— В давние времена, о которых даже старики не помнят, вся эта земля принадлежала предкам нашим испокон веков. Вольно могли и стар, и млад, любого зверя ловить в благодатных лесах, а рыбу — в водах Великой реки. И границы тогда были шире, и за ними лишь земли таких же как наш, вольных народов.
Умолк старик, погрузившись в невесёлые мысли. Его изборозденное морщинами лицо казалось похожим на пропечённое яблоко, но при этом не отталкивало слушателей, стайки мальцов, рассевшихся вокруг. Чумазая, костлявая, в одеждах, более похожих на лохмотья, ребятня, разинув рты, ждала продолжения. Нипочём был и холод земли, едва подсохшей после дождя, и прохладный осенний ветерок. А старик всё молчал, перебирая в памяти истории, слышанные от деда, которому их поведал его дед. Сейчас все они больше похожи на сказки, но ведь было же время…
— И жил в те времена молодой воин, прозваный Нэпэйшни, что означало храбрый и сильный, из любого поединка победителем выходил. И не ведал он страха, а сила его была такова, что мог руками дерево крепкое с корнем вырвать и через Великую реку бросить с одного берега на другой. Одно только имя его приводило в ужас врагов, и заставляло трепетать девичьи сердца.
Но вросла в душу Нэпэйшни ясноглазая Пэпина, что прекрасна была, как виноградная лоза, растущая вокруг дуба. И была эта дева дочерью Накпэны, не зря так зовущимся ибо был старик злым и алчным. Не по нраву пришёлся отцу Пэпины храбрый Нэпэйшни, и затаил он недоброе в своём сердце. В открытую не мог отказать воину Накпэна, и потому ночью безлунной отправился к камням у подножия Чёрных скал. Там злодей всю ночь жёг траву и листья чёрного дерева мугембе, творя заклинание. Потому что был отец Пэпины колдуном.
А на рассвете, когда небо окрасилось багровыми всполохами, вернулся в селение. Когда к нему вновь явился Нэпэйшни, то Накпэна сказал, что согласен отдать ему Пэпину, но с одним условием — если смельчак отыщет и принесёт ровно сорок прекрасных белоснежных жемчужин, не больше и не меньше — для бус невесты.
«Что может быть проще?» — подумал обрадованный Нэпэйшни и, попрощавшись с Пэпиной и её отцом, собрал в дорогу нехитрый скарб, а затем отправился на поиски подарка для девушки.
Но, оказавшись возле Чёрных скал, на берегу Бескрайнего моря, загрустил герой. Призадумался о том, где и как будет искать моллюсков, хранящих в себе перлы. Зашёл он в море и попытался нырнуть как можно глубже, но не смог долго находиться под водой, не то, что разглядеть там хоть что-нибудь. Опечалился ещё больше молодой воин. Вышел на берег и огляделся.
И вдруг увидел Нэпэйшни синелапых олуш, ковыляющих по каменистой гальке. И вспомнил он, что эти неуклюжие и забавные птицы — лучшие ныряльщики на свете.
Попросил герой помощи у птиц. Но те лишь возмутились — где это видано, чтоб птицы людям помогали. Но одна олуша спросила, зачем человеку нужна жемчужина, и Нэпэйшни рассказал ей об условии шамана.
Сжалилась птица, согласилась помочь молодому воину. Прыгнула со скалы в море один раз и вынырнула с небольшой раковиной в клюве. Подплыла к берегу и отдала улов Нэпэйшни. Посмотрел на раковину тот — мала она, значит, и жемчужина в ней небольшая. Однако поблагодарил герой птицу, не желая обидеть. Но птица прыгнула со скалы второй раз и принесла на берег раковину побольше. А затем забралась на самую высокую скалу и прыгнула в третий раз. Долго не было олуши. Нэпэйшни зашёл в море, встревоженный. И тут птица вынырнула на поверхность и поплыла медленно к берегу, неся в клюве что-то тяжёлое. Это был огромный моллюск, которого олуша отдала Нэпэйшни.
— Как мне отблагодарить тебя, добрая птица? - спросил молодой воин, а затем произнёс,-Обещаю, что на этом острове никто и никогда не будет охотится на олуш.
Попрощался Нэпэйшни и отправился к Чёрным скалам, присев в их тени. Раскрыл Нэпэйшни ножом раковины одну за другой и сосчитал жемчужины — их оказалось ровно 39. Но не впал в уныние юноша. Кто знает, может сердце шамана смягчится?
И тут Нэпэйшни заметил кострище. Приглядевшись юноша, с удивлением обнаружил в золе незатухший уголёк.
Нэпэйшни присел рядом и, наклонившись, подул на него. Вдруг вспыхнуло пламя и из него выпорхнула огненная птица. Набросилась она на молодого воина, стала клевать, обжигая. Выхватил нож Нэпэйшни и стал отбиваться. Но чем сильнее ярился воин, чем больше сил прилагал для борьбы, тем мощнее становился противник. И вот, израненный и измученный боем Нэпэйшни упал на землю, как подкошенный. Пришло вдруг озарение к парню — не только физической силой врага одолеть можно.
Замер Нэпэйшни, заставив себя успокоиться. Огненная птица прекратила нападки и тоже замерла в воздухе над человеком. Стараясь сохранять спокойствие, Нэпэйшни стал вглядываться в своего визави, стараясь рассмотреть его как можно лучше, представить себя искрой, частью пламени раствориться в нём. Тотчас тело охватил жар, который, к удивлению парня, не сжигал, а согрел его от макушки до кончиков пальцев на ногах. По-другому уже воспринял Нэпэйшни духа огня, принявшего форму птицы. Уважением исполнился он. Поблагодарил противника, признав поражение. А, почувствовав вновь прилив сил, встал поклонился духу огня. Птица взвилась и ухнула в кострище, весело заплясав костерком.
Обнаружил Нэпэйшни, что раны его чудесным образом затянулись, снова удивился,да и домой поторопился, недобрым предчувствием охваченный.
И вот уже близко поселение, пройти всего-ничего, пару лиг — ан нет. Выскочило навстречу Нэпэйшни страшилище, подобно которому не видал он никогда, и не слыхал о таком даже. То ли гиена-переросток, то ли ящерица уродливая. Чешуйчатая, да с тремя головами. Кинулась гадина на Нэпэйшни, зубами в три ряда сверкая, да хвостом-бичом размахивая. Но не устрашился парень молодой да горячий. Выхватил верный скиннер, и бросился на тварь. Начался бой не на жизнь, а на смерть. Сильна гадина, да только человек не сдавался. Изловчился молодой воин и пырнул тварь ножом в левый глаз, да и провернул хорошенько. Аж потекла слизь из отверстия, вместе с мозгом. Отбросил в строну мерзкое чешуйчатое тело Нэпэйшни, да упал на землю.
Так его и нашли охотники. Узнали. Тварь увидав, подивились и сожгли, от греха подальше. Сделали носилки из подручных средств, благо деревья да трава в округе имелись, и отнесли Нэпэйшни в поселение.
Ох, и радости ж было у Пэпины. Совсем отчаялась она своего жениха увидеть. Все дни и ночи выхаживала героя своего. Да и он уж как рад был, что позади всё оказалось. Нет, в любой бой, с любым противником сразиться готов был Нэпэйшни. В честном поединке. Но тварь та всё из мыслей не выходила.
Да только выздоровел воин, как и свадьбу сыграли. Всё поселение гуляло, радовалось счастью Нэпэйшни и Пэпины.
Одна печаль — отец невесты невесть куда пропал бесследно.
