Плохое дело службой не назовут! Но иногда у военного человека наступает такая пора, что любимая служба ни в какие ворота уже не лезет. Тогда служивый попадает в коммунизм, где нет нарядов, начальников, боевой и повседневной подготовки, то есть в лазарет.
Военный человек, попав в госпиталь, что делает? Больной сначала "делает" анализы: мочи, крови, кала, когда он у него есть. Иногда сдает анализ пота, если ему попадается веселый военный врач.
Капитан-лейтенант по имени Костя, в базовом госпитале сдав обычные анализы, спрашивает у доктора:
- Ну, как мои анализы?
- Плохие, а кал - вообще говно! - отвечает врач и назначает ему еще сдать анализ желудочного сока.
Процедура забора этого жидкости проста как полено. Больной берет в ручки резиновый зонд-шланг небольшого диаметра с небольшой бобышкой на конце, схожей с оливковой косточкой и заглатывает «агрегат» в мамону. Затем медсестра трехведерным шприцем откачивает из чрева больного остатки былой роскоши через каждые пятнадцать минут. Добытое желто-зеленое безобразие разливает как бармен по мензуркам, колбочкам и склянкам.
Все прозаично, но это для кого как. Для кого болеть - беда, а для кого и мать родная. Каплей мог любое действо превратить в веселую трагедию или тяжелую комедию.
Попав в морозно-белый процедурный кабинет и заглотав медицинскую резиновую трубку в желудок, Костя скромно пристраивается на жестком, словно прокрустово ложе, деревянном топчане у окошка. Рядом с ним тихо, словно симпатичный котенок, суетится приятная на лицо молодая медсестра, что-то колдуя с инструментарием.
Парню становится скучно. Что бы как-то развеяться, когда сестричка-медичка на минуту за чем-то выходит из кабинета, он быстро вынимает желудочный зонд изо рта. Снимает металлический набалдашник, быстро прячет в карман госпитального халата, и как ни в чем не бывало, опять проглатывает резиновую «змеюку».
Через некоторое время процедура подходит к своему логическому концу. Медсестра спокойно начинает аккуратно вынимать резиновую трубочку изо рта Кости и… у девчушки от удивления волосы на голове сводит судорогой. Она заикающимся от испуга голосом спрашивает пациента:
- А г-где н-наконечник?
- Какой наконечник? - переспрашивает в томительной тишине спокойный, будто десять торпед, вместе взятых, каплей, глядя «невинными» глазами на медсестру.
- Да т-тот, ч-что б-был на конце з-зонда, - девчонка, побелев лицом, уже чуть ли не плачет.
Она сразу представляет себе, как больного будут резать от уха до аппендицита, чтобы достать злополучный, не перевариваемый наконечник. Потом она из зарплаты будет выплачивать деньги за сломанное медоборудование.
- Где-где? - Костя тупо переспрашивает медсестру и незатейливо отвечает. - В караганде! Оставила, наверное, в желудке, девиация ты нерасторопная.
- Что же теперь делать? - сестричка-медичка задает вопрос и, собрав испуг в ладошки, бронебойной пулей вылетает из кабинета за помощью к старшей медсестре.
С этой девчонкой в госпитале периодически происходили какие-нибудь закидоны и приключения. Неделю назад дежуря в приемном покое, она решила ночью втихаря от дежурного врача «кемарнуть» в полглазика. Задала себе вопрос: «Где бы здесь пристроиться?» Оглянувшись вокруг себя и не увидев свободной кушетки, ничего умного не придумав, как забраться с изящными ножками на дежурную каталку, стоящую в полуосвещенном госпитальном коридоре.
Свернулась калачиком, как котенок, накрылась с головой белой простынкой с мастичной надписью «Морг» и заснула с чувством до конца, исполненного медицинского долга. Под утро один из больных в госпитале умер. Дежурный военный врач не долго думая, вызывает по телефону оболтусов срочной службы из первой терапии и дает им простую команду:
- Возьмите в приемном отделении каталку и отвезите покойника в морг. Только тихо-тихо, не пугая своим видом больных.
Молодые бестолочи, заспанные и спросонья мало что понявшие, на «автопилоте» идут в приемное отделение госпиталя. Хватают каталку и аккуратно, чтобы не расплескать застывшие мозги свежего «покойничка», везут оного в темноте в морг. В тухлую избушку на курьих ножках в дальнем углу госпитального парка.
Ребята пока везли «покойника» от страха чуть не посидели, но груз аккуратно довезли до места, оставили в морге. Что было дальше, лучше не описывать. Мало того, что на следующее утро весь госпиталь стоял «на ушах», ища по всей округе свою медсестру, так она, когда проснувшись в холодном морге среди тех, кто «умер» до нее раньше, чуть сама не умерла.
В нашей истории в процедурку приходит степенная, опытная наставница юных дарований, старшая медсестра отделения по прозвищу Мать Тереза. Она как все медсестры преклонялась перед искусством врачей, но была убеждена, что не хуже их разбирается в медицине.
- Ну, дорогая, что здесь такое случилось? Кто кого проглотил? - интересуется Мать Тереза у сестрички. - Больной! Не вертитесь! Откройте лучше рот! Посмотрим, что там пропало, - это она уже нашему балбесу.
Костя, как бы с неподдельным испугом в взоре блудливых глаз открывает медицинской общественности свою необъятную «мыльницу». Обе медсестры с умными лицами стараются заглянуть внутрь утробы флотского чудика.
Картина, скажу вам не для нервных впечатлительных женских душ. Жгучий запах чеснока, вчерашнего борща и перегар выпитого портвейна «Анапа», обжигают нежные легкие женского медперсонала. К тому же там ничего не видно. Начинается медицинский «консилиум», где обсуждается один вопрос: Как достать «железяку»?
- Может попробовать аккуратненько лангетом? - предлагает младшая медсестра.
- Не лангетом, а ланцетом, чудо ты мое незабвенное, - тактично на ухо, поправляет старшая. - Это, во-первых, а во-вторых, коллега, это какой же длины надо его иметь? Какой кривизны?
- А давайте запустим ему в желудок маленький магнитик на капроновой ниточке, - не унимается девчушка, лихорадочно вспоминая азы физики для пятого класса. - Металлический набалдашник зонда намагнитится и прилипнет к нему, тогда мы его и вытащим!
- Мы здесь Емели что ли? Вытаскивать щуку из полыньи.
- А может, ему поможет очистительная клизма? - никак не унимается вчерашняя выпускница медучилища, веско пытаясь добавить к старым медицинским способам лечение, свой «уникальный» вклад.
Пикировка продолжается долго. От нелепости ситуации окна в кабинете начинают смеяться испариной на покрашенных хлоркой стеклах. Результата нет никакого.
Медсестры зовут доктора, последователя Гиппократа, любимое выражение которого: «Не рой ближнему яму - иначе от напряжения получишь геморрой!» Зав отделением, выслушав «диагноз» верных помощниц, проницательно взглянув в шкодливые глаза бездельнику и сразу понявший ситуацию, начинает подыгрывать флотскому бездельнику.
- Срочно на операционный стол! Промедление смерти подобно! Резать! Только резать! По самое, - тут доктор хочет сказать простое русское слово, но вспоминает, что он находится среди прекрасных женщин, берет себя в руки и просто добавляет. - Небалуй! Виновных под военный трибу…
Не окончив строгой фразы, которой хотел успокоить присутствующих, доктор слышит у себя за спиной мягкий звук падающего тела. Это медсестра от детской впечатлительности выпадает в полный «осадок». Становится тихо, как в выключенном холодильнике.
Чем же дело закончилось? Ничем страшным. Когда девчушку привели в чувство, Костя, как ни в чем не бывало, вынул из кармана затертого халата металлический набалдашник и подарил молодой медсестре на память с флотским напутствием:
- Эх, ты, дырявый градусник! Учись не только лечить, но и служить. Чай на флот попала, а не на макаронную фабрику! Вот, держи свою бздюльку!
- Спасибо, больной. Вот вам ваш желудочный сок, - находчиво ответила медсестра и вручила Константину на память мензурку с его анализом.
