Далеко до весны. Глава XIII

Профессор Бейнард, являвшийся очень разносторонним человеком и одним из самых ярких интеллектуалов Тремонта, за свою жизнь прочитал огромное множество самых разных книг, в том числе о мистике. Несмотря на это, сам он не принадлежал к категории людей мистического склада. Но иногда в нашей жизни происходят события, заставляющие по-иному взглянуть на окружающий мир и его явления.

Однажды такое событие произошло и в жизни Бейнарда. Дело было так. Одним ясным субботним утром профессор, находившийся у себя дома, услышал звонок в дверь, пошёл открывать и обнаружил на лестничной клетке перед своей дверью большого снежно-белого кота. Кот был пушистый и очень красивый. Бейнард сразу подумал, что кто-то, вероятно, принёс кота к его двери, позвонил и скрылся. Бейнард не знал, чей это кот, но был уверен, что животное не принадлежит никому из соседей. Значит кто-то наугад выбрал квартиру профессора. Если это так, то человек, оставивший кота под дверью Бейнарда, сделал правильный выбор, потому что Бейнард был человеком добрым и не терпел, когда кто-то обижал животных. Кот спокойно сидел перед дверью, как будто ждал, что ему откроют. Он внимательно смотрел на профессора, изучая его взглядом. «Кто принёс тебя сюда, кто оставил тебя здесь, малыш?» ласково спросил Бейнард, сев на корточки у порога. Он всегда любил животных, особенно кошек. Когда-то у него тоже жила дома длинношерстная персидская кошка чёрного цвета, однако она умерла два месяца назад от старости, и профессор очень переживал из-за её смерти. Бейнард любил разговаривать со своими домашними питомцами: они заменяли ему детей. «Ты будешь жить у меня? Что скажешь, малыш? Будешь? Вот и замечательно. Пойдём ко мне. Кстати, меня зовут Карл. А тебя?». Бейнард вошёл обратно в квартиру. Нежданный гость проследовал за ним в коридор. Когда профессор стал доставать из стоявшего в коридоре шкафчика сухой кошачий корм, предназначавшийся его предыдущему домашнему питомцу, белый кот прошмыгнул в гостиную, где быстро устроился на диване и уснул, свернувшись клубочком у подушки. В новом питомце Бейнарда была одна странность: глаза кота были не голубыми, как это обычно бывает у таких котов, а чёрными. Белизна его шерсти была поистине ослепительной, почти неестественной. Казалось, что кот излучает свет. Пушистый гость, бесшумно ступавший мягкими лапами по полу квартиры, был больше похож на белое облако, чем на живое существо. Достав из шкафчика коробку с кошачьим кормом, Бейнард пошёл на кухню. Взяв затем две миски, он наполнил одну водой из-под крана, а в другую насыпал корм для своего нового домашнего питомца. Каково же было удивление профессора, когда он увидел, вернувшись в гостиную, что кот уже успел уснуть на его диване. Как будто он пришёл к Бейнарду именно для того, чтобы поспать. Бейнард, которому так хотелось погладить необычного кота, не стал его будить и удалился в свой кабинет. В тот день у него было много разных дел. Во-первых, предстояло проверить студенческие работы по философии. Во-вторых, надо было подготовиться к будущим лекциям. Окно в комнате профессора было открыто. На потрескавшемся подоконнике стоял синий керамический горшок с геранью. День был тёплый и солнечный. Подойдя к окну, рядом с которым стоял письменный стол, Бейнард вдруг осознал, что пропустил приход весны, сидя за своими книгами, студенческими работами и конспектами лекций. За окном был май, а Бейнард словно только сейчас открыл глаза над всем этим чёрно-белым бумажным ворохом. Глядя за окно, он задумался о своей молодости, которая казалась ему такой далёкой. Он вспоминал о той поре, когда ещё только начинал встречаться с той, кого четыре года назад не стало.

Несколько лет она боролась с болезнью, но болезнь оказалась сильнее. Бейнард видел перед собой угол двух улиц, где когда-то было кафе с уютным старинным интерьером. Рядом с кафе которым стоял афишный столб. Но уже давно пустует помещение, где когда-то продавали то неповторимое мороженое в вафельных стаканчиках – шоколадное, клубничное, персиковое, ванильное и карамельное. Как дерево в ноябре, растерял почти все свои листы афишный столб. Когда-то Бейнард рассматривал афиши предстоящих концертов, стоя у этого столба в ожидании её появления. Когда это было? Более тридцати лет назад. Тридцать два года назад, если быть точным. Тогда тоже был май. На дворе была такая же ясная и тёплая погода. В Центральном парке цвели разноцветные тюльпаны, доверчиво раскрывшие свои великолепные бутоны навстречу весне. Бейнард обычно встречался со своей будущей женой на углу улицы. Потом они вместе заходили в кафе, покупали мороженое и шли гулять в парк. Бейнард тогда был студентом и учился на последнем курсе университета. Она была студенткой техникума. Они были молоды, и вся жизнь тогда была у них впереди. Так было тридцать два года назад.

Иногда Бейнард видел сны, в которых она являлась ему из того мира, где теряются все золотые нити ушедших времён. Она являлась ему во сне, словно преодолевая время, и Бейнард разговаривал с ней. Иногда ему просто снилось время их первых встреч. Что это было – явь или сон? Кажется, Бейнард теперь понимал. Время молодости, навсегда ушедшее, не было ни явью, ни сном. Оно было его жизнью.

Жизнь часто сравнивают с рекой, и это сравнение справедливо. Каждая человеческая жизнь подобна речному потоку, и этот поток невозможно повернуть вспять. Наверное, всем людям иногда хочется вернуться в прошлое, но возвращаться некуда, и мы находим лишь жалкие осколки выбитых стёкол, которые когда-то были вставлены в оконные рамы здания, именуемого нашим прошлым. Но само здание давно уже лежит в руинах. Собирая разбросанные вокруг осколки былого, можно на мгновение оживить старые воспоминания, способные лишь немного согреть душу. Таковы законы времени, которым всё подчинено. Что есть время? Бейнард не знал ответа на этот вопрос. Он осознавал лишь течение времени. Будущее, проходя через эфемерную точку, называемую настоящим, превращается в прошлое, которое погружается в забвение. И хотя человеческая жизнь редко бывает плавным потоком, реки наших жизней - неважно, бурные ли, текущие ли в горах, низвергающиеся водопадами и поднимающие стаи бесчисленных серебрящихся капель, или медленные, плавно текущие на великих равнинах земли - все впадают в единое море.

На подоконнике зеленела герань. Она цвела кроваво-красными цветами, лепестки которых по краям были белыми. Нежные цветы герани были похожи на таинственно замерших экзотических бабочек, которые вот-вот улетят, стоит только сделать неосторожное движение. Древние считали герань символом крепкой семьи и дома, где жить уютно и спокойно. Что было у Бейнарда? В его доме царили покой и тишина, но былого уюта в нём уже давно не было. Зимой профессор сам рубил и таскал дрова, которыми топил печку. Разжигая огонь, он вспоминал, как когда-то сидел вместе с ней на полу, глядя в печное отверстие, где горели и трещали дрова. Зимой в доме Бейнарда всегда было тепло, но теперь это было уже не то тепло, которое когда-то согревало двоих.

Постояв какое-то время в таких размышленьях у окна, профессор вздохнул, сел за стол и принялся читать студенческие курсовые работы, которые ему сегодня предстояло оценить. В этот раз их оказалось пятнадцать. Не очень много, но и не мало. Бейнард принялся их читать, углубляясь в каждую работу. Погружаясь с головой в чтение, профессор забыл даже о странной утренней встрече с котом, спавшем на диване в гостиной. Лишь под вечер Бейнард услышал, что в закрытую дверь его комнаты кто-то скребётся. Скребущий звук сначала заставил профессора насторожиться, но через мгновение Бейнард вспомнил о новом домашнем питомце, которого он взял на содержание. Когда профессор открыл дверь в комнату, животное ловко прошмыгнуло в его кабинет, запрыгнуло на стол и уселось на нём рядом с книгами. Сидя на столе, кот смотрел на профессора своими умными глазами. «Этот кот не простой, а учёный», подумал Бейнард. «Как тебя зовут, малыш?» обратился он к коту, но в ответ услышал лишь тихое кошачье «мяу». «Кажется, я знаю. Ты напоминаешь мне одного моего знакомого, профессора метафизики. Отныне ты будешь Аристотелем».

Вдруг Бейнард обратил внимание на одно обстоятельство, которое вначале почему-то совершенно ускользнуло от него. Бейнард заметил у кота на шее ошейник. Подойдя к столу, он увидел, что к нейлоновому ошейнику прикреплен металлический брелок прямоугольной формы, на котором были выгравированы какие-то буквы. Бейнард взял брелок рукой и нагнулся, чтобы их прочитать. «Ридигер», было написано на нём. «Что это означает?» думал профессор. «Может быть, это какая-нибудь очередная шутка Ридигера? Или просто совпадение? И где же сам Ридигер?» думал Бейнард, в то время как сидевший на столе Аристотель смотрел на него своими умными блестящими глазами. Казалось, что кот хотел что-то сказать Бейнарду, изумлённо смотревшему то на брелок, то на Аристотеля, неподвижно сидевшего на письменном столе среди старых книг, карандашей, разноцветных ручек и рукописей.

Да, всё это было странно. Время шло, а от Ридигера не было совершенно никаких вестей, и это огорчало Бейнарда. Утешало его лишь присутствие в доме необыкновенного белого кота. Аристотель смотрел на Бейнарда своими чёрными большими глазами и громко мурчал, а потом закрывал глаза и засыпал прямо на коленях у хозяина. Бейнард часто разговаривал с котом, и ему иногда начинало казаться, что кот всё понимает, только не может ничего сказать. Вместо этого Аристотель лишь смотрел на Бейнарда взглядом, который был так непохож на взгляд животного и так похож на человеческий взгляд. Бейнарду казалось иногда, что это человеческая, а не звериная душа воплотилась в образе Аристотеля, порой такого трогательного в своей беспомощности. Вместе с профессором Аристотель читал и проверял курсовые и дипломные работы студентов, писал рецензии и академические статьи, составлял планы лекций. Негромкое, вкрадчивое мурчание кота и его мирное посапывание успокаивали Бейнарда, и он, забывая обо всём на свете, с головой погружался в тот мир, где не было ничего, кроме Истины, Добра и Красоты.

Но так продолжалось недолго, и однажды ночью всё оборвалось. Когда Бейнард спал, в его квартире вдруг резко задребезжал внезапно проснувшийся среди ночи дверной звонок. Аристотель соскочил с кровати и, почувствовав недоброе, забился под кресло. Случилось то, к чему Бейнард внутренне готовился последние месяцы. Накинув халат, он встал и подошёл к окну. Взглянул в окно, Бейнард всё понял, и у него мгновенно сжалось сердце. Нет, он давно уже перестал бояться, поскольку однажды уже прошёл через допросы и унизительное содержание в камере-«обезьяннике». Под окнами дома, выступая из ночной темноты, одним колесом в тёмной луже стояла чёрная машина с затемнёнными стёклами. На улице моросил дождь, блестящие и острые иглы которого пролетали и падали на землю в свете ночных фонарей. Бейнард не боялся за себя, но сердце его обливалось кровью при мысли об Аристотеле. «Что будет с ним, когда не будет меня?» думал Бейнард. Оглянувшись на кровать, профессор не увидел Аристотеля. Они – профессор и кот