Навстречу радуге. Первые попытки

Первые попытки


  После того, как я столкнулся с совершенно необъяснимыми никакими научными знаниями явлениями, то невольно задумался о том, что вокруг нас и вместе с нами, наверное, сосуществуют неизвестные и неисследованные создания, способные повлиять на судьбу. Я переживал в то время очень тяжёлый период, пожалуй, самый тягостный, ужасный и трудный за всю жизнь.  Тоска и горе высушивали тело, желание жить куда-то пропало. И в то же время я никак не мог смириться  с тем, что моего любимого  сына больше нет со мной. Куда он пропал? Почему не вижу, как прежде, рядом? Нигде в толпе прохожих не видно его доброй улыбке, дома не слышно заводных историй, нет той любви, что пропитала каждый день, что мы были рядом… Никто не мог помочь мне здесь, на земле. И если посмотреть правде в глаза, то нигде не виделся никакой выход, рациональный и логический из той страшной ловушки, в которую мы попали.
  И тогда я встал на колени. Забыв обо всём на свете, принялся неистово молиться, прося небеса вернуть единственного друга, без которого не мыслил дальнейшего существования.  Я пытался, и смена масок всегда удачно  получалась, оставаться на людях, на работе хоть немножко прежним.  Но стоило попасть домой… Стоило попасть домой, как вставал на колени.  И просил всех, кто только мог услышать помочь мне. Мои просьбы были скорее похожи на стон и крик, что рождались внутри мозга, но вырывались наружу непременно через сердце.
  Мой пантеон всё время рос и рос. Прежде всего, начиная молитвы,  я взывал  за помощью к Богу.
«Господи Боже, всемогущий, всевидящий, всё слышащей, это снова обращается к тебе дитя твоё, по имени Юрий из Сибири, из далёкой  России со всё теми же просьбами, криками о помощи, стонам о пощаде».
  Никогда не называл себя «рабом», как принято в православной церкви, ведь все мы дети, дети Его. Почему-то всегда присутствовало ощущение, что я обращаюсь не к высшим силам, а к  своим родственникам, более продвинутым и мудрым, по сравнению с которыми я и есть всего лишь дитё.
Затем я умолял снизойти до помощи тех ангелов, которые знали нас с Сашкой, потом всех небесных ангелов и архангелов.
«Придите ко мне, внемлите, услышьте и помогите», -  заклинал я их, а потом продолжал. – «Я благодарю вас за всю оказанную помощь и прошу в благости своей не покидать меня в дальнейшем, помогать и явить главное чудо – чудо перерождения».
После отдельно призывал всех святых земли русской, земли сибирской.
  Обращался к Иисусу, к пресвятой Деве Марии.
«Ты моя защитница и покровительница в небесных сферах, ведь ты покровительница всех детей. Ты, так же как и я потеряла сына и просила небеса вернуть его и ты одна можешь в полной мере понять меня», - просил я её вмешаться в нашу действительность.
Последние в моём списке шли все чистые и светлые духи - элементалы огня, неба и земли. Их просил я формировать тело, а ангелов вдохнуть душу в будущую жизнь. Моё главное открытие заключалось в том, что духи природы сосуществуют с ангелами, и каждый из них в силе  выполнить определённую просьбу, в рамках возможного для них вмешательства. После духов природы я просил о помощи духа медведя – реки, который пришёл ко мне в дом после посещения Сашиного пляжа и, значит, стал моим могущественным и сильным покровителем в мире духов. И, конечно же, звал всех  чистых и светлых духов рода моего, до тысячного колена.
Поэтому-то мои молитвы стали со временем довольно сложными, громоздкими и продолжались часами.
Вместе с персоналиями мне пришли общие формулы, которые выглядели так:
«Я иду навстречу детям, дети идут навстречу мне. Во мне сила Господа, любовь Господа, гнев Господа. Во мне сила ангелов, любовь ангелов, гнев ангелов. Во мне сила моя, любовь моя, гнев мой. Во мне сила Сашина, любовь Сашина, гнев Сашин. Нет во мне страха, сомнений и отчаянья. За моей спиной простирается выжженная дорога, где сгорели мой страх, моё отчаянье, мои сомнения. Где сгорело всё бесовское и недоброе. Я войду в ту радугу и заберу своих сыновей и приведу их в эту квартиру. И будем мы все жить весело и дружно. Ибо внутри у нас будет любовь Господа, любовь ангелов, любовь наша. Да будет так. Аминь».
Другая молитва, спустившаяся в голову неизвестно откуда, оказалась довольно сильной:
«Да пройду я дорогой тернистой. Да не убоюсь я зла. Да войду я в чертоги твои с чистой совестью, оставив после себя потомство чистое и светлое. Помнящая меня и любящая Бога. Устами своими прославляющие деяния Господа, деяния ангелов, деяния всех остальных, о которых я расскажу».
Сразу оговорюсь, немного забегая вперёд, что я изначально просил подарить мне двух детей. Ведь однажды, во сне, пришла мысль  -  тяжёлая, чужая, которая только одна и осталась в голове утром, стоило только проснуться. Если удастся осуществить задуманное и провести детей, если их будет двое, желаемое ты получишь. В какой форме получу просимое, я не знал. К тому же простая  логика подсказывала, что в моём возрасте я успею довести детей только до совершеннолетия, а дальше же, после того, как я уйду, им вдвоём будет намного легче идти по жизни.
По вечерам, в одно и то же время я подходил к фотоработам Наташи Зяблицкой, от которых несколько месяцев исходило тепло и, держа над ними ладони, заклинал:
- Саша, сынок, если тебе что-то надо, чтобы встретиться со мной, возьми всё, что нужно  из моего здоровья, если что нужно, возьми из моей души.
И удивительное дело. Несколько месяцев подряд физически ощущал, как из ладоней уходит энергия, что-то важное внутрь… фотографий.
Использовал я и фотографии монахов, которые уже помогли мне, послав в первое и самое тяжёлое время после трагедии реликвии из монастыря и специально выпеченный с молитвами заупокойный хлеб, от которого становилось легче дышать, чем от любой таблетки. Я тоже просил их о помощи.
Скоро я впал в такое состояние, что внутренне принялся мысленно молиться всегда, днём и ночью и где угодно – в автобусе, идя по улице, даже когда спал.
  Я молился искренне, от всего сердца всем, кто, по моему мнению, мог помочь мне, неистово, так, что всё время болело сердце.
Прошло совсем немного времени и меня услышали. По вечерам во время молитв меня словно кто-то гладил по голове невидимой рукой, а сверху спускались волны  благодати. Они омывали меня, с большей или меньшей силой, вызывая дрожь по всему телу.
«Греха на нём нет. Отмолить можно», - шептали невидимые покровители. А по ночам, в сновидениях, снами я больше назвать не могу те яркие и навсегда запомнившиеся контакты, скакал радостный Сашка.
Моя история может показаться невероятной, но так всё и было на самом деле. Когда-то очень давно одна крестьянская девушка по имени Жанна увидела видение – к ней спустился архангел и после ей стали слышны голоса, которые призывали спасти Францию. Отец услышав, что дочь собралась к солдатам, подумал, что та решила стать солдатской девкой, и пригрозил проклясть её, если она пойдёт к ним. Но голоса гнали её к осаждённому Орлеану. И что бы ни сказала Жанна, когда появилась в армии дофина, всё сбывалось. Она боролось даже со сквернословием в солдатской среде, за что её больше ненавидели, чем любили, но, вот ведь чудо на самом деле, как и предсказывала, спасла Францию, а потом её сожгли на костре. Я читал допросы Жанны д Арк, учинённые взбешенными монахами и главное, что они не могли понять – почему крестьянская девушка получала послания свыше, а они, служащие, но отнюдь не служители, никогда не слышали ничего подобного. За это её, собственно и сожгли, предъявив в числе других обвинений пункт, где утверждалась, что слышит она вовсе и не ангелов, а самых настоящих  демонов. То есть отправили на костёр девушку, которая слышала откровения свыше сверхъестественных созданий те, кто их не слышал, а лишь собирал от их же имени деньги у прихожан. Как-то я спросил человека, вхожего и общающегося с нашими местными церковными деятелями, а было ли что похожее, были ли какие-либо чудеса во множествах церквей у нас на Алтае за последние годы. Мне ответили, что за исключением одного человека, отошедшего от мирской жизни, видевшего необычное и боровшегося с любым тёмным проявлением этого необычного, ничего нигде не было. Ни в одном из тысячи приходов. Ни разу за много лет.
  Наташа к моей одержимости и к моей идее отнеслась совершенно отрицательно.  Как врач – педиатр, работавшая именно с патологиями новорожденных, она видела в будущем одни бесконечные возможные проблемы, проблемы и проблемы, стоило нам пойти по указанному пути. Раз за разом повторяла, что никто не заменит Сашку. Что дети могут родиться недоношенными, и я просто не понимаю, подо что подписываюсь. Что с неё хватит и второго раза, если что случится, она перенести не сможет.
Я же, слушая её весомые и крайне убедительные доводы продолжал молить небеса о невозможном и тоже, в свою очередь  находил всё больше и больше аргументов к тем, к кому обращался. К каждому из них.  Меня всё время не покидала внутренняя уверенность, что с нами случилось нечто чудовищное, чего произойти не должно было никогда.
Нам по-прежнему снились удивительные сны. Однажды, когда Наталья находилась в командировке в Омске,  ей приснилось, что старые и сморщенные клубни картофеля вдруг дали ростки.
Когда она вернулась, мы снова вернулись к той же теме.
- А если я не увижу в ребёнке сына, ведь такое может же случиться? – не раз спрашивала она.
- Только помоги оформить документы и можешь оставить меня. Я нисколько не обижусь, я понимаю тебя,  найму нянек и справлюсь, - неизменно отвечал я.
- Ты не понимаешь, с чем связываешься. Сам едва ходишь на уколах и таблетках. И родственников у нас нет никого, кому мы можем довериться и оставить их в случае чего. А если они родятся… больными?
Я оставался непреклонным. Хоть моё тело, и на самом деле  разваливалось, дух только крепчал.
Примерно в это же время Наталью принялись обрабатывать и во снах. Ей давно не снился умерший отец, а тут вдруг начал в сновидениях посещать её. Удивительное дело, но о смерти внука он узнал по другую сторону  где-то через год, и сразу набросился на дочь:
- Тебя, почему дома не было?  Пойми, что деньги – это мусор. Сашка мне сказал, что его забрали, но скоро должны отпустить.
Натальин отец намекал на то, что Наташа в тот роковой день находилась на ночном дежурстве, подменяла кого-то и вполне могла отказаться от приработка.
А осенью восемнадцатого года,  ещё в одном сновидении дед и внук, наконец-то встретились. И были неимоверны  счастливы…
    Примерно тогда же  в одну из ночей к Наталье пришло послание неимоверной мощи и силы:
- А ты где была, когда твоего сына убивали?
Слова появились в её голове так внезапно и прозвучали настолько оглушительно, что она невольно, мгновенно сбросив остатки сна, вскочила испуганная с дивана. Меня тоже порядком озадачило то, что Наталья рассказала утром. Неужели там, наверху было насчёт гибели Саши особое мнение, которое в корне отличалось от того, как его трактовали наши законы?
Пару раз я соглашался с  доводами Натальей. Зачем снова проходить через все тяготы, страхи родительской жизни? Мы решали остановиться и жить сами по себе и для себя. И в тот же день, через несколько часов после принятого решения  нам