Тот-Кто-Слышит-Как-Растет-Трава сидел на крыльце своего жилища и опять наслаждался прекрасным вечером. С некоторых пор он стал замечать, что это ему нравится более всего. Тишина успокаивала, мысли приходили в порядок, их можно было осознавать обдумывать по очереди, а не все разом. А подумать ему было о чем. Конечно этот пленный, так нечаянно доставшийся ему, не требовал больших забот. Его даже и особо стеречь не надо было, настолько он был ментально беспомощен. Достаточно было утром напомнить ему, что он не умеет ставить ментоблокаду и все его робкие мысли о побеге тут же исчезали. Впрочем, Тот-Кто-Слышит-Как-Растет-Трава не считал нужным использовать это обстоятельство для запугивания пленного. Наоборот, он даже подбадривал его, утверждая (причем и сам в это веря), что скоро он увидит свою семью. Несомненно Возвращение не займет много времени, а после него пленного не станут здесь держать за ненужностью, (но это пленному слышать было вовсе не обязательно).
Дело было в другом. В странных мыслях посещавших его. Глядя на ментальную беспомощность пленника, Тот-Кто-Слышит-Как-Растет-Трава не мог понять, почему же вайду оказались изгнанными? Почему на Планете хозяйничают Те-Кто-Пришли-Без-Спросу или люди, как они себя называют? Почему вайду ушли? Неужели они тогда не знали об этом?
И другие странные мысли приходили к нему. Сергей (ну и имена у людей, почти как у кшатриев) рассказал ему о своем доме на Аркадии, и о другом доме на другой планете… Земля, так, кажется, она называется… Именно с Земли были родом все люди. И эти новые мысли давали ответы на его вопросы. Ибо ни один из известных ему живых организмов (в том числе и сами вайду) не мог выжить на Земле с ее отравленными воздухом, водой, почвой. Но люди жили, а значит, они были сильнее вайду. Хотя при этом – удивительное дело! – он не нашел в пленнике никакой агрессии. А ведь у такого вида она обязательно должна была быть!. Наоборот, главным желанием и стремлением у пленного были мир, покой, счастливый дом. Почти как у вайду. Но… низшие существа есть низшие существа. Покой и мир – только для себя! Только для своей семьи! Пленный не мог или не хотел выйти из своего ограниченного круга, не понимая, что счастливый дом невозможен на несчастливой планете. В ответ же на вопрос, почему он не хотел улучшать Землю, Сергей только мямлил что-то о том, что он ничего не мог сделать.
Да-а, похоже, именно поэтому люди постоянно хотели нового, все время стремились искать и осваивать новые миры. Наверное, в таком желании они превосходили вайду. Впрочем, это казалось ему диким. Вместо того, чтобы совершенствовать тот мир, которым они владели, люди все свои силы бросали на поиски нового. Им казалось, что новое – это всегда лучшее. Какое заблуждение! Какая огромная ошибка!! Вот почему они низшие. Бегут от старого мира в новый, но результат – всегда один и тот же – переустройство нового под старый и возникновение желания бежать. И так будет бесконечно, ибо, не желая меняться, они неизбежно берут с собой старый мир, неся его в себе.
Его удивляла и внутренняя готовность людей повиноваться их же сородичам, которые случайно или нет руководили ими. Хотя… после Особого Корпуса он понимал эту готовность.
Он обвил себя щупальцами и поднялся, пытаясь стряхнуть накатившие при словах «Особый Корпус» воспоминания – взрывы, пыль, метания с бластерами…
«Уж лучше здесь сидеть и стеречь вот этого, чем так бессмысленно метаться, как лумы в загоне» – вдруг подумал он. И это было как всегда успокоительно. Он снова понял, что участвует в Возвращении! Просто у него свое, особое задание, которое ему поручил сам Набольший Старейшина.
Он вошел в жилище. Все уже были в сборе, патоксы лежали в тарелках, пленный сидел, как всегда, с испуганным видом, уставившись в свою порцию. Домашние уже мало обращали на него внимания, не то, что в первые восходы солнца, когда они даже отказывались есть вместе с ним.
Тот-Кто-Слышит-Как-Растет-Трава сел на свое место и принялся за еду. Сегодня патоксы были печеными, такие он особенно любил. «Интересно, - вдруг мелькнуло у него. – А какие патоксы больше всего нравятся этому… Сергею?».
А Сергей машинально пережевывал что-то, напоминавшее ему жареные баклажаны. Вкуса он не чувствовал – то ли его действительно не было, то ли осточертело жевать одно и то же который день. Настроение у него было преотвратное. Уж лучше он был в настоящей тюрьме, но человеческой, сидел бы в настоящей камере, но мог думать о чем хочет! А здесь ему каждое утро вежливо напоминали о том, что все его мысли становятся тут же известны. А еще настроение портилось из-за того, что он никак не мог увидеть в этих существах врагов. Можно ли ненавидеть тех, кто заботится о твоих удобствах, да еще и подбадривает, уверяя, что скоро все закончится? Он говорил себе: «Эти существа убили Н`Горо!», но каждый раз осекался: «А ты это видел?!»… А «бревно» рассказывало ему о Планете. С изумлением Сергей узнавал в ней… Аркадию – ее чистый воздух и кристальные родники, сверкающие необъятные океаны и (вот чего не было у них) огромные, могучие леса… «Бревно» рассказывало ему и о себе, о жене, то есть о Союзнице (так это у них называлось)… Сергей видел их встречу, тихую прозрачность вечера Похищения, дорогу, мощеную тесаным камнем, и шалаш… Он хмурился, потому что в памяти невольно всплывала ТА ночь в Тервеничах на Юхновке и алые паруса в бескрайнем солнечном просторе залива… А «бревно» рассказывало ему о ферме, о тихой радости удовлетворенного возвращения домой после трудового дня… А потом Сергей видел черные хвосты пожарищ на горизонте, дорогу, забитую старыми грузобусами, скопище лагеря… «Но почему? Почему вы не сопротивлялись, почему не уничтожили нас?» – «Вайду – дарователи жизни! Мы идем Истинным Путем и не уничтожаем жизнь! Любую жизнь!» – «А завод?» – «Не уничто… жали» – запиналось «бревно» – «А теперь, значит, будете?» – «Мы хотим вернуться на Планету и возродить ее! Мы должны выполнить Предназначение!». Тон, которым это произносилось, не оставлял сомнений и Сергею становилось жутко. А «бревно» добавляло: «Я хочу, чтобы моя дочь жила на чистой и счастливой Планете! А ты… ты сбежал со своей планеты и хочешь, чтобы твоя дочь была счастлива на чужой?!». Сергей молчал, ибо возразить ему было нечего. Но все чаще и чаще, когда он смотрел на этих «фермеров», возникали видения горящих дворцов Аркадии, Маши и Зины, бредущих с чемоданами и узлами под дождем по забитой беженцами дороге… «Бревно» уверяло, что это не так, что он нужна только их Планета, но картина бедствий все равно упрямо возникала вновь и вновь.
