приободрённого юношу в итоге одолела жгучая тоска. Ему не хватало своего любимого ноутбука и скоростного неограниченного интернета, с помощью которого можно было бы намного быстрее провести время. Например, за просмотром захватывающего и увлекательного фильма или прослушиванием обожаемой музыки. Однако эта животрепещущую потребность теперь оказалось более невозможно удовлетворить, поскольку источник её утоления находился за сотню километров отсюда. Оборванная нить наслаждения повергла Николая в бурное раздражение, но разросшийся пожар мятежного гнева удалось потушить с течением времени. Сердитый боец усмирил своё кипящее негодование следующими суждениями: "Это просто с непривычки. Идёт приспособление к новой жизни. Стерплю. Это ещё не самое страшное, что предстоит впереди." И тут он вспомнил о вчерашнем намерении поговорить с Евгением о подозрительном противоречии, которое ему удалось разглядеть. Посему юноша, взыгравший духом, ринулся обратно в зал. Николай похлопал Евгения по плечу и тот резко очнулся, схватившись за пистолет:
- Они рядом? - спросил всполошённый Евгений.
- Нет-нет. Прости, что не даю поспать. Просто мне нужно с тобой поговорить. Ты ведь тоже знаешь о том, что мы тут все заперты как в клетке...
- И что? - перебил удивлённый и недовольный Евгений.
- Думал обсудить этот вопрос, потому что мне думается, что здесь что-то не так, - размышлял в слух Николай. - Ладно, отдыхай. Спокойной ночи.
Не увидев доброжелательного расположения Евгения к предстоящей беседе, Николай снова удалился на кухню, чтобы на сей раз не напрягать разбуженного своим присутствием. Отныне он пытался сам разобраться в данной головоломке и выстроить цепочку здравых аргументов. Факт нахождения в полной изоляции, сокрытый Михаилом Антоновичем, и его добродушие; события уходящего дня, где два друга чуть не погибли и вышли раньше положенного срока; получение слабого оружия с минимальным количеством патрон при наличии более мощного снаряжения с изобилием боеприпасов; весьма скудный паёк в отличии от представителей гарнизона базы; как сказал Евгений, из крепости охрана не выходит, сидя с лучшими пушками и под надёжной защитой, а посылает остальных жителей на верную смерть: всё это не давало Николаю покоя и повергло его в омут ужасных опасений. К тому же вход и выход из Осташёва знали только избранные, включая Михаила Антоновича. В тот же момент Николай старался не делать поспешных выводов. "Поскольку мне никто не обещал лёгкой жизни, а защитники базы проживают в зоне не первый месяц и добились таких условий жизни наверняка тяжёлым трудом, кровью и потом. К тому же, прежде чем получить в руки автомат, нужно сперва научиться стрелять хотя бы из пистолета. Вдобавок, с какой стати новоявленным мальчишкам должны давать всё самое лучшее, если они ещё себя никак не зарекомендовали? Да и вообще надо радоваться, что дали крышу над головой. Кормят, поят и оберегают. Так что, может быть, я слишком опрометчив," - рассуждал Николай.
К сожалению, Николай не смог полностью избавиться от этих досадных сомнений и постоянно пребывал в напряжении. Его недоверие, рождённое в пучине нестыковок и противоречий, возросло и окрепло, поселившись на перепутье всех его мыслей. И, словно сияющий маяк, постоянно вращало свой ослепительный луч в поиске тех самых пугающих вопросов и загадок, растворяя густой туман иллюзий. Закравшаяся мысль, что не давала юноше настоящего покоя, держала его в тонусе и вынуждала беспрестанно быть начеку.
Из зала послышался шорох кровати: кто-то с неё поднялся. Вместе с приближающимися шагами на кухню вошёл сонливый Евгений и сел рядом с дозорным:
- Значит ты полагаешь, что здесь что-то не так? И что же?
Николай раскрыл ему всё содержание своих размышлений о тех несоответствиях некоторых слов и действий, как Михаила Антоновича, так и гарнизона базы, что так сильно взбудоражили и напугали его нутро.
- Теперь ясно, что тебя так встревожило, - заключил Евгений. - Что-то я тоже заметил сразу, а что-то понял только в течении долгого времени. Ясно одно - они ни те, кем пытаются казаться.
- Вот и я о том же, - начал Николай. - Но, может быть, я чересчур себя накручиваю. Всё-таки прошёл только один день. И делать какие-то окончательные выводы, исходя из первых впечатлений, как минимум рано и даже неразумно. Но ты здесь гораздо больше живёшь и, как сказал Паша, тоже не доверяешь этому строю. Поэтому я и хотел поговорить с тобой. Если бы я так мыслил один, то это ещё пол дела, но есть ещё кто-то, кто мыслит примерно также.
- Ясно. Раз тебе интересны некоторые подробности, то могу рассказать, что удалось узнать мне. Первое - это село полностью изолировано аномалиями, минными полями и водохранилищем. И выйти отсюда, не зная дороги, невозможно. А мы её не знаем. Знают только привилегированные парни. Второе - раз нам выйти невозможно, то, следовательно, мы вынуждены принять их правила игры. То есть, только мы выходим на улицу за водой и дровами, в дозор и патруль, а не они. Поскольку у них монополия на хорошее оружие и полный контроль за базой, то они могут диктовать нам правила жизни на стройке. Третье - они нам выдают по минимуму еды и боеприпасов в дорогу. Почему?
- Экономят просто.
- Скажу больше. Они нас держат на коротком поводке. Даже, если мы попытаемся сбежать и найти выход, то ни еды, ни патрон не хватит, чтобы добраться до ближайшей базы, которая, либо в Волоке, либо на Беляной горе. Поэтому, мы так или иначе вернёмся обратно, чтобы переночевать в безопасном месте и поесть...
- А значит, - продолжил мысль Николай. - Значит, даже нам не выгодно убегать отсюда, потому что отказывать от таких, грубо говоря, комфортных условий глупо. То есть, многие из нас невольно дорожат таким миропорядком. Как Паша говорил: "И кормят, и поют. Защищают и дают оружие."
- Верно. Вместе, и они, и мы неплохо дополняем друг друга. Они оберегают единственное убежище, следят там за порядком и распределяют продовольствие, стволы и так далее. А мы поддерживаем его функционирование, приносим воду и дрова. Кстати, также вносим свою лепту в обеспечение безопасности. К тому же, именно они нас сюда привезли и подарили нам такие условия существования...
- Ещё бы, мы им всё-таки заплатили.
- Точно, но они могли нас просто обобрать и кинуть в лесу, а может и вообще убить. Так что и на том спасибо. Однако, ты правильно подметил, мы платили им за доставку, а не за чистое рабство на месяц.
- Чем-то напоминает тот "большой" мир за кордоном. А наш только в миниатюре. Вроде власть имущие нас и защищают, и следят за порядком, даже кормят зарплатой, но сами живут на наши налоги, только там денежные, а тут натуральные. Однако, что там, что здесь, им достаются лучшие материальные блага, а не нам. К тому же мы чаще рискуем жизнью, что там, что здесь. Во время любой войны начальники сидят в тылу, как и тут.
- Верно. Михаил Антонович с базы почти никогда не вылезал... В любом случае, не бывает в нашей жизни что-то на халяву и тем более от этих людей...
Их проникновенный разговор по душам, насыщенный острой критикой текущего положения дел, мог продолжать вплоть до рассвета, но естественная потребность во сне быстро поглотила весь организм. Евгений, наблюдая откровенную вялость собеседника, отнёсся к Николаю с искреннем милосердием и разрешил ему также лечь спать, поскольку его внимательность и осторожность притупятся ещё больше. А ведь утром им предстояло ещё добраться до родника. И всё-таки оба бойца не отказались продолжать обсуждать эту злободневную тему, а наоборот условились держать друг друга в курсе всех текущих событий, а главное в строжайшем секрете. Они решили вместе добраться до истинной сути неоднозначной системы и разгадать возникшую головоломку. Весь клубок противоречий сводился к единственному вопросу: "Какие цели преследуют властители базы?" Ответ позволил бы развязать весь этот клубок несоответствий и прийти к чёткому умозаключению, которое дало бы возможность принять правильное решение о целесообразности дальнейшего пребывания в Осташёво. Благонравная персона Михаила Антоновича, как не странно, не подпала под подозрения, потому что сохранила твёрдое доверие со стороны Николая, Алексея и Евгения, не смотря на его умолчание о некоторых деталях. В глазах большинства жителей крепости его фигура оставалась максимально непорочной и данный факт не подвергался и капли сомнения.
Подытожив прошедшую беседу и определившись с предстоящими задачами, Николай и Евгений заключили тайный негласный союз. Обрадованные будущей совместной поисковой деятельностью, они расслаблено прижались к своим одеялам и подушкам.
Первый день закончился для новых гостей погибшего Подмосковья невероятно удачно и во многом определил приоритеты их дальнейшего существования. Алексей погрузился в чарующую романтику заброшенных домов, приятно окунаясь в манящие грёзы об опасных странствиях и скромном отдыхе возле костра. Его необычайно привлекала эта дремучая полоса земли, лишённая всяких пустых и хвастливых излишеств. Проживание здесь напомнило ему о тех сладких моментах отдалённого детства, когда он с родителями вместе выбирался на природу. Природная простота привлекала не только его одного, Николая охватили примерно схожие чувства. Появление их в этом смертельно опасном крае освободило новоявленных от многих формальностей, чем неимоверно восхищался пытливый юноша. Однако прилив радости омрачал тот грозный призрак прошлого, который всё же его настиг здесь. Потому что тот несправедливый и лицемерный миропорядок, смело отвергнутый им и покинутый, не оставил его даже тут. Однако в данной среде этот зловещий дух прошлого был менее навязчив и отвратителен.
Следующие дни сменялись другими, а их трудовое содержание мало чем отличалось. Зато, чем дольше путники находились в Осташёво, тем больше их удивлял обезлюденный окружающий пейзаж.
Утром подошла очередная дежурная смена и, сдав сторожевой пост, трое путников отправились к единственному источнику грунтовой воды, который находился в соседней деревушке, что расположилась за лесом. До его опушки друзья беззаботно шли по громадному жёлтому полю, где привольно волновалось море золотых колосьев. Вдали тянулась естественная граница сельского поселения, что своей водяной толщей отделила его от остального мира. Вдали бурная река казалась тонким ручейком, но как только друзья достигли заросшего берега, она раскрыла им всю свою широту. А поскольку её течение находилось ниже уровня Осташёва, то с речного предела трёхэтажные "хрущёвки" стали походить на мрачные каменные глыбы. Евгений повёл подопечных вдоль береговой линии, через лесную опушку. Здесь уровень склона сильно возрос, отчего сельские огороды и сараи оказались на громадной возвышенности. Здесь не плутали безумные мутанты и не искали себе пропитание в густой лесной чаще. Это делало повсеместный строй деревьев неплохой и надёжной маскировкой от голодных лютых глаз. Проходя по густой сенью деревьев, Евгений всё-таки показал Николаю и Алексею то злосчастное и доселе невиданное
