уж…
-Держись, Уилл! – Стив летел вниз, вслед за Уиллом, настигая его. За те несколько мгновений, прошедших после падения Уилла, Стив успел нацепить на себя карабин, и, придав себе ускорение с помощью гидравлических ботинок, ринулся вслед за рухнувшим другом.
Уилл пролетел уже около половины расстояния до земли, прежде чем Стив, вытянув руку, схватиться за лезвие ледоруба Уилла. Уилла дернуло вверх, он завис на месте. И в этот момент все – и глупый, чуть заржавевший ледоруб, и постоянные инспекции с одним и тем же, временами надоедливым, напарником, и большие, явно не подходящие Стиву по размеру, ботинки – все это стало иметь значение. Все это стало значить нечто, что еще недавно было скрыто пеленой сомнений и страхов. Нечто, чего не могли уже сжечь лучи смертельно опасного (пока еще) солнца, что не могло утонуть в радиоактивной (пока еще) воде, что не могло умереть в этой бесплодной (пока еще) пустыне.
Нечто гениально простое, озвученное уже кучу раз. Нечто, в чем он сейчас был уверен, как никогда. И, взглянув в глаза Стива, Уилл увидел то же самое. Те же самые огоньки. То же самое Понимание Главного.
-Все будет хорошо! – Не сговариваясь, к удивлению друг друга, хором сказали они. Сказали тихо, только для себя, но эхо (или что-то другое, но это неважно) разнесло их голоса по всей бесплодной (пока еще) пустыне.
Спустя две минуты лебедка подняла их на самую высокую точку Поверхности, и они, смеясь, все-таки отправились по домам.
К семьям.
Маст Би (Почти немая сцена)
Маст сидел, перебирая руками деревянную ложку. Глаза его, удивительно широко раскрытые, выражали высшую степень эмоционального возбуждения. Подумать только… Его брат… Надо же!
Все мысли крутились теперь вокруг одной точки, называемой Инициацией, Обрядом, Посвящением – как вам больше нравится. Маст не раз представлял себе, какой праздник они утроят после Инициации… Только вот Кент уже прошел Инициацию, а атмосфера в доме далеко не праздничная, и это тревожило Маста. Он никак не мог понять, почему вокруг царит столь подавленное настроение. В его глазах, глазах маленького одиннадцатилетнего мальчика, Инициация, и все, что с ней связано, представлялась чем-то вроде чуда, чем-то великолепным и…недосягаемым.
Да, именно недосягаемым, и это огорчало. Отсюда, с одиннадцатилетней высоты, где находился Маст, преодолеть еще семь лет казалось настолько долгим, что терялся даже смысл пытаться сделать это. И все же, Маст пообещал себе вычеркивать из календарей дни в ожидании знаменательной даты. И все же, семь лет – нестерпимо много. Если только…
-Я тоже хочу! – сказал Маст вслух.
Шуд испуганно дернулась и взглянула на сына покрасневшими глазами.
-Зачем?! Куда?! О чем ты?! – спросила она как-то неестественно громко и пронзительно.
На этот раз вздрогнул Маст.
-Мама, ну что ты? – Маст еще не понял причину столь странной реакции мамы на его слова, но голос его уже задрожал.
Мама была чем-то напугана. То же самое передавалось сыну.
-Я тебя туда не отпущу! Никогда! – Шуд размахивала руками, словно отгоняя кого-то. Мама почти кричала, и это очень пугало Маста.
-Мама… - прошептал он, почти сорвавшись на плач.
Шуд вдруг вскочила, подбежала к столу, обхватила Маста и сильно-сильно прижала его к себе, шепча «Не отдам, не отдам, не отдам…»
Спустя секунду она затихла, выговаривая эту фразу одними губами, без звука.
Маст дрожал. То, что происходило сейчас рядом с ним, совсем не вязалось с его представлениями об Обряде…
-Мам, ну что ты? Все будет хорошо… - шептал он, растягивая слова и всхлипывая.
Повисло тяжелое молчание, нарушаемое лишь едва слышным монотонным шепотом.
-Подумай хорошенько, мальчик мой! Может, лучше дождаться срока? – Дядя-Мэр посмотрел Масту прямо в глаза. Маст расплылся в улыбке.
-Хочу, хочу, хочу! – выдохнул он. Он никак не мог усидеть на месте. Маст возбужденно постукивал пальцами по столешнице и оглядывал все вокруг горящими от азарта глазами.
-Когда??!
-Ух, какой шустрый! Ну пошли, пошли.
Дядя-Мэр встал и пошел к двери. Маст вскочил и кинулся следом. Они шли по пустому коридору. Вокруг никого не было – слишком ранний час для здешних обитателей.
Маст проснулся около часа назад. Мама тихонько подошла к его кровати, осторожно разбудила его самого и тихим, шелестящим шепотом сообщила, что Маст может пройти обряд прямо сейчас. Маст радостно вскочил с кровати, еле сдержавшись, чтобы не закричать от радости. Как был, в пижаме, он выскочил из комнаты и, едва касаясь пола,забегал по дому. Он ступал осторожно, чтобы никого не разбудить, и жалел лишь о том, что нельзя было закричать. Набегавшись, он вернулся в спальню, кое-как пригладил растрепавшиеся волосы, и, изнемогая от любопытства, запинающимся голосом выпалил несколько вопросов (где? когда? куда? ну когда же?). Мама взяла его под руку и молча повела его по коридору. Взглянув на лицо матери, Маст заметил, что на ее усталом лице светится чуть испуганная улыбка.
Приведя сына в кабинет Мэра, Мама тихо, едва слышно удалилась, оставив Маста дрожать от любопытства и страха.
И вот теперь они – маленький Маст и большой Дядя-Мэр шли по коридору. Шли не просто так, а чтобы Маст смог пройти Обряд. Подумать только! Лишь от мысли о том, что через несколько минут Маст станет самым молодым из всех прошедших Обряд, вскружила ему голову.
Они шли по коридору, минуя запертые двери технических комнат и жилищных палат Инженеров. Двери в столовую. Кинозал. Они преодолели весь коридор и стояли теперь перед массивными металлическими дверями, чуть ржавыми, но все-таки красивыми. Рисунок на дверях поразил Маста на столько, что у него перехватило дыхание. На черном фоне ярким золотом блестели широкие золотые полосы, расходящиеся от огромного золотого круга в центре.
-Со…со…сонце! – воскликнул Маст.
Дядя-Мэр улыбнулся:
-Солнце, Маст. Через «л».
-Сол-л-л-лнце… - повторил Маст, специально растягивая букву «л», чтобы лучше запомнить.
-Да, парень, солнце….
-Так вот оно какое… - Маст подошел к дверям и осторожно дотронулся до золотых полос. – И совсем оно не страшное! Терри все врет! Оно...оно красивое…очень…
Дядя-Мэр нажал на кнопку, и двери медленно разъехались. За ними оказался тот самый лифт, ведущий на поверхность.
Проходя между открывающимися дверями, Маст воскликнул:
-Дядя-Мэр, смотри! Я в сол-л-л-лнце захожу!
И здесь, уже после того, как они вошли в лифт, после того, как двери закрылись, после того, как Дядя-Мэр нажал на кнопку, свет погас, и лифт поехал, только после всего этого Маст понял, что боится. Несмотря на все его желание, весь азарт и радость, он все-таки очень боится. И боится даже не потому, что наслушался глупых детских страшилок, а как раз наоборот потому, что ничего подобного ни в одном из рассказов не было. То, что он переживал сейчас, в чем участвовал, было настолько неожиданным для него, что он боялся даже представить, что же будет дальше.
И вот - они здесь. Лифт уже остановился, и остается лишь пара секунд, прежде чем двери отворятся. Если сейчас Маст крикнет «Нет!», то все прекратится, и он вернется обратно.
Нет!
Он не крикнет!
Он услышал, как открылись двери лифта, но внешне ничего не изменилось – вокруг было все так же темно.
-Эй, парень! – окликнул его Дядя-Мэр.
И тогда Маст понял, что стоит, зажмурив глаза.
Три.
Два.
Один.
Маст открыл глаза.
За огромным, покрытым пылью и песком, окном простиралась бескрайняя пустыня. Огромный рыжий камень, покрытый трещинами и песчаными холмами. То здесь, то там из трещин вырывались облака какого-то зеленого газа. Звук при этом был очень громкий и пугающий. Пылевые торнадо бороздили поверхность, оставляя следы на камне. Столбы песка, поднятые ветром, вздымались до самого…
До самого…
Самого…
-Что это?! – воскликнул Маст, задрав голову вверх. Там, над ним, в воздухе висело что-то невероятное. Что-то яркое, многоцветное, блестящее. Синее, желтое, красное, даже местами зеленое. Оно приковывало взгляд. Захватывало дух.
-Это небо, малыш – вздохнул Дядя-Мэр.
-Мибо… - прошептал Маст.
-Нет, Маст. Небо. Не-бо.
-Не-бо – повторил Маст. – Так это здесь живет солнце?
Дядя-Мэр кивнул и улыбнулся.
Что-то мелькнуло перед самым смотровым окном. Маст отшатнулся, испуганно наблюдая за маленькой черной точкой, кружащей возле стекла.
-Что…это? – спросил Маст. Он думал, что Дядя-Мэр подскажет ему, но тот и сам, удивленно раскрыв глаза, смотрел на ту же самую точку, дергающуюся по ту сторону окна. Оно билось в стекло, словно просило, чтобы его впустили. Маст осторожно подошел к окну и прислонил к стеклу руку. Точка замерла.
-Бочка…Бакбочка…Ба-бочка… - вспомнил Маст. Он уже видел такую. В какой-то книжке, которую он случайно нашел, когда гулял на нижних уровнях. Там было нарисовано много таких. Самых-самых разных – синих, желтых, красных, даже зеленых. Прямо как небо.
Книга называлась «Бабочки». он прятал ее под кроватью и никому не показывал, но сам разглядывал ее почти каждый вечер.
-Дядя-Мэр! Не бойся! Это же бабочка! Это как мухи в нашей канализации, только у бабочек крылышки красивее. Смотри, смотри!
-Ба-ба-чка… - неуверенно повторил Дядя-Мэр.
-Неа! Бабочка! Через «о»! – поправил его Маст и засмеялся.
Люди еще спали, когда по коридорам, отдаваясь эхом от стен, пронеслось: «Мама, мама, там все живое!»
Мама, мама, там есть бабочки!
Мама, там небо!
Мам, мы с тобой обязательно туда сходим!
Все будет хорошо…
