Империя Теней. Книга 1 "Мифическая троица". Глава 3 "Снятие печати с силы императора"

продолжил Император язвить, направляясь к Императрице, которая так и не сдвинулась с места.

— Это тебе, выпей, — сказал он, протягивая один из бокалов.

— Что это? — спросила Игнис, на лице которой читалось удивление и недоверие.

— Ни яд, ни зелье, ни дурман. Пей! Милая, да у тебя на лице всё читается. Ты знаешь, так не выжить в Империи Теней, учись скрывать свои эмоции. Смотри, — Ашмедай сделал из её бокала большой глоток, демонстративно проглотил, открыл рот, показывая, что действительно проглотил.

— Это Виагра? — задала она вопрос.

— Что?

— Средство, дающее мужских сил.

— Что? — осипшим голосом спросил повелитель, а потом зло продолжил: — Ты за кого меня принимаешь? С мужской силой у меня всё в порядке, не беспокойся.

— А вы знаете, я побеспокоюсь, ведь доставить удовольствие женщине вы не способны! — заявила в ответ Игнис.

— Что?! Тьма тебя сожри. Откуда? …Из чего ты делаешь такие выводы? О пустота! — не находя нужных слов, взбеленился Ашмедай.

— Вы сами сказали, — спокойно ответила Императрица.

— Когда? — теряя терпение прошипел он.

— Когда зашли. Вы сказали, что надеетесь, что я сама себя распалила, и что вы жестоки с женщинами. То есть любовник из вас никакой, получается. Потом наливаете непонятно что и пытаетесь меня опоить, — пробормотала она, отведя взгляд и делая вид, что увлеченно разглядывает песок под ногами.

— Это ты серьезно?! — и не получив ответа, повелитель устало произнёс: — Понял, серьёзно. Сдаюсь! Это кровь, кровь рвала. Да она придает сил, но не только мужских и не только женских… — а затем раздражённо: — О тьма! Всё сдаюсь! Это просто кровь! Она полезна, содержит витамины и питательные вещества, необходимые организму и магии, наполняет силами, бодростью и притупляет боль. Я не спал более четырёх суток, которые были зверски тяжёлыми и выматывающими. И по сквозящей резкости в твоих движениях — у тебя тоже были те ещё деньки, и я… Да что я все тебе объясняю?! Сожри тебя демоны Пустоты! Не хочешь — не пей!

Неожиданно в одно еле заметное движение Императрица забрала бокал и осушила его.

— Ты абсолютно невыносима, — устало, едва слышно сказал Император и медленно сел на песок.

Игнис также медленно с пустым бокалом села на песок напротив него и спросила:

— Почему не сказали, что в бокале?

Ашмедай поднял свои глаза, созерцавшие до этого песок, и увидел её серьезный взгляд и нахмуренный лоб, нехотя проговорил:

— Потому что, милая, это кровь. Даже у нас в Империи Теней девушек выворачивает от одной мысли испить кровушки, даже зверя. А ты из другого мира где, как мне сказали, нет магических войн, демонов, магов.

— У нас есть звери. Есть охотники. И мы специально выращиваем зверей, мы едим мясо. Пить кровь, конечно, не сильно распространено, но ее продают. Правда, часто добавляют вкусы ягод. А вот для детей в аптеках, это у нас так лавки знахарей называют, продают твердые сладости из крови.

— Сладости из крови? Интересно. Ты пила кровь в своем мире? И ела сладости из крови?

— Кровь животных, ну да, это ведь полезно.

— Ты меня всё больше удивляешь. Раздеваться не будешь?

— Нет!

— В одежде не получится.

— Знаю.

— Хочешь, чтобы взял силой?

— Нет.

— Чего хочешь?

— Чтобы и мне было приятно. Вы действительно плохой любовник? — залившись краской, прошептала Игнис.

— Всегда думал, что хороший. Но, видишь ли, удовольствие всегда доставляли мне, я же тринадцатый повелитель Империи Теней, носящий титул «Император». Никто мне не скажет, что со мной было плохо, — он лег на спину, уставился в потолок, — я — мужчина, я сильнее. Не боишься, что силой возьму?

— Не получится!

Ашмедай краем глаза видел, как она тоже легла на спину и уставилась в потолок.

— Потолок — красиво! Завораживает, правда?

— Да! — ответила Императрица.

— Да, это настоящая тьма из Царства Тьмы, сам достал. Потолок больше нравится, нежели камин. Не получится: ммм… доспех?

— Да!

— Из чешуи настоящего алого дракона, уверена?

— Да. Проверяла. Без моего желания снять невозможно. Магию поглощает, ничем не повредить.

— А голова? Голову значит, волосы защищают, тоже поглощают магию и щитом являются?

— Да.

— Но кисти рук у тебя открыты. Могу снимать с них кожу, выдирать ногти, ломать кости, отрубать фаланги.

— Это да, можете. Кровь остановит доспех, кисти сами отомрут. Больно будет, тьма как конечно, но есть маг Жизни, Бифариус, отрастит.

— Отращивать жутко больно. Да и маг сильный нужен, иначе долго.

— Всё знаю.

— Мизинец на левой ноге?

— Да, перед встречей с вами отрастили, из-за этого резкость появилась в движениях, которую вы заметили. Сказали, сутки боль еще мучить будет. Стойка у Дефенсор неверная, мизинец, как ни крути, на левой ноге теряешь.

— Согласен. А ты оказывается адекватна, зачем доводила?

— Вы первые начали оскорблять.

— Это да. Уверена, что не подделка?

— Нет.

— Знаешь, чем рискуешь?

— Лучше, чем хотелось бы.

— Кровников не оставлю. Они понимают?

— Да.

— Согласны?

— Да.

— Знак на лбу всегда был?

— В детстве яркий был, потом проявлялся лишь, когда сильные эмоции испытывала. В Империи опять ярким стал.

— Это могут быть магически вставленные воспоминания.

— Знаю, что и это, и ваш Зов могли вставить.

— Зов? Ты видела меня?

— Да, все три раза. Третий самый жуткий: в ванной, наполненной кровью пяти девушек, и тела их замученные на стенах. Страшно было, проваливалась во тьму… — и мысленно: «Я чуть в психушку не угодила из-за ваших Зовов».

— Да, жуткий ритуал, — а про себя он отметил: «Видела пять тел значит, но никто не знал их точное количество. Угадала?»

— Я так и поняла и, судя по вашей широкой улыбке, вам было жутко неприятно.

— Приятно конечно было, но и цену я заплатил высокую. Потерял пять своих бойцов: трёх капитанов и двух генералов. Да, и выматывающий он очень, долго потом восстанавливался.

Император плавно перевернулся на живот. Игнис тоже перевернулась на живот, поставила голову на руки и смотрела на него.

— Ну, вроде договорились, — слегка улыбаясь, сказал он.

— Похоже на то… — еле слышно, разглядывая песок, произнесла она.

— Обещаю, в случае, если через соитие ты не откроешь запечатанную во мне силу, кровников убить быстро. Тебя буду мучить изощрённо, семь дней. Запомню навсегда. Сейчас постараюсь сделать тебе приятно. Особые пожелания: любимые позы, участие иных людей, детей, зверей… Пожёстче?

Императрица ошарашено посмотрела на него.

— Нежнее?..

Она едва заметно положительно кивнула.

— Понял, нежнее.

— Может, вина? — поинтересовалась Игнис.

— Нет, я себя тогда контролировать не смогу, и так еле сдерживаю тьму. Ещё

по бокалу крови?

— Да.

Повелитель принес наполовину полный графин, разлил остатки крови по бокалам.

Они сидели на песке, разглядывали друг друга и попивали кровь.

— Раздевайся! — приказал он, отставив пустой бокал.

— Нет! — выпалила в ответ Императрица.

— Мы же договорились, милая. Я буду нежен, думать о тебе, и подарю твоим кровникам быструю смерть.

— Да, и не забудете, как мучили меня семь дней. Очень привлекательно, заманчиво прям. Меня прям неимоверно возбуждает мысль о моей сто шестьдесят восьми часовой смертельной агонии, — саркастично ответила она.

— В твоих устах это звучит не так заманчиво. Ты же понимаешь, что ты отсюда не выйдешь, пока не произойдет соитие?

— Да. Но постараться вам, Император, придется: доведите меня до состояния, чтобы мне захотелось снять доспех и продолжить, — с вызовом произнесла Императрица.

— Три жизни за ласку и время Императора. Правила игры усложнила… ммм… что ж… я в любом случае в выигрыше. Условия приняты. Начинаем милая? — хищно оскалившись, весело сказал повелитель.

Игнис слегка прищурила глаза, растянула губы в улыбке и прошептала:

— Да, миленький.

«Слава Империи, что ты была в другом мире. Иначе, убили бы давно», — подумал Ашмедай, чётко осознав, как тяжело ей дается эта игра, увидев застывшие слёзы в уголках глаз и ком обиды и несправедливости, сковывавший её горло.

«Значит, совсем лёгкий, нежный, невинный вариант, — отметил он про себя. — Свой вариант доберу в семь дней», — мелькнула в его голове мысль.

Он медленно начал стягивать с себя мантию, постепенно оголяя тело. И был приятно удивлен, обнаружив взгляд Игнис, скользнувший по его широкой груди, обтянутым мышцами рукам и задержавшийся на исподнем. Щёки Императрицы окрасил лёгкий румянец.

«Может, и не совсем невинный», — подумал Император.

Медленно на четвереньках, по-кошачьи грациозно, он подполз к Игнис. Его правая рука едва ощутимо коснулась её левой щеки. Она закрыла глаза. Он нежно прикоснулся к её губам своими. Из уголков глаз Императрицы скатилось по слезе. Ашмедай остановил, катящиеся по щекам слёзы большими пальцами, аккуратно их вытер, затем мягко обхватил её маленькую голову своими ладонями, поцеловал в носик и ласково, бархатисто прошептал:

— Игнис, открой глазки. У тебя очень необычные глаза для нашего мира — тёмно-зеленые. Я хочу их видеть и наслаждаться их красотой. Я хочу видеть тебя, видеть нравится ли тебе то, что я делаю. Поверь мне, тело врёт, глаза — никогда.

— Милая Игнис, маленькая и такая хрупкая, — продолжал шептать Император, целуя её глаза, щёчки, носик, осыпая поцелуями корону на лбу.

Ещё один поцелуй в губы, но уже более настойчивый, проникающий, требующий ответа. И её губы пошли на ответ, сначала еле заметные касания, но он их уловил, чуть ослабил нажим до её уровня, затем по чуть-чуть начал набавлять силу нажима, не оставляя ей и возможности на остановку или не ответ.

— Умничка, — он целовал её подбородок, скулы.

— Глаза Игнис, открой их.

Его поцелуи становились всё более страстными, горячими, дыхание обжигающим и прерывистым.

— Мне нужны твои глаза! — Ашмедай сам удивился, услышав свой осипший рык, и резко остановился.

Императрица удивлённо-испуганно взглянула на него.

Он криво улыбнулся и извиняющимся тоном сказал:

— Про глаза — да, прозвучало не очень, как-то двусмысленно… Зато я увидел твои зелёные глазки. И знаешь, сейчас они чудеснее — яркие, горящие, как первая трава, без всякой темноты, — а про себя отметил: «Оставлю их себе, в баночке в нижнем кабинете стоять будут».

Повелитель страстно поцеловал Игнис, и она столь же страстно ответила, глядя в наполненные тьмой глаза Императора.

Он видел вопрос во взгляде Императрицы. И опередив её, сам спросил между поцелуями:

— Мой взор совсем заволокла тьма? Не отвлекайся на слова, милая, кивни.

И она кивнула «Да».

Игнис потянулась руками к его голове, намереваясь запустить свои пальцы в его волосы. Ашмедай перехватил её кисти, поместив оба запястья в свою левую ладонь, намертво зафиксировал их над её головой. Прервав поцелуй, и внимательно наблюдая за её глазами, интригующе произнес:

— А теперь, милая, самое интересное, ты ведь знаешь, что чешуя алого дракона очень тонкая, одевается на обнаженное тело и очень плотно, почти прирастает к телу?

Императрица утвердительно кивнула.

— Умничка, заслужила поцелуй, — и он наградил её очередным страстным поцелуем и, довольно скалясь, — а вот и интересное: доспех из чешуи алого дракона защищает от всех видов оружия, орудий и магического вмешательства, но… но нежные… и