Глава 1
Борец
Я Кемаль. Борец школы Музафара. Моя жизнь - сплошные схватки
на пропитанном потом и пылью ковре.
Рожденный в рабстве учится радоваться солнцу, воздуху и воде,
как огромным благам жизни. Пища – дрянь. Но надо насыщаться,
чтобы иметь силы. Работать. С утра до вечера. Чтобы жить.
Жить, чтобы работать. Плеть в руках надсмотрщика постоянно
напоминает об этом. Однажды она коснулась меня без причины.
Я остановился. Перехватил повторный удар. Потянул к себе.
Увидел злое и одновременно испуганное лицо. Руку сжатую в кулак.
Ее удалось сломать. Шею не успел. Навалились.
Били долго. Живуч оказался. Отвезли на рынок. Приглядел
меня Музафар. Стал борцом. Зрелищем для толпы. Меня знал
весь Багдад.
Когда-то гладиаторы на радость публике убивали друг друга.
Сейчас этого не нужно. Одолеть. Заставить признать поражение,
просить пощады. Сдавить так, чтобы невозможно стало дышать.
Но не убить. Повергнуть.
Я хорошо учился. Стал побеждать. Приносить хозяину славу
и деньги. Пища стала лучше. Пришло уважение среди таких, как я.
Мало кто знает, сколь сложна победа в борцовском поединке.
Сила сама по себе мало значит. Ловкость и сообразительность.
Но и этого бывает мало. Важно понять ход мыслей противника.
Тот, кто первый это сумеет, - победит.
Сегодня важная схватка для Музафара. Большие деньги на кону.
Противник силен и упрям. Но не очень ловок. Инициатива за мной.
Сопротивляется отчаянно. Прижал его к ковру. Пора душить.
Внезапно схватку прерывают. Странно. Победа еще не достигнута.
Хозяин соперника просит прочесть над ним молитву. Музафар
соглашается. Он уверен во мне.
Отводят в небольшую палатку. Выходит через минуту.
Откуда у него столько сил? Был измотан, а сейчас свеж. Атакует.
Подлавливаю на прием, прижимаю к ковру. Какое сопротивление.
приходится напрячься, чтобы додавить. Кажется, слабеет. Еще немного
и все.
Снова прерывают схватку. Хозяин соперника в последний раз
просит укрепить моральный дух борца. Что за молитва такая?
Почему Музафар ее не знает? Чувствую усталость.
Выходит. Какой напор. Быстрота движений. Он почти сухой.
Тот, да не тот. Другой. Похожий. И до этого был другой. Сговорились.
Подловил меня. Навалился. Ничего, перетерплю. Выйти бы в стойку.
Силы тают. Воздуха не хватает.
Эх, хозяин, сгубил ты меня за большие деньги. Последняя мысль.
Меркнет в глазах.
Глава 2
Возвращение
Тьма оборачивается светом. Не жарким и палящим, как обычно, а
нежным и мягким. Материнским. Совсем не помню детства, но была
же мать? Иначе, откуда я взялся? И нежность с лаской были. Давным
давно. Остались далеко далеко. А теперь со мной. Здесь. Посреди
безбрежного океана, о котором лишь слышал. Лежу на податливой
воде и качают меня шаловливые волны. Непривычно синее небо.
Обычно оно бесцветно, в потоках жара, идущего от земли. Но где
земля? Да и зачем? Ни голода, ни усталости. Сплошное наслаждение.
Не было этого в жизни. Теперь будет всегда. Пока живы остатки
шальных мыслей. С их угасанием исчезнет все. Насладиться напоследок.
Погрузиться в теплую воду. Подставить лицо доброму солнцу. Есть
еще время.
Окунулся, но не вынырнул. Страшная сила потащила вниз. Дико
сдавило грудь и резкой болью ожгло легкие. Ожог побежал по всему
телу и мгновение спустя, оно горело яростным пламенем, извиваясь
в конвульсиях и судорогах.
Вернулся. Оставалось открыть глаза.
Глава 3
Ильяз
Склонившийся надо мной был молод, но частые морщины на лице
выдавали большие страдания в жизни.
- Ты кто? - спросил, ощутив на лбу влажную ткань.
- Ильяз, - ответил тот, улыбаясь и кивая. - Нищий бродяга,
умирающий от голода. А ты непобедимый Кемаль, я знаю.
- Теперь победимый, - с трудом удалось возразить. - Где мы?
- У хозяина, - тараторил Ильяз. - Нас тут десять. Разные. Кормит
хорошо. Держит под охраной. Тебя целую неделю целитель лечил.
Такого только очень богатый нанять может.
Я осмысливал. Что может связывать меня и нищего. И иных.
- Расскажи о себе, - попросил, чтобы понять.
- Несчастный я человек, - с охотой откровенничал Ильяз. - Имел
дом, землю, семью, живность всякую. Потом засуха, мор. Все
поумирали. Один остался. Пошел бродяжничать. Жил на подаяние.
Спал, где придется. Иной раз, замерзнешь, как собака, так и хочется
на все плюнуть, да прекратить мучения. Но стоит солнышку пригреть,
снова жизнь дарит радость.
- Живучий ты, - усмехнулся я. - И я живучий. Те тоже живучие.
Вот почему мы здесь.
- Меня хозяин на дороге, умирающего с голода, нашел. Выходил, -
добавил Ильяз. - Кому я нужен?
- Ты не нужен, я стал не нужен, те тоже не нужны, скорее всего. –
рассуждал, обдумывая сказанное. – Что про других скажешь.
- Один – разбойник, - рассказывал невольный приятель. - Другого
из поселка выгнали за постоянный мордобой. Третьего, за доверчивость,
родственники до нитки обобрали. Четвертый, вообще, не от мира сего.
о высоких материях, да смысле жизни рассуждает. Пятый – бывший воин.
Шестой - на азарте жизнь проиграл. Седьмой – разорившийся оружейник.
Восьмой – из других земель.
Становилось все интереснее. Ожидание новой жизни приятно возбуждало.
Тем более, что смерть я уже видел.
Глава 4
Десять
Нас было десять. Лишившихся привычного места в мире. Мы что-то
умели, чему-то верили. Удачи это не принесло. Предстояло нечто новое,
неизведанное. Вряд ли могло быть хуже.
Для меня с Ильязом точно. Для других?
Керим. Рано осознал человеческую несправедливость, решил жить
грабежом и разбоем. Пострадав от зла, на службу злу и поступил.
Представляю, как весело и отчаянно жилось. С яростной обреченностью.
Одним днем. Сколько крови на руках.
Тот, кто сейчас владел нами, казался легкой добычей. Керим не
понял, как погибли подельники. Слишком быстро произошло. Не
знает, почему сам остался в живых. В голосе страх и уважение к
новому хозяину.
Шараф. Все вокруг виноваты в его бедах. Весь мир пошел войной.
Не было дня, чтобы не чесал кулаки о чужие ребра и челюсти.
Той драки не должен был пережить, забивали насмерть. Настолько
всех достал своими претензиями. Появление хозяина спасло жизнь.
Недоверчив. Зло озирается. Раны заросли, дурь осталась.
Эльдар. Вот чудо. Всему верит. Что бы не случилось. Любую
пакость окружающих может оправдать. Судит за все только себя и
полагается на судьбу. Удивительно, что жив до сих пор. Не сожрали.
Видно, судьба хранит таких, себе на потеху.
Юнус. Считает себя песчинкой в огромном мире. Мир заботит.
Постижение законов развития составляет смысл жизни. Свою жизнь,
вообще, не ценит. Не верит, что может что-то изменить. До чего
легко примет смерть, даже завидно.
Акбар. Воин, отравившийся смертью. Привыкший убивать.
Сердце застыло, остался холодный рассудок. Жизнь потеряла смысл.
Течет, как река. От войны до войны. Сейчас тихо и грустно.
Салих. Вот у кого жизнь, - сплошное веселье. Азарт, будоражащий
кровь. Все проиграл, включая родных и близких. Но бодр и лихорадочно
весел. Каждый из нас один раз живет. Некоторые хотят брать, все
до чего дотянутся. Чаще всего, остаются ни с чем. Но им всегда
весело. В сплошном предвкушении.
Мурад. Честный работяга. Оружейник. Да только слишком спокойное
нынче время. Не нужен оказался товар. Продать пришлось дело.
Трудно мастеру, если не нужен его труд.
Онфим. С севера. Издалека. Не сиделось дома? Или другая причина.
Странствует. Много видел. Обносился весь. Хорошо об иной жизни
послушать. Только, не для этого он к Хозяину попал.
Нас десять. Мы нужны. А далее, будь, что будет.
Глава 5
Саид
Мы ждали хозяина, но его появление застало врасплох. Бесшумный.
Высокий, двигавшийся поразительно естественно. Возникало ощущение,
что воздух расступается перед ним. При желании может расступиться
твердь, и любая преграда бесполезна на пути. Лицо молодое, лишь намек
на бороду. Но есть морщины, удивительно гармонирующие с глубокой
чернотой глаз. Выражение легкой грусти, ощущение сочувствия,
сменившее бодрящей радостью с первого слова.
- Всем наилучшего, - начал он. - Каждый из вас обладает
немалыми достоинствами. Поэтому вы здесь. Терпение, обстоятельность,
трудолюбие, рассудительность, лихость, вера в судьбу, готовность к риску,
дотошность, упорство, стремление мыслить. До сих пор они не
приносили удовлетворения в жизни. По разным причинам. Я хочу и могу
дать возможность реализоваться каждому и направить усилия на
благое дело.
Обычные, ни к чему не обязывающие слова, не на шутку приковали
внимание и растравили интерес.
- Я Саид Аль Акрам, начальник охраны визиря султана Великого
Египта, - он прервался, давая возможность осмыслить.
О Египте было известно, как о далекой богатой стране с древней
историей. На уровне сказки и легенды. Само появление человека
оттуда и по наши души казалось чудом.
- Нет благороднее дела защиты человеческой жизни, - продолжал
Саид Аль Акрам. - Тем более, достойнейшего и умнейшего. Фактического
правителя огромного государства. Он честно исполняет свой долг, верно
служит стране и султану. Стремится преумножить богатство Египта, но
сильно мешает воровать и грабить государственную казну мерзавцам,
достигшим хитростью и подкупом расположения султана. Не раз его
пытались убить. Хочется верить, моя скромная заслуга есть в том,
что он по-прежнему делает свое нелегкое дело. Каждый охранник
под моим началом предан визирю всем сердцем и готов отдать
за него жизнь.
Вот поворот. Идея благородная. Раньше я защищал только себя.
Никогда не думал о том, чтобы защитить другого. И едва не погиб.
Дело хорошее. Только смогу ли? Смогу. Если он верит, то наверняка.
- Мы хорошо знаем дело, но иногда приходится погибать, -
горько вздохнул, - Последний месяц принес потери. Вот почему вы
здесь. Я предлагаю поступить на службу Ахмату Аль Мансуру,
визирю султана Великого Египта и служить под моим началом.
Предложение удивило меня. Разве мы и так ему не принадлежим?
Догадка уязвила. Все, кроме меня, были свободными людьми, Даже
нищий Ильяз. Я же, выкупленный у Музафара, принадлежал как раб.
Он мгновенно уловил недоумение в моих глазах.
- Ты
