Эта история произошла в те далёкие 90-е годы, когда старались не носить дорогие часы, золотые украшения, меховые шапки, так как какой-нибудь будущий Пан Президент мог что-нибудь из перечисленных вещей на ходу сорвать – и поминай как звали.
Невзирая на подобные происходящие в то времяслучаи, Ольга Олеговна всё-таки купила себе норковую шапку-обманку и на следующий день утром торжественно зашла в бухгалтерию, сняла пальто, поправила на голове шапку (да-да, именно шапку, а не причёску: тогда было то ли так модно, то ли холодно в помещениях, а возможно– экономили зимой на парикмахерской) и села за свой стол.
Сотрудницы заохали, не без зависти засыпая комплиментами. Ольга Олеговна торжественно восседала за своим рабочим столом.
– Шикарная шапка, Ольга Олеговна, и вам очень к лицу! – восхищалась Катенька. – Но как вы не боитесь в такое неспокойное время носить такую дорогую вещь?
–Я всё предусмотрела, дорогая моя! – ответила счастливая обладательница норковой шапки и, подмигнув Катеньке, отвернула пушистый шарф. Тут же хлынула новая волна удивлённо-восхищённых возгласов. Это было новое, ещё не запатентованное Ольгой Олеговной изобретение против воров-шапочников: под подбородком проходила белая резинка, пришитая к шапке с обеих сторон.
– Какая же вы умная! – подвела итог Катенька.
Рабочий день для Ольги Олеговны пролетел быстро, так как она целый день ходила то к начальнику подписывать платёжки, то к секретарю с важными поручениями, то в другие кабинеты к сотрудникам, главное, чтобы там находились зеркала, которые могли отобразить счастливый и немножко надменный взгляд Ольги Олеговны.
Но когда она одна вечером возвращалась с работы тёмной аллей, глаза уже не сияли счастьем, и если бы в этот момент каким-то чудом взошло солнце, оно бы осветило перепуганное лицо Ольги Олеговны. Ещё бы! В метрах пяти следом шёл подозрительный тип, а вокруг – никого. К спасительной остановке было ещё около сотни метров, и Ольга Олеговна, насколько позволяла скользкая дорожка, ускорила шаг. Тип тоже ускорился. К своему счастью, Ольга Олеговна заметила показавшиеся огоньки троллейбуса и побежала. И что вы думаете? Тип тоже побежал! Ах, эта скользкая дорожка! Ольга Олеговна, не добежав до остановки, растянулась на аллее. Тип, не успев затормозить, перецепился через лежащую даму и растянулся рядышком. Ольга Олеговна машинально ощупала голову– шапки уже не было. Она вскочила, сообразила ударить типа сапогом в лицо, подобрала шапку, надела как-нибудьи метнулась к троллейбусу, который уже распахнул для пассажиров двери. Ольга Олеговна успела вскочить в троллейбус. Водитель предупредил, что двери закрываются, и тронулся с места. Теперь не страшен ругающийся вдогонку матом тип. Ольга Олеговна мельком успела заметить, как он, с красными струйками из носа, весь взъерошенный, выскочил на остановку.
Пассажиры, кто с улыбкой, а кто с удивлением, смотрели на запыхавшуюся женщину. Какой-то мальчик уступил место, и Ольга Олеговна, отряхнув снег, села.
Успокоилась она лишь после того, как быстренько захлопнула дверь в прихожей, повернула замок и накинула на ощупьдверную цепочку. Ольга Олеговна вздохнула, включила свет в прихожей и посмотрела в зеркало. Как же округлились её глаза, когда в отображении она увидела не свою новую шапку, а какую-то потрёпанную, почти как у Печкина из Простоквашино! Ольга Олеговна швырнула на пол ненавистную шапку и, всхлипывая, начала расстёгивать пальто. Но когда она хотела его снять, то почувствовала, что ей что-то мешает. Повернулась боком к зеркалу и увидела на спине … свою норковую шапку-обманку, которая висела на резинке. Трудно, почти невозможно, описать те чувства, которые в один миг смешались в груди Ольги Олеговны и прорвались наружу возгласом, можно даже сказать, не совсем человеческим.
Долго ещё приходила в себя Ольга Олеговна с чашкой горячего чая, уставившись в голубой экран телевизора.
На следующий день она встала пораньше, достала пуховый платок, погладила его рукой и промолвила: «С тобой всё-таки спокойнее…»
