Ужин с двоюродным братом

джентльмен пучил глаза на ее розовые коленки, которые с его точки зрения были равнозначны ее человеческой и женской сути, и то и дело церемонно и значительно вытирал лоб крепко надушенным платком в крупную клетку.

- Привет, ребята! Сейчас пойдём ужинать, а потом нарежем кружок вокруг, сходим к озеру. Это все же лучше, чем, как вы, ходить каждую неделю на скучный оперный спектакль по мотивам библейских легенд и изображать из себя интеллектуалов,-
сказала тетка и подняла указательный палец к небу, будто бы пастырь хотел сделать всенепременное к исполнению нравоучение бессловесной, погрязшей в грехах пастве.

- Хоть уже и осень, но, может, ножки хоть ополоснём в воде. Ещё тепло, тут и грибы пособирать можно. Ну, так, не для хозяйства, а для порядка, для красоты вопроса! И белкам дадим орехов и семечек! Они тут такие развесёлые, такие хулиганистые!
Я ведь вас не зря сюда заманила, используя свое восточное коварство и женскую хитрость!
У меня заказан стол.
Меню - загляденье ( ням! ням!  ням!), рыжики в сметане, форель подкопчёная, как главное блюдо, хорошая водка на настоящих кедровых шишках!
Много других вкусностей. Увидите!
Ну, можем же мы себе иногда позволить покутить и поразвратничать!
Что нам терять? Сколько той жизни!
А на сладкое - пироги с клюквой, корицей и яблоком!

После бестолковой прогулки мы зашли в ресторан.
Много, с перебором, бронзы, старинные дубовые столы и буфеты, маркизы на окнах, букеты лесных осенних цветов в вазах, белые кружевные салфетки, вышколенный персонал!
Стол накрыт.
На жёстком, накрахмаленном полотне скатерти сияли причудливые, назойливые своей сомнительной фальшивой роскошью канделябры, и плавились свечи.

Тётя Валя победоносно улыбалась - прямо чуть не трескалась от гордости, как перезревшее антоновское яблоко.

- Ну, как? Ничего?

Я подумал, что не зря моя мама к ней относилась с прохладцей! Прямо-таки Суворов после перехода через Альпы, принимающий звезду за победы из рук Екатерины Великой!

Мы сели.

- Начнём? - спросил я и потянул руку к запотевшей стопочке с вожделенной холодной водкой, услужливо наполненной чопорным официантом с несвежим слащавым лицом в белых перчатках и модным коком на голове.

Горячая струя запаха только что закопчённой рыбы ласкала ноздри.
Играла приятная ненавязчивая джазовая композиции - что-то вроде
«How high the moon”.
Слегка кружило голову от острых вздохов саксофона, ожидания чего-то прекрасного, необыкновенного. От жара горящих свечей и сладкого дыма коптильни немного влажнели и слезились глаза.

Тетя Валя как-то нежно и прозрачно светилась, будто-бы была свежим белым облаком, только что пропустившим через себя солнце, но ещё пронизанным лёгкой сыростью летнего случайного дождика. Или чем-то другим, невесомым, незначительным и несущественным - прозрачным воздушным шариком, по неосторожности выпущенным из чьей-то неловкой руки и устремившимся в высоту неба, чтобы никогда оттуда не вернуться.

- Нет, чуть ждём!

- Чего?

Спросил я недоуменно и повертел головой по сторонам, оглядел дорого разодетую в пух и прах, беззаботно вкушающую деликатесы публику, оркестрантов, перебирающих ноты и готовящихся к исполнению новой композиции.

- Сейчас придёт Дима!- сказала уверенно тетка.

Я похолодел, у меня почернело в глазах. Все вокруг стало двойным, тройным, неправдоподобным.

Я неожиданно вошел в коридор уже несуществующей, прошедшей жизни, куда нет входа и откуда нет выхода, но который, тем не менее, рядом с нами - за той, колеблющейся от сквозняка, занавеской; в книжном шкафу среди книг; старых документов, наград за труд и боевые заслуги, почетных грамот и просроченных удостоверений  - в маленькой картонной старенькой коробке из под обуви; в треске сломанной спички и тревожных криках неизвестной птицы за окном; в умиротворенном рокоте дремлющего на коленях кота.

Дело в том, что моего двоюродного брата убили на войне в Чечне 8 лет назад. Его гроб привез тетке " Черный тюльпан".

Я посмотрел на ее счастливое, безмятежное, нервное и белое лицо ребенка в предвкушении долгожданного подарка.

- Да-да, тётя Валечка, конечно, ждём!

И опустил рюмку.