Сборник рассказов и повестей - Как мы с папой... или Штормовые волны детства

Он не замечал, что уже полчаса сидит без движения и все его, Вовкины, диалоги - мысленные. Кресло обволокло и забрало усталость. Нега разлилась и растворилась в пространстве. Вовки больше не было. Существовало лишь созерцание, и то на краю расслабленного сознания. Такое состояние порой называют медитацией, но оно может быть вызвано и сильной усталостью. Вовка не знал таких подробностей, он только чувствовал, что мир стал каким-то не реальным,  словно картонным. Сознание поплыло. Вовка и не думал «ставить мозги на место», наоборот он вдруг понял, что сидит так уже давно, и ведь сумерки! В записях выпавших из книги про такое описывалось.
Словно озарение пришли на ум  строчки:

«…Если бы ты жил среди дикой природы, то ты бы знал, что в сумеречное время ветер становится силой. Охотник, который стоит своей воли, знает это и действует соответственно.
- Как он действует?
- Он использует сумерки и силу, скрытую в ветре.
- Как?
- Если ему это удобно, охотник прячется от силы, накрыв себя и оставаясь неподвижным, пока сумерки не минуют. И сила окутывает его своей защитой.
Дон Хуан сделал знак, как бы обертывая что-то своими руками.
- Ее защита похожа на...
Он сделал паузу, подыскивая слово, и я предложил "кокон".
- Правильно, - сказал он, - защита силы окутывает тебя как бы в кокон. Охотник может оставаться на открытом месте и никакая пума и никакой койот, и никакой звук не сможет потревожить его. Горный лев может подойти к самому носу охотника и обнюхать его, и если охотник останется неподвижен, горный лев уйдет. Могу тебе это гарантировать.
Если охотник, с другой стороны, хочет быть замеченным, то все, что он должен делать, заключается в том, чтобы встать на вершине холма в сумерках, и сила будет следовать за ним и искать его всю ночь. Поэтому, если охотник хочет всю ночь путешествовать или если он хочет оставаться бодрствующим, он должен сделать себя доступным ветру».



                  Вовка даже не удивился, что всплыл в памяти огромный кусок текста, иногда такое бывало.  Все сложилось само собой – он оказался в ситуации, приближенной к книжной. Разве можно, увидев часть игрушек в игровой комнате, не войти и не рассмотреть, не потрогать все остальные?! И Вовка не смог «не потрогать». Он сидел в красном кресле, темном от надвигающейся ночи, слился с ним, стал частью кресла – незаметной особенностью интерьера. Он лениво думал:
«Кастанеда писал, что надо стать незаметным? – пожалуйста.
Не шевелиться? – очень хорошо.
Молча созерцать? – только этим и занимаюсь и кресло посреди двора – выделяется на виду, словно стоит на вершине холма.
Попробуем. Надо ждать.  
Время текло. Ничего не происходило, только ноги затекли и занемела шея. Мысли убежали куда-то вдаль.
                  Как все началось, Вовка не уловил. Дохнуло воздухом в спину. При втором, более сильном, касании воздуха наполовину померк свет. За спиной в туалете горела лампа, через дырку для труб она как прожектор-рефрактор всегда била светом вдоль бетонированной площадки перед домом и кухней. Сейчас свет не погас, не замерцал, а продолжал едва заметно светить.  «Будто вместо двести двадцати вольт подали напряжение меньше ста. Может кто сварку включил?» - подумалось Вовке, «но тогда свет бы горел прерывисто, а здесь вон как ровно светит… чудеса  какие…»
                     Вовка почувствовал, что сзади кто-то есть, или что-то… нечто!!! Оно третий раз дохнуло в затылок и приблизилось вплотную. Вовка обмер. «Так вот почему свет померк! Пока не шевелюсь меня не видят» - решил Вовка вспомнив книгу, «но и я не вижу ничего… Ма-мочки!»
Вовка даже дышать перестал. «Добаловался твою … в печенку!» - мысленно выругался он, сразу вспомнились слова бабки с клюкой «…ай не к добру, а ведь и силушка может с тобой поиграться… ой может».

                     Вовка запаниковал, за долю секунды в голове произошел глобальный мыслительный процесс. «Может, конечно может поиграться, ой как ещё может!!! Что ж  теперь делать-то… Матерь Божья?!!!»
                     И завопил Вовка на все внутреннее пространство, взывая ко всему светлому первым что пришло на ум:  Свят, свят, свят! Сгинь нечистая! Спаси и сохрани!
Ой нет же, так нельзя наверное. Надо, надо вспомнить молитву, «Отче наш». Отче наш, живиси на небеси… не беси… бес… Ой что это я? А может так? Отче наш, ежеси на небеси…
Господи, да за что же мне наказание такое?!!! Прости меня за слово не верное, за грехи тяжкие… Дай напутствие свое, покажи дорогу верную!»
Волосы на затылке зашевелились от легкого дуновения, Вовка весь заледенел от страха, даже мысль застыла, и вдруг Вовка вспомнил, что похожая ситуация уже была, во сне.


Сон

                 Год назад Вовка приехал в летние каникулы на дачу - помочь родителям с посадками. На участке никого не оказалось. Вовка достал мобильный телефон, набрал номер мамы.
- Вовка ты? Уже вечер, где ты блондаешь?
- Я приехал на дачу.
- Я щи сварила приходи быст… Где ты, на даче?! Как ты там оказался?
- К вам приехал.
- А мы как раз сегодня решили приехать домой. Постой, и тетя Катя тебя отпустила, одного?
-Да, а что такого? Мам, ну она же хоть и сестра тебе, но младшая… За ней парень заехал…
                 Дальше Вовка предложил папе с мамой приехать утром «он, Вовка вполне справится сам, да и ночевал же он дома один, а на даче тоже никакой разницы. Ну и что, что дом закрыт, я знаю где ключи от бабы Надиного дома, там и переночую… Знаю, что старый дом… Приезжайте утром… Нет, ничего не сломаю… Да, тебя тоже целую!»
                 Так Вовка остался ночевать на даче в доме у Надежды Петровны, родной тетки мамы. Про тетку ходили разные слухи, что она хорошо гадает, что иногда знает будущее, довольно точно предсказывает погоду и т.д.
                 Вовке это было не интересно. Главное что баба Надя любила племянника и все детство часто бывала с ним.
                 Одноэтажный деревянный дом бабы Нади под тяжелой черепичной крышей давно врос  по окна в землю. Осевшая форточка была открыта, висела на одной петле - покачивалась и скрипела от сквозняка. Вовке стало неуютно, он закрыл форточку.  
Сунул руку под крыльцо, там нашел… свой старый ботинок. Глаза у Вовки округлились, он второй раз засунул руку и выудил… гнилое яблоко, затем желтый теннисный мяч – непонятно, как он там оказался?  Наконец нащупал в углублении ключ.
                 Замок долго не поддавался, зато дверь открылась неожиданно легко, без скрипа. Вошел в сени, справа послышался легкий шорох. «Мыши» - догадался Вовка и боковым зрением успел увидеть мелькнувшую тень. Вздрогнул.  Повернул голову. Перед ним  стояла темная фигура.
Вовка моргнул, видение не исчезло. Страх перешел в крик и тут же застрял  в горле. Вовка поднял руку в жалкой попытке закрыться от темного пришельца. Чужак тоже поднял руку. Вовка  отвел локоть в сторону – незнакомец повторил движение. Вовка разозлился и, протянув руку, шагнул вперед, - пальцы уперлись в холодное стекло зеркала. Нервно рассмеявшись, Вовка  ввалился в комнату, нажал выключатель.
          Под потолком зажглась желтая лампа в красном абажуре. Рассеянный свет падал на неровные стены, облицованные некрашеным оргалитом. Здесь антикварная мебель и гипсовые статуэтки соседствовали с откровенным хламом, впрочем, как ни странно, оставалось ощущение порядка. Справа стоял древний шкаф, в большом зеркале которого целиком отражалась кровать и окно за ней.
          Вовка, когда заходил в прошлый раз к бабе Наде, заметил странную особенность – если глубокий вечер и во дворе темно, то окно начинает отражать изображения почти как зеркало, и тогда получается что-то вроде бесконечного зеркального коридора между окном и шкафом. Смотрелось забавно – бесконечный ряд уменьшающихся кроватей теряется где-то глубоко внутри стекол.  
С другой стороны окна стоял диван, рядом с ним стол, заставленный: всякими склянками, статуэтками, большими художественного литья гипсовыми часами и прочей мелочью. На веревке под потолком висели всякие корешки и травы. Все увиденное было Вовке давно знакомо, привычно, а потому незаметно. Почти все – Вовка не привык видеть себя размноженным с помощью зеркал, ведь он не ночевал здесь раньше и не заходил вечером, а потому не знал о такой особенности комнаты. И вообще согласитесь неприятно ведь засыпать и видеть свое отражение, а множество своих копий раздражает еще больше. Создается чувство, что тебя затягивает в зазеркалье. Вовка успокоил себя тем, что спинка кровати закрывает лежащего, и вообще все это чушь!  С тем и лег.
          Повозился, устраиваясь поудобнее, закрыл глаза. Он еще успел зевнуть, а веки уже чуть заметно подрагивали. Серая мгла сна, сначала окутавшая туманом, сменилась видением. В ночной темноте Вовка шел вдоль какого-то массивного трехэтажного сооружения. Подошел к фронтону. По форме здания и крыльца он догадался, что это школа. Поднялся по ступеням, открыл стеклянную в алюминиевом каркасе дверь. Внутренняя дверь показалась очень высокой и не  в пример массивней внешней. Что это, ошибся, не школа значит? Массив дерева за спиной клацнул замком. Вовка огляделся.
           Он стоял большом холле: полумрак, высокие потолки, серая керамическая плитка на полу.
«Похоже, все же школа. Такая же, как моя» - решил Вовка, - «вон ряд квадратных колонн отгораживает холл от прохода между административной частью и хозяйственной. Между колоннами по центру видна прямоугольная арка проема, там дальше должен быть крытый переход в соседний корпус, где размещены: актовый зал, спортзал, столовая и мастерские. Ну точно -  справа  раздевалка, слева вдоль всего холла ряд высоких окон за пор… Высоких?! Странно, а почему на окнах от пола до потолка тяжелые портьеры из черного бархата? Да нет же это, наверное, темно вишневый или синий бархат, а сейчас в сумраке кажется черным. Но все равно, почему все наглухо зашторено?»
            По спине пробежал холодок. Вовка попытался отбросить страх. Если бы это было так просто! Сомнение поселилось в душе, пустило корни и теперь накатывало на разум волнами страха, а глаза подмечали все новые пугающие детали. Слева по центру холла среди расставленных буквой «г» черных кожаных кресел сидит, отвернувшись к яркому пятну телевизора, темная фигура охранника. Во всей позе сидящего сквозила явная заинтересованность. Вовка присмотрелся к изображению и скривился.  На экране полуголая девица с маской на лице нежно гладила мужчину. Вовка уже хотел с отвращением отвести глаза и не смог – под аккуратными холеными пальцами, едва касавшимися кожи, оставались серые борозды. Кожа лохмотьями слезала с человека, обнажалась серая отмирающая плоть, а он будто не понимал этого, и улыбался… улыбался - словно получал несказанное удовольствие. Женщина сняла маску и резко наклонилась к пульсирующей жилке на шее человека. Вовка смотрел и не мог оторваться от страшного зрелища, а голое чудовище вдруг повернуло голову и посмотрело кошачьими глазами сквозь экран прямо в глаза Вовке. Длинные светлые волосы  Он вздрогнул, мурашки пробежали по телу, а мысль наконец стала четкой и ясной. Вовка увидел все. «За столом не школьная охрана. И как сразу не заметил, что на нем черный балахон со скрывающим голову капюшоном! Сейчас повернется. Только не паниковать!