Настойчивый
звон мобильника разорвал тишину сумеречного леса. Молодой человек с круглым
лицом, плотной комплекции, достал нарушителя покоя из кармана джинсов и поднёс
к уху:
- Алло.
- Толян, ты
где там застрял? Шашлык уже почти готов.
- Да тут,
Лёх, какая фигня – электричка крякнулась, провод там какой-то отошёл. Пришлось
топать пешком. Начинайте без меня, я скоро.
С этими
словами Толян, а точнее, Анатолий Закарпатский, положил телефон обратно и
ускорил было шаг. Но через минуту вернулся к прежнему темпу. Хоть он и не любил
опаздывать, но искушение неспешно прогуляться по лесу оказалось сильнее.
Петрович простит!
С
Петровичем, а точнее, с Сергеем Петровичем Косовым Анатолий познакомился там,
от чего на Руси издавна не рекомендуют зарекаться. А вернее сказать, ещё
раньше. Просто и он, и Петрович, и Лёха, и Стёпка, и Володька, - имели
несчастье пойти на согласованный митинг тогда, когда властям вздумалось
показать, что плевать они хотели с высокой колокольни и на Конституцию, и на
права человека, и на правосудие. Митинг разогнали, многих участников избили
дубинками и арестовали. Анатолию повезло, его подельнику Владимиру Акимову тоже
– после нескольких месяцев сидения в СИЗО их амнистировали. Сергей Косов,
Алексей Поляков и Степан Летов были осуждены и больше трёх лет провели в местах
не столь отдалённых. И вот теперь в свой шестидесятилетний день рождения Косов
пригласил своих бывших подельников. Дача, шашлыки – что может быть лучше в
такую хорошую погоду?
Увлечённый
созерцанием вечернего леса, Анатолий вздрогнул от неожиданности, когда издалека
вдруг услышал крик:
- Помогите!
Волк! Помогите!
Молодой
человек осмотрелся. В нескольких метрах от него валялась коряга. Как раз
кстати! Ухватив её обеими руками, он понёсся в ту сторону, откуда этот крик
слышался.
На земле,
споткнувшись о корень, растянулась во весь рост девочка примерно лет десяти.
Над ней, оскалив зубастую пасть, нависал серый хищник. Какой он, однако,
огромный! Переросток, видимо. Впрочем, долго думать было некогда. С
воинственным криком Анатолий бросился на волка. Тот от неожиданности отпрянул,
затем, несколько оправившись, прыгнул на молодого человека. Снова и снова
размахивался корягой Анатолий, нанося хищнику удар за ударом. Наконец, волк
ретировался.
Девочка
сидела на земле, плача от страха. Молодой человек с трудом отдышался, вытирая
пот со лба рукавом куртки.
- Как ты
здесь оказалась? – спросил девочку. – Одна вечером.
- Я с мамой
поругалась, - ответила та, всхлипывая. – Она мне не разрешает в лес ходить,
говорит, там волки. А я ушла ей назло.
- В таких
вещах лучше маму слушаться, - заметил Анатолий. – Хорошо ещё, он тебя не съел.
Ты где живёшь?
Дачный
посёлок, который назвала спасённая, находился в противоположной стороне от
того, куда направлялся Анатолий. Одно хорошо – идти туда не так уж и далеко.
Когда
молодой человек с корягой в руках и его маленькая спутница оказались у синего
домика на краю посёлка, застали там панику. Женщина средних лет металась
туда-сюда: где моя Аня? Аня кинулась к ней с криком: «Мамочка!». Ссора отошла
на задний план. Обнимая напуганную дочь и отсчитывая за непослушание, женщина
осыпала спасителя словами благодарности, грозилась накормить его печёными
пирожками. Но Анатолий вежливо отказался: мол, друзья заждались. На прощание
мать Ани предостерегла его, чтобы шёл другой дорогой – в лесу с недавних пор
стало опасно. Раньше-то было ничего, а пару месяцев назад завелись волки. У
Евдокии козу на днях задрали, Семёна, местного пьяницу, загрызли. Словом, жуть!
Когда
Анатолий добрался до дачи Петровича, там уже вовсю праздновали.
- Здорово,
Толян! Мы уже думали, тебя волки съели!
- Ты, Лёха,
так не шути! – пригрозил Петрович. – В лесу и вправду завелись волки. Откуда
они только взялись, ума не приложу!
- Уже видел.
- Так ты
что, через лес шёл? – испуганно развела руками Ирина Степановна, жена
Петровича.
- Ну да,
подумал, так будет быстрее. Да, собственно, этот серый не на меня пасть
раззявил…
Чем дальше
Анатолий рассказывал, тем более восхищёнными становились взгляды гостей.
- Ну, Толян,
ты герой! Круто ты его корягой! Давайте-ка выпьем за Толяна!
- Может,
всё-таки за Петровича? Он вроде как именинник.
- Не
скромничай, Толька! Сегодня только за меня и пили. Давай уже и за тебя, герой!
- Да ладно,
ребята, вы чего? Нормальный человек так бы и сделал.
Но друзья и
слушать не стали, подняли бокалы за храброго Анатолия.
За тостами,
поздравлениями, душевными разговорами время незаметно перевалило за полночь.
- У нас тут
пару месяцев назад новый сосед появился, - рассказывал Петрович. – Трофимовна
продала дачу – и знаете кому? Звереву.
-
Представляю, какая морда была у прокурора, когда он узнал, что его сосед –
бывший зэк! – усмехнулся Владимир. – Да ещё и тот, кого он посадил.
- Ну да,
сначала оторопел. А вообще, прямо сказу, человек пренеприятный.
- Ну ещё бы!
- Раз
посадил, то конечно!
- Да я не об
этом, - объяснил Петрович. – Он в принципе такой – ведёт себя как будто он пуп
земли, почти ни с кем не здоровается, смотрит сверху вниз. Его тут все Зверюгой
зовут. У Михайловны забор передвинул, пару метров себе оттяпал. Та, конечно,
недовольна, а что сделает? Он же прокурор. У Петровых курица к нему зашла – так
он её в суп. Типа, на моём участке, имею право. Упырь он и есть упырь!
Спать легли
часу в четвёртом. Хозяйка постелила гостям на мансарде. Анатолий заснул почти
сразу, но сон его был каким-то тревожным. Всё ему виделся процесс в
Замоскворецком суде, сам он вместе с подельниками в клетке-аквариуму слышит
голос прокурора, ходатайствующего о том, чтобы сварить из подследственных суп.
Откуда-то издали доносится волчий вой…
Когда
Анатолий проснулся, солнце было уже высоко над горизонтом. Хозяин и другие
гости уже успели и встать, и позавтракать.
- Доброе
утро, Толян! – поприветствовали его подельники, лишь только он спустился вниз
по винтовой лестнице. – Ну как, отоспался?
- Да так.
- А у нас
тут прикинь – прокурора избили.
- Да ладно!
– удивился Анатолий.
- Своими
ушами слышал, - клялся Петрович. – Баба Надя с утра заходит, говорит Зверюга
этот вчера пришёл весь избитый – буквально живого места нет. Спрашивает, кто
его так? – а он: за пивом вышел, напали. Правда, кто напал – так и не поняла.
Ну, она скорую вызвала.
Через пару
часов по всему дачному посёлку разнеслась весть о том, что прокурор Зверев
скончался в больнице, не приходя в сознание. Однако, судя по всему, мало кто
был по-настоящему опечален этим событием. Михайловна так и вовсе обещала
поставить свечку за здравие тех, кто «отметелил эту нехристь». По поводу
нападения у дачников были разные версии. Одни считали, что на прокурора напали
хулиганы и наркоманы, которым несчастный просто попался под горячую руку,
другие были уверены, что Зверев кому-то шибко досадил.
- Ты меня
замочил, сволочь!
Прокурор
говорил загробным голосом. Неестественно бледное лицо, пустые глаза, тело
сплошь в синяках и кровоподтёках. От одного вида становилось не по себе.
Почти каждую
ночь покойный Зверев являлся Анатолию во сне. Он то разражался бранью, посылая
на голову молодого человека всевозможные проклятия, то откровенно угрожал
возмездием, описывая свои намерения в таких красках, что зверства СС и
Инквизиции начинали казаться детскими шалостями.
- Приходи в
полночь ко мне на могилу! – неизменно требовал в конце покойник. – Иначе
пожалеешь, что на свет родился!
«Видимо,
сильно разволновался из-за истории с волком, - писал Анатолий своим друзьям в
Фейсбуке. – Теперь такая фигня снится!».
«Мне этот
Зверев тоже приснился», - делился с ним Петрович.
«Тоже звал
на могилу».
«Нет, просто
выл по-волчьи».
После
выходных Петрович с женой вернулись в город. Будние дни, работа…
Степан писал
о предстоящей премьере спектакля «Рыцарь-эльф»:
«Учим роли.
Я – граф Сент Клер, Лёха – граф Грегори».
«Когда
спектакль?»
«Завтра.
Приходи, будем рады».
Анатолий бы
с радостью, но именно завтра, как назло, необходимо его присутствие на работе
после шести.
Владимир
жаловался на водил-идиотов, один из которых его сегодня утром чуть не сбил,
притом проехал на красный цвет. Купили права, типа, такие крутые!
«Вообще
дурдом! Вчера во сне угрожали убить, а сегодня чуть не сделали это наяву».
«Кто
угрожал?», - поинтересовался Анатолий.
«Да Зверюга
этот».
В этот вечер
молодой человек не стал засиживаться в соцсетях допоздна – уже в двенадцать
выключил компьютер и лёг спать.
- Убийца! –
на этот раз в голосе Зверева отчётливо читалось нетерпение. – Приходи на мою
могилу! Ты что думаешь, убил и всё?
Не успел
Анатолий ничего ответить, как картина пропала. Вместо покойного прокурора
появился Владимир. Вот он идёт по улице, вот какой-то чёрный джип проносится на
огромной скорости всего в паре сантиметров от него.
- Это было
первое предупреждение! – услышал он голос своего мучителя. – С завтрашнего дня
твои друзья будут умирать один за другим. И так пока ты не придёшь на мою
могилу. Ты всё понял?
Сказать
Анатолий снова ничего не успел, ибо в этот момент раздался спасительный звон
будильника.
Солнце
закатилось за горизонт, жара спадала, сменяясь вечерней прохладой. Ткань белой
рубашки оказалась слишком тонкой, чтобы с ней справиться, и Анатолий застегнул
куртку.
«И куда меня
несёт? – мысленно ругал себя молодой человек. – Скажи кому – подумают: ну всё,
шизанулся чувак, из-за каких-то дурацких снов потащился на ночь глядя на
кладбище. Да ещё и вырядился, как на парад! Однако…».
Вернуться,
что ли, пока не поздно?
Эта мысль,
однако, показалась смешной:
«Ну, ты
даёшь, Толян! Пока не поздно. Неужели вправду поверил, что как выскочит из
могилы зомбак да как набросится? Да проторчу я там целую ночь, как дурак – вот
и вся история!».
Хотя зачем
торчать так долго? Прокурор же ясно сказал: в полночь. Достаточно подойти к
двенадцати ночи, спросить: чего надо? Ну, подождать из вежливости минут пять –
и с чистой совестью уйти домой. Может, сниться после этого перестанет?
До платформы
оставалось два шага, когда его внезапно окликнули:
- Толян!
Это был
Петрович вместе с Алексеем, Владимиром и Степаном.
- Здорово,
ребята! Куда это вы собрались?
- Куда и ты
– на кладбище.
- Я в
Фейсбуке прочитал, что ты собираешься, решил: поеду-ка с тобой, - сказал
Владимир. – Поделился тут с ребятами.
- Ну, я же
так – написал: сходить, что ли, ради интереса? Я тогда ещё ничего толком не
решил.
- Когда ты,
Толян, так пишешь, это значит, что ты уже как раз всё решил. Я ж тебя знаю.
- Спасибо,
друзья мои, но, может, я сам?
- Даже не
думай! – отозвался Степан. – Неужели мы бросим товарища на съедение зомбаку?
- Да ладно,
Стёпка! – усмехнулся Алексей. – Что ты человека пугаешь? Постоим минут
пятнадцать – и по домам. Мы в каком веке живём, в самом деле?
- Да я тоже
не верю, что что-то будет, но вдруг…
- Кстати,
насчёт вдруг, - перебил его Петрович. – Я тут погуглил, нашёл
