Расплата за громкую музыку

Вообще, сам по себе я человек нервный, и кровь моя закипает за считанные секунды. Вывести меня может любая мелочь, которая нарушает мое спокойствие. Тем не менее за своими действиями я стараюсь следить. Бывает сложно, но я сдерживаю себя. Иногда подавление гнева и агрессии провоцирует у меня острые боли в области сердца. В связи с чем можно сделать вывод и вреде таких подавлений.

Вообще, гнев и следующая за ним агрессия к источнику вызвавшему гнев, считается нормальной мужской реакцией. Но в современном мире все устроено иначе. Нельзя подойти к человеку и ударить его за то, что он что-то сделал или сказал что-то в ваш адрес. Законы и ответственность за их нарушение, это конечно хорошо, но вот с истинной природой человека это не имеет ничего общего. За возможность проявления агрессии отвечает тестостерон. Это главный мужской половой гормон. Лишая же мужчину возможности проявлять агрессию, по сути вы лишаете его возможности проявлять свое мужское "я". Я чувствую это всегда, когда мне приходится сдерживать агрессию. Иногда я это чувствую в меньшей степени, иногда в большей, но это чувство приходит всегда.

Я уже давно с этим смирился. Куда деваться-то? Государственная машина принуждения заставит смириться с этим любого. Да я и не против. Это куда лучше всеобщего хауса и анархии. Но в этот раз меня ничего не остановило. Я был зол как никогда. Моя кровь не то что вскипела, - она начала плавить вены. Такое состояние моего организма обеспечили мои соседи. Но не будем забегать наперед.

Дело было ближе к середине апреля. Весна для нашей области выдалась весьма ранней. На улице уже было тепло, земля просохла, и погода больше походила на летнюю. Вернувшись с утра со смены, я направился со своим знакомым Олегом за сморчками в лес. С собой я прихватил бутылку кваса, сырых колбасок, хлеба и какой-то соус.

Немного побродив по лесу, в местах где в другие годы уже собирали грибы, мы ничего не нашли. То ли рано пошли, то ли просто год не грибной. Так или иначе, мы направились из леса к берегу реки. Там было место для костра и стоял деревянный стол, и спиленные толстые пеньки, на которых можно было разместить свои тушки.

Придя туда, мы натаскали сухих веток и развели костер. После чего насадили на тонкие кленовые веточки сосиски и принялись обжаривать их на костре. В общем неплохо проводили время. Получилось что-то вроде пикника. Но не на обочине, а на берегу реки. Хах.

В общем, день удался. Домой я пришел с приподнятым настроением, и после водных процедур засел в интернете. Зайдя на один интересный литературный сайт я принялся за чтение рассказа, написанного неизвестным автором. Порой такие неизвестные авторы пишут куда лучше самых именитых писателей. Увлекшись чтением, я дошел где-то до половины произведения. Как это обычно и бывает, все шло хорошо и ничего не предвещало беды. Но внезапно я услышал очень громкую музыку, которая доносилась в мой дом с улицы.

"Сволочи", - подумал я, и продолжил чтение. Точнее сказать, попытался продолжить, так как громкая долбящая по перепонкам музыка, мягко выражаясь, изрядно затрудняла процесс. Смысла, вставать и выглядывать в окошко, я не видел. Я и без этого знал кто там бесчинствует. Мне не впервой материться и проклинать свое место проживания из-за моих соседей. Они жили в доме неподалеку, может быть в метрах десяти от моего дома. Они постоянно ставили машину возле двора и врубали в ней музыку. Знаете, вся эта современная музыкальная техника, устанавливаемая в машинах долбит так, что любая дискотека отдыхает.

В прошлом году я подходил к соседу, просил его не слушать очень громко музыку. В тот раз он немного убавил, делая вид, что выполняет просьбу, а на следующий день все повторилось сначала. Весь прошлый год, а точнее сказать все лето и часть осени, они таким образом слушали музыку. Лишь зимой я отдыхал от них. Видимо в холодное время суток у них не возникает желания слушать громкую музыку на улице.

В этом году впервые они включили в своей машине так громко музыку. Наверное почувствовали лето. Осознавая это, я уже перестал радоваться теплу и солнцу, как радовался всего-лишь некоторое время назад.

Пойти и поговорить с соседями второй раз у меня желания не возникало. Какой смысл просить второй раз, если они и на первый не отреагировали? Я понимал, что если я пойду разговаривать повторно, то могу и не сдержаться. Поэтому и не шел.

Я пытался сосредоточиться на чтении, но не мог. Беруши, которые у меня были в прошлом году, зимой закончились. Я их использовал несколько раз ночью, когда опять же у этих соседей громко лаяла собака и на давала мне спать.

Поднявшись на ноги я подошел к окну, отдернул занавес и вгляделся через стекло в место, где стояла соседская машина. Черная пятнашка стояла возле соседского двора с открытыми дверями и из нее раздавалась долбежка. Музыки как таковой или слов песни, слышно не было. Чувство такое, будто кто-то внутри машины долбит огромной кувалдой по металлической пластине, а рядом еще стоят мегафоны. Рядом с машиной кружат дети лет семи-восьми и их мамаша.

"Вот тварь", - подумал я. После чего звук из машины усилился. Видимо Женя, хозяйка машины, и моя соседка по совместительству, прибавила звук долбящей кувалды на полную громкость.Я присел обратно на кресло и уставился в монитор ноутбука. Читать, как вы понимаете, я уже не мог. Я все же попытался, но у меня ничего не получилось. Одно слово я повторял по десять раз, и просто буквально не понимал прочитанное. Читать в то время, когда твои барабанные перепонки вот вот лопнут, удовольствие, знаете ли, как бы сказал один известный человек, ниже среднего.

Сидел, смотрел в монитор, и буквально ощущал как мои глаза наливаются кровью. Сердце колотилось бешенным ритмом. Все мышцы были напряжены. Я чувствовал как поднимается уровень кортизола, - как он говорит мне: давай, действуй! Мое тело внутри наполнялось огромной энергией. Я сидел и ничего не делал. Пребывающую в мой организм энергию можно было сравнить с заправкой баллона кислорода под давлением. Энергии становилось все больше и больше. Мое тело не выдерживало такого давления. Этой энергии требовался выход.

В моей голове одна за другой пролетали разные мысли. Я думал пойти и разобраться по мужски. Но с кем? Соседа видимо не было дома. По крайней мере на улице возле машины возилась только его жена. Были также мысли о том, выражаясь мягко, чтобы пойти и совершить с ней жесткий коитус в анальное отверстие. На методы агрессии фантазия всегда выдает богатые своим разнообразием варианты.

Мои нервы были напряжены до предела. Я еще никогда в жизни не чувствовал такую злость. Чем воздействие сильным шумом отличается от воздействия кулаками по телу человека? Да ничем. Только почему-то бить людей запрещено как ночью, так и днем, а шуметь нельзя только ночью. Хотя еще существуют санитарные нормы допустимого уровня шума в том числе и в дневное время. Но кто об этом знает?

Вскочив с кресла на ноги я подошел к печке, за которым стоял топор. Не раздумывая я взял его правой рукой, надел летние шлепанцы и вышел на улицу. Уверенным и быстрым шагом я подошел к пятнашки. Схватившись левой рукой за крышу машины я нырнул корпусом внутрь и нанес удар острием топора по магнитофону. Звук моментально исчез. Стало тихо. Женя, которая до этого наблюдала за моими действиями со двора, быстро подбежала на расстояние в один метр от машины и начала орать.

- Какого хуя ты делаешь? Урод ебаный! Я сейчас мусоров вызову! Я тебя, сука, посажу! Ты знаешь вообще кто мои родственники?!

Хоть я и атеист, но видит бог, я не хотел. Она сама напросилась. Я вынырнул из машины. Окинул коротким взглядом орущую девушку, и подняв над головой топор, нанес удар острием прямо ей в середину лба. Она сразу же замолкла и как-то плавно упала на землю. Топор остался у нее в черепе. Вошел достаточно глубоко.

- Не мусоров, а сотрудников полиции. Учись уважать людей. Хотя уже поздно, - произнес я эти слова смотря на мертвую девушку.

Переместив взгляд в сторону их двора, я увидел ее детей. Их было двое. Они стали очевидцами происшествия. Когда они поймали на себе мой взор, они быстро побежали в дом. Никаких криков или слез от них не было. Просто испугались и убежали.

Я еще раз окинул взглядом труп. Молодая девушка, лет тридцати пяти, брюнетка, вроде не страшная. Хотя сейчас, с топором во лбу и лежащая на земле в неестественной позе, выглядела она не очень.

С такими мыслями, и чувствуя небывалое умиротворение, я направился в дом. Зайдя, я сел за ноутбук и принялся дочитывать рассказ.