Планета здоровья

На одной планете люди так тяжко болели, что к власти пришли врачи. И сразу же навели порядок.
Каждый человек был приписан к своей больнице, которая и стала его местом жительства.
Вещи, кроме предметов первой необходимости, у людей были отобраны еще в приемном покое, так что воры перевелись. Психиатры внимательно следили за малейшими отклонениями в поведении пациентов. Агрессивных немедленно изолировали. Великая медицинская цивилизация впервые во вселенской истории победила преступность. Суды, полиция, тюрьмы, насилие и жестокость отошли в прошлое. Все было подчинено идее всеобщего освобождения от страдания и напрасной смерти. Люди стали жить так долго, пока им не надоест, случайно умирая только от врачебных ошибок. Наступил золотой век медицины!
Все постоянно обследовались и лечились… И никого из больниц уже не выписывали, ибо незачем и некуда стало выписывать пациентов. Как можно выписать человека из его дома? А что будет с курсом оздоровительных телепрограмм? И как вообще можно жить без медицинского наблюдения, не будучи защищенным от риска ощутить боль и от опасностей нездоровья?
И все известные недуги были побеждёны – они немедленно выявлялись при диспансеризациях, а потому сразу лечились. И все пациенты стали здоровыми, хотя врачи так не считали… И ни у кого ничего уже не болело… во всяком случае долго.
Люди даже и рождались уже со врожденным синдромом здоровья, поскольку Больничный режим, объявленный Основным законом планеты, предписывал стерилизовать пациентов, которые чаще других болеют, не смотрят Профилактическое TV и/или плохо усваивают лечение.
Только самые здоровые человеческие особи признавались породными (соматически соответствующими стандарту человеческой породы) и имели показания к медицинскому таинству зачатия человека – процедуре, которая проводилась лучшими врачами, в особо торжественной атмосфере и без непосредственного участия пациентов.
И стали называть эту прекрасную планету, эту воистину великую цивилизацию высокого гуманизма, Планетой здоровья.
Но были еще немногие люди, которым не нравилось все время сидеть в больницах и которые сбегали через высокие ограды в открытый мир, полный болезнетворных бактерий, аллергенов и патогенов, травмоопасный, психотравмирующий и нестерильный.
Они не верили тому, что за оградой их ждут опасности, болезни, страдания и, наконец, напрасная смерть. А если и верили, то бежали просто потому, что были безумны.
Беглецов было действительно мало, жалкие единицы. Кому же захочется рискнуть здоровьем?
А еще хуже, если врачи поймают. Тогда сразу же стерилизуют, поставят сорок тысяч уколов и отправят в психиатрическое… навсегда. И там будет вечный покой…И завывания настоящих психов… И скрежет зубовный… И даже клизмы там будут с транквилизатором.
И все-таки некоторые пациенты (а то и врачи) убегали из больниц и жили прямо на улице. Их так и называли – психами, бомжами и отморозками. Был и официальный термин на этот случай – человек обычный или вульгарный (Homo Vulgar), то есть не контролируемый больничной администрацией.
Так и писала в своих отчетах охрана больниц – «в ста метрах от северных ворот госпиталя около 7 утра замечены Человеки обычные, не менее семи особей».
И врачи не стремились поймать беглецов. Они берегли себя от разносимой бомжами психической инфекции, остерегались диких собак, рыскавших по брошенным городам, и панически боялись выходить на открытый воздух.
Врачи издали наблюдали за особями человека обычного. Они, верные своему врачебному долгу, как могли, но продолжали вести электронные истории болезней сбежавших, благо все городские развалины за века цивилизации были напичканы видеокамерами и не только... Тех беглецов, кто слишком близко подходил к замаскированной больничной аппаратуре для спецпроцедур, подвергали дистанционной стерилизации, что сдерживало неконтролируемое размножение вульгарного человеческого вида.
Когда бомжи болели, умирали, дрались, вешались или сходили с ума, врачи монтировали из лучших кадров кино, настоящие документальные фильмы ужасов, и показывали своим пациентам.
Для этого на Планете здоровья даже был учрежден специальный телеканал, вещавший в ночное время для тех, кто не смотрел Стоматологическое TV или забыл выпить снотворное.
И все, кто счастливо жил в больницах, страшились нарушать больничный режим.
Сама мысль о выходе за ограду больницы столетиями не диагностировалась у пациентов при утренней психиатрической диспансеризации. Лишь изредка, на ежегодных приборных обследованиях, эту мысль в фазе интенции удавалось обнаружить у некоторых культурных человеческих особей, однако и тогда не всякий консилиум признавал показания приборов вполне достоверными.
Но и на этой счастливой планете случился, наконец, апокалипсис.
Однажды весной, когда в больничных дворах цвели гипоаллергенные черемухи и сирени, возникла неизлечимая инфекция, перед которой оказались бессильны лучшие медицинские головы и все чудеса инфекционистов.
Ибо эта инфекция от сотворения мира жила в больницах и приспособилась к борьбе врачей против любых, даже самых страшных, инфекций. Она обрела силу в самой стерильной больнице планеты, где мутировала, подцепив сходный вирус, приехавший с новым доктором из соседней, тоже вполне образцовой клиники.
Инфекция моментально передавалась любым, в том числе виртуально-ментальным путем, и никакая стерилизация от нее не спасала. Карантины впервые в истории оказались неэффективны.
По типичному сценарию, больные, сидя у телевизора, впадали в возбуждение, теряли ориентировку в реальности, галлюцинировали. Затем наступал уже настоящий делирий с бредом, психозом, судорогами и высокой температурой… В считанные часы инфекция побеждала. Ее так и называли – Больничная TV Смерть!
Все происходило настолько стремительно, что врачи даже не успевали вынести из больниц телевизоры. Впрочем, довольно было одного просмотра единственным телезрителем. Никакому вирусологическому анализу эта болезнь не поддавалась… Его просто не успевали сделать.
Стали умирать пациенты, умерли все врачи… Опустели больницы.
Только свежий и злой ветер разбивал окна, гулял по вымершим палатам и коридорам, опрокидывал капельницы, шевелил белые простыни и стирал с лиц покойников улыбку смерти.
И лишь потомственные бомжи, редкостные отморозки и отборные психи из бывших врачей остались в живых на этой планете. Человеки обычные сторонились телевизоров и больниц, а потому их и не косила Больничная TV Смерть.
Они расплодились. Ведь уже никто не мешал им неконтролируемо размножаться.
Они унаследовали Планету здоровья.
Только бетонные руины больниц с пустыми дырками окон еще долго напоминали людям о том, как почти все из них были постоянно здоровыми.
Даже самые неразумные жители Планеты здоровья страшились включать телевизор и приближаться к больничным оградам, ибо все знали, что там обитает Больничная TV Смерть.
Но не искали люди морали в том, что спаслись благодаря своему безумию, и не сделали из этой истории основ для новой, более правильной медицины, способной, наконец, победить все болезни. А просто решили жить.
Жить так, как это и бывает на большинстве человеческих планет. Печалуясь болезни и смерти, но не порабощаясь этой печалью, радуясь солнышку и свежему весеннему ветру, душистой черемухе и сирени, своей, может быть, и не безопасной, но зато свободной и прекрасной планете.
Так выпьем же за истинное здоровье!