сверху вниз (идеальная позиция для удара, как будто долго репетировали).
Балабол калачиком завалился на бок, как гнилой гриб от сапога грибника. Даже маму не вспомнил (ну, получилось же, иногда в кино и правду показывают).
Иванов снял с него автомат и рюкзак, вытянул в полный рост и связал руки за спиной (пригодилась, пригодилась веревка). Своим универсальным ножом отрезал остатки мотка и связал ноги. “Ну, теперь, если и очнется, ужом далеко не уползет”, - оценил свою работу старлей. И объявил себе благодарность.
Схватив, автомат и подобрав пистолет, бросился на выручку деду Пикше и Груше.
Если “отряд не заметил потери бойца”, то лесник уловил перемены в перевесе сил. Он кивнул головой внучке, что было сигналом: “Приготовиться”.
И тут старший лейтенант развернул целую боевую операцию с тактикой – все должно быть хорошо, враг будет разбит, победа будет за нами, и со стратегией - а как получится, блин.
Он кинул гранату далеко от группы, чтобы ненароком никого не задело осколками, и гортанно - зычно крикнул: “Ложись!” Длинной очередью срезал как бритвой верхушки молодой поросли, которую только что прошли бандиты.
И тут рванула граната. Дятел, долбивший сосну, от испуга застрял в дупле, ежики свернулись в клубок и впали в спячку раньше времени, кроты вылезли наружу в целях безопасности. Лось сбросил рога. Волк, догоняя зайца, развернулся на сто восемьдесят градусов и рванул в противоположную сторону, спасая свою голодную плоть. Заяц помер сразу, без мучений. Сова днем все это увидела. Такого в лесу звери и птицы еще не слыхивали.
Дед с внучкой уже лежали за небольшим бугорком, бандиты только вздрогнули, как после внезапного грома. Инстинкт самосохранения у Шершавого и Козули сработал только через несколько секунд. Они, не сговариваясь, пали ниц.
Главарь своей бандитской чуйкой понял, что поднялся большой шухер. “Это не охотники, они с гранатами на зверье не ходят. Может, медведь наступил на мину? Да откуда здесь мины? Тогда, что это было? И где Балабол? И где дед? А где, вообще, все? – пулей пронеслось в голове Шершавого. – И кто здесь стрелял, Балабол, что ли автоматом за сучок зацепился? Не должно в лесу быть больше автоматов. Охотники, как с гранатами, так и с автоматами на охоту не ходят”.
Шершавый выстрелил из пистолета в воздух. И силу показать и как – бы, ненароком, Балабола случайно не задеть (Балабол не оценил этот жест доброй воли).
- Козуля, ко мне, - в полголоса позвал главарь.
Тот приполз по всем правилам военного искусства, не поднимая задницы, хотя навыков никаких не имел, видно природа подсказала.
Козулю было не узнать, родная мать бы отказалась. Глаза - копия описания Карла Адольфа фон Базедова одной из четырех характеристик избытка гормонов щитовидной железы. Волосы напоминали лесные деревья после падения Тунгусского метеорита. Запах от Козули господствовал над всеми лесными ароматами, выявляя симптомы “медвежьей болезни”.
- Ты чего, обосрался?
- Чуть - чуть, самую малость.
- Урод, так не бывает. Обосраться чуть - чуть нельзя, как и быть беременной или опоздать на поезд. Фу, чего ты такой вонючий, в тюряге от параши так не воняло.
Вдалеке послышался звук, характерный для винтокрылового летательного аппарата, именуемого в народе вертолет.
- Атас, валить надо, - запаниковал Козуля.
Шершавый выждал паузу (главарь все-таки), поправил: “Уходим, давай веди обратно к реке. Рюкзаки в сторону, пойдем налегке. Дай автомат, возьми ружье, оно бьет прицельнее (слукавил Шершавый, а не видно цели, но Козуля не прочувствовал подвоха и принял это чуть ли не за отцовскую заботу)”.
Но тут из всех стволов ударил старлей. Автоматной очередью и одиночными пистолетными выстрелами он разделил бандитов. Те сыпанули в разные стороны.
Козуля дернулся в сторону, где укрывались дед Пикша с внучкой (явно не свезло бандиту), зацепился за какую – то корягу и, - ружье в сторону, тело на земле.
Старлей дал второй залп. Преступник, забыв про ружье, вскочил, как солдат по команде: “Рота, подъем!” и с резвостью кенгуру скрылся за деревьями.
Иванов в полголоса позвал деда, тот дал знак. Лавр на всякий случай дал короткую очередь выше человеческого роста в сторону, где должен был находиться главарь и метнулся за бугорок. Пикша уже отыскал свое ружье и проверял ее состояние.
- Что будем делать? – спросил старлей.
- Будем брать, главного, у того автомат.
- А второй?
- Он не опасен.
- Так потеряется же, одичает.
- Да, куда он денется, далеко не уйдет.
И как подтверждение уверенности Пикши раздался крик Козули, протяжный и душераздирающий, неподражаемым глиссандо переходящий в вой. У старлея даже мурашки забегали по спине.
- Что это?
- Капкан. На медведя, - после паузы добавил Пикша. - Я же говорил, куда он денется?
- На медведя? Жестко. Убьет же, - Иванов вытер рукавом невидимую испарину.
- Ну, положим, не убьет, но покалечит. Пускай пока отдохнет, намаялся, поди. Старлей попытался представить, как можно отдыхать в медвежьем капкане, но оставил тщетную попытку.
- Ты, внучка, пока здесь посиди, пока мы второго не словим, черт его знает, куда направится.
- Может, ей оружие дать? - предложил Лавр.
- Обойдется, - оборвал дед сурово.
Услышав душераздирающий крик, Шершавый понял, кричит Козуля. “Что его там, кастрируют, что ли - подумал он. – И куда запропастился Балабол? Вот дал бог напарников: один энурезник, другой – диарейный. Хоть бы знак какой подал или стрельнул. Он что взрыва и стрельбы не слышал?”
Тут Шершавый недалеко ушел от истины в своих размышлениях. Ни разрыва гранаты, ни стрельбу старлея, ни крика Козули Балабол не слышал, потому как оглушенный и упакованный лежал на влажной траве и все происходящее вокруг, интересовало не больше, чем муравья, ползущего по лбу. Гримаса недоумения от внезапного удара застыло на его лице.
- Слушай, старлей, отойди чуть в сторону и шмальни вон по тем кустам, - дед Пикша показал рукой. – Только за дерево спрячься, тыл твой я прикрою. Мне бы только хоть одним глазком увидеть или звук какой услышать. Уж, не промахнусь.
Иванов, молча, кивнул, успокаивающе подмигнул девушке и пошел на исходную позицию.
