«Болото! Никуда не годное болото!» - мрачно размышлял Диего Санчес, глядя в иллюминатор «шаттла» на увеличивающийся диск Аркадии. Рабочая неделя закончилась и работники отправлялись, как говорится, вкушать заслуженный отдых. Однако настроение Санчеса было далеко не радостным.
Ему было двадцать два года и он считал себя опытнейшим бойцом за счастье рабочих. Конечно, он сражался против этих «гринго» с десяти лет! К сожалению, ему по малолетству не разрешили взять автомат и уйти в горы ( а как тогда хотелось!), Увы, пришлось делать то, что говорили – бегать с записками и поручениями, передавать пакеты, портфели, рюкзаки. Один раз он даже спас от полиции самого товарища Лу. Во время какой-то облавы тот сунул ему в карман сверток с кокаином и оказался «чистым», а мелкого пацана полицейские не догадались проверить. Вообще-то в их районе этим «товаром» занимались все, начиная с шести лет, но Диего, в отличие от малышни, действовал осознанно! Старшие товарищи объяснили ему, что с капитализмом нужно бороться его же оружием. «Он хочет разложить наше общество, парализовать нашу волю. Он хочет, чтобы мы были рабами, которым ничего не нужно. Поэтому, мы, защитники нашей земли и свободы, вправе применить такие же методы. Конечно, Северу это не нравится. Борясь с нами, он покупает наших судей, полицейских, врачей, учителей. Подкупленные лакеи говорят, что кокаин – зло но нужно помнить, что это говорят кровавые доллары! Но ничего, недалек тот день, когда великое дело революции преодолеет все преграды! Сегодня сильнее они, но мы ведем свою работу! Завтра они не будут в силах противостоять нам, у них не хватит воли, им будет все равно. И вот тогда гнусный, несправедливый старый порядок рухнет! Начнется новый, светлый мир!».
Надо ли говорить, что Диего поверил всему этому безоговорочно. Он очень старался. Его старания были замечены. Старшие товарищи сочли, что он может делать большее чем быть простым курьером – он может стать пропагандистом! Диего окончил школу, потом училище и пошел работать на металлургический завод, чтобы нести идею освобождения в рабочие массы. Жаль, что командование не дало развернуть работу. Едва он организовал подпольный марксистский кружок, как ему доверили другое дело. Вот тогда-то он и узнал о Планете, о Заводе и о том, что именно ему доверено возглавить новый участок фронта. Он очень старался, но… Проклятые частнособственнические пережитки! Только Василий Крутик перешел на сторону Революции. Остальные же в ответ на агитацию в лучшем случае равнодушно пожимали плечами, а в худшем – грозились его избить. «И это рабочий класс! Да это же просто стадо жвачных, тупо бредущее в никуда!».
Диего хорошо представлял себе, что сейчас произойдет. Сейчас «шаттл» сядет, он возьмет свой личный флайер и отправится домой. Сегодня суббота и значит ему предстоят полтора дня ненужных, пустых, глупых и осточертевших разговоров о женитьбе. Как они ему надоели! Как бы он хотел от них избавиться! Но, черт возьми, опять ничего не получится! Опять придется спорить с матерью, не жалеющей понять простых вещей.
«Лишь бы она какую-нибудь дуру не пригласила…» - вдруг мелькнуло у него.
«Вот, - тут же сказал он сам себе. – Вот на что ты тратишь драгоценное время. На мещанские разговоры. А, между тем, ничего не сделано для того, чтобы Совет превратился в настоящую рабочую трибуну. Стыд и позор!».
Диего стиснул зубы. До заседания оставалась всего неделя, а никто так и не «пошел за ним». Но что он мог сделать, если всем членам Совета от рабочих было за пятьдесят лет. Конечно, они смотрели на него свысока и не воспринимали его всерьез. Неужели в понедельник придется все повторять сначала?!
«Шаттл» сел без происшествий. Диего, не глядя по сторонам и не отвечая на прощания, медленно побрел к своему флайеру.
- Славный день, товарищ, - вдруг окликнул его кто-то.
Диего вздрогнул. Меньше всего он ожидал услышать здесь такие слова. «Ну надо же, что послышится…».
- Славный день, товарищ. Я здесь!
Из-за ближайшего флайера навстречу ему вышел какой-то человек. «Нет! Не может быть! Товарищ Лу?!... Здесь?! Почему?!...»
- Здравствуй, товарищ Санчес, - человек протянул ему руку.
- Здравствуй…те, товарищ Лу, - Диего все еще не верил в реальность происходящего. Товарищ Лу на Аркадии и разговаривает с ним? Этого не может быть!
- Ты, наверное, устал после смены. Но ничего, я не задержу тебя долго. Пойдем выпьем по чашке кофе. У нас будет небольшой разговор.
Человек решительно направился к зданию космопорта. Санчес ошарашено последовал за ним. В голове у него была полная сумятица. Он одновременно недоумевал и гордился. Ведь на него обратил внимание такой человек! Тем временем товарищ Лу придирчиво оглядывал небольшой зал местного кафе. По случаю прилета «шаттла» народу тут было порядочно, но товарища Лу это не смутило, а даже наоборот, как-то обрадовало.
- Отлично. Ребята окончание недели празднуют, значит нам никто не помешает и не подслушает.
Действительно, гуд в зале был таким, что приходилось повышать голос.
- Диего, займи вон тот столик в нише, а я пойду за кофе.
«Товарищ Лу принесет кофе?...» От этой мысли Диего окончательно смутился и нагнув голову, чтобы его не выдали предательски заполыхавшие щеки, стал пробираться в указанном направлении. Спустя минуту подошел и товарищ Лу, ловко лавируя между столами и неся на растопыренных пальцах поднос с чашками и кофейником. Он аккуратно и быстро составил посуду на стол и, слегка усмехнувшись, пояснил:
- Пятнадцать лет официантом…
Потом товарищ Лу сел, глотнул кофе и одобрительно поднял брови:
- Отлично, отлично… Не ожидал…. Почти как у нас. Ты помнишь?
Диего молча кивнул. Еще бы ему не помнить этот запах кофе, которым казалось навек пропитались пыльные и раскаленные улочки его предместья. Он с внезапной четкостью вдруг припомнил все их подробности. Вот там, у магазина Лучиано, они навек отучили мальчишек из соседнего квартала совать к ним нос, вот там он впервые проехал сам на велосипеде, а вот там был их дом…. У Диего вдруг защемило сердце. Он понял, что тоскует по дому, по своему Буэнос-Айресу, по его шуму и даже по его грязи, по тем временам, когда все было просто и ясно… «Но почему, почему, ведь это нищета, угнетение?...».
- Мы не выбираем участок фронта, где сражаться. Если надо отстаивать свободу здесь, то мы будет отстаивать ее здесь. Ты понимаешь, о чем я?
Диего опять кивнул. «Товарищ Лу… Знает или нет он о Совете?». Он опасливо взглянул на собеседника, а тот положил руки на стол и внимательно взглянул на парня:
- Товарищ Санчес, пришла пора переходить в наступление. Оборона – это смерть. Скажи, мы можем на тебя рассчитывать?
Диего почувствовал, как обида захлестывает его.
- Я не подведу! – почти выкрикнул он.
- Молодец. Я знал, что ты так и ответишь. С такими бойцами, как ты, мы не можем проиграть. Но давай не будем привлекать внимания, ладно? … Так вот, знай, что наше командование ценит и щадит тех, кто сражается за Революцию. Поэтому не спрашивай сейчас почему у тебя будут такие задания, я все равно тебе не скажу. Мы доверяем тебе, но хотим чтобы у тебя и твоих близких были хоть какие-то гарантии безопасности. Ты еще не знаешь, какие методы применяет полиция, чтобы развязать язык. Сможешь ли ты смолчать, если дуло пистолета будет приставлено к голове твоей матери? Подумай об этом… А что взять с простого курьера, который просто передает запечатанные пакеты? Ничего, с ним неинтересно возиться. Что делать.. На войне как на войне. Маскировка спасает жизнь.
«Курьером? Меня, опытнейшего подпольщика, опять на посылки? Да что они там думают?» Диего почувствовал, что закипает. Раздражение усиливалось еще и оттого, что он понимал - нужен утвердительный ответ.
- Но почему?!
- Потому что у нас слишком мало людей. Нам важен каждый солдат. Каждый на своем месте и каждый вносит свой вклад в общую победу. Победу Революции! Нет маленьких дел. Каждое выполненное задание – это еще один снаряд по капиталу, еще один окоп, отвоеванный у буржуазии! Поэтому если для Революции нужно сделаться курьером, нужно им стать! Ты понимаешь, товарищ Санчес?
«Каждый на своем посту, каждый вносит свой вклад в общую победу… Где-то я это уже слышал…» Однако пристальный взгляд товарища Лу требовал немедленного ответа и Диего согласно кивнул головой.
- Молодец. Очень хорошо, что ты понимаешь. А теперь слушай и запоминай…
