сделав единственный рейс вместе, больше так и не расставались по жизни. Я около года болтался по Балтике. Серёга, вообще ушёл в Африку, и виделись мы крайне редко. Зато уж, когда встречались, для обоих это был настоящий праздник. Если кто-то из нас был на берегу, а второй приходил с рейса, мы обязательно встречали друг друга в порту. Ну, и чудили конечно, по взрослому!
Ресторан «Таллин» находился рядом с портом и все наши приключения на берегу так или иначе, были связаны с ним. Чего там только не было! И драки, и песни на сцене под ансамбль, с пол-литра водки во лбу. Ломали мебель, били посуду, но всё это было как-то невзначай, не со зла, что ли. К тому же все эти убытки мы всегда незамедлительно компенсировали. Поэтому мы были там желанными гостями. Серёга даже с Ниной, своей будущей женой, познакомился в этом ресторане. Так что для блудных моряков это было своего рода знаковое место. Серёга так и остался в морях. Я тоже продолжал «плавать», но только уже по другим волнам. Слесарь на заводе, грузчик в магазине… короче говоря, полное дерьмо!
Так и барахтался я где-то около года, пока не устроился, окончив автошколу, водилой в продуктовый парк. Стал развозить молоко по городу. На первый взгляд - работёнка не фонтан. Сам и водитель, и грузчик, и экспедитор. В четыре утра - на погрузку, и целый день крутишься, пока не сделаешь две ходки. К вечеру, приходя домой, засыпал на кухне с ложкой во рту.
Но в любой работе - даже, на первый взгляд, самой непривлекательной - можно найти свои прелести. И я их нашёл! Короче говоря, спустя два года я «зарабатывал» за день месячную зарплату инженера. И, приходя с работы, как заправский баскетболист закидывал деньги в огромную вазу, стоявшую на шкафу.
Но бесконечно, это и ослу понятно, продолжаться так не могло, и над моей головой стали сгущаться тучи. Стукачи и завистники во все времена были неотъемлемой частью любого коллектива, а уж тем более, когда дело касалось довольно приличных денег.
Одним словом, вызвал меня как-то раз к себе начальник автоколонны, и так по-товарищески - видимо, за мои прошлые заслуги - говорит:
- Вали-ка ты отсюда, Коля, пока не огрёб на свою задницу проблем! А то поедешь в командировку лет на восемь, лес лобзиком валить.
В мои планы это никак не входило - тем более теперь, когда всё вроде бы наладилось. Машина есть, деньги есть, жена с дочкой одеты-обуты - в общем, всё клёво! Жильё, правда, снимаем, но это дело поправимое: вот-вот собирался заняться покупкой квартиры.
Вот с таким радужным настроением я увольнялся, посчитав, что выжал из этой работы всё, что можно и даже чуть больше. Подписал обходной, загнал свою «Волгу» в ремзону, подмандить напоследок, и стал проставляться. Ну, а как без этого? Это как завершающий аккорд в музыкальном произведении: сфальшивил под конец - и всё насмарку! Вот и мне хотелось уйти по-человечески, никого не обидеть…. Так и пробухал я три дня, пока не грянул гром среди ясного неба.
На четвёртый сидим у колонного в кабинете - стол накрыт, закуска шикарная, напитки заморские, снаружи на двери записка: «Нач. автоколонны на больничном, все вопросы к бригадиру». Звонит телефон: два звонка - отбой - опять звонит. Ага: значит, кто-то из своих! Саня снимает трубку и, посмотрев на меня, говорит: «Да, сейчас он выйдет».
- Звонил бугор - говорит, какая-то баба тебя разыскивает, но не жена,- и он хитро улыбнулся.
- А жена и не должна меня искать, я же все эти три ночи был дома. Тем более, она в курсе, чем я сейчас занимаюсь. И вообще - она на работе, дочка в садике. Странно!
Выхожу на улицу - стоит соседка по лестничной площадке. Осмотрев меня с ног до головы, ехидно так и говорит:
- Ты вот здесь пьёшь (чуть ли не мерзавец), а вашу квартиру-то, похоже, обокра-али!!
При этом она скорчила такую рожу, как будто обокрали как раз её квартиру, и сделал это именно я.
Не скажу, что мы были с ней большими друзьями и я очень обрадовался её появлению, но отношения у нас были довольно сносные. Можно сказать - добрососедские. Светка, придя домой, увидела сломанный косяк и чуть приоткрытую дверь, но заходить к нам, само собой, побоялась. Позвонила из своей квартиры по телефону. Никто не ответил, и она, быстренько взяв такси, поехала ко мне на работу. Благо накануне вечером она была у нас в гостях и знала, что я уже два дня на линию не выезжаю, прощаясь с трудовым коллективом, и меня можно найти где-то в парке.
Примерно с минуту я соображал, чего она от меня хочет, кого обокрали и чья дверь сломана. Затем меня бросило в жар от мысли, что кто-то мог быть дома из девчонок. Да нет! Точно помню: жена ушла раньше меня, а чуть позднее я отвёл дочку в садик. У меня сразу отлегло, мандраж прошёл, и я задал ей идиотский вопрос:
- Свет, а точно это наша-то дверь взломана? - видимо, надеясь на то, что она скажет: «Ой, я, наверно, ошиблась, поеду-ка ещё раз посмотрю!», или ласково щёлкнет меня по носу, улыбнётся и мило произнесёт: «Да нет, Колюня, я пошутила, мне делать сегодня нечего - вот я, и езжу на такси по городу, всех разыгрываю!»
Света посмотрела на меня, как на душевнобольного. Но, взяв себя в руки, спокойно ответила:
- Ты меня что, за дуру принимаешь? Ваша дверь, чья же ещё? Собирайся быстрее, поехали!
Я вернулся в кабинет, взял куртку, проверил ключи, документы на машину.
- Сань, я поехал домой! У меня, похоже, проблемы - квартиру обнесли, пока больше ничего не знаю. Так что, бывайте!
И, хлопнув полстакана какой-то сладкой иностранной гадости, направился к выходу.
- Ты что, на машине собрался?!- встрепенулся Саня. Тебе сейчас ещё с ментами заморочек не хватало!
- Да ладно, два раза бомба в одну воронку не падает!
- Ну-ну, смотри, тебе виднее. Я бы на твоём месте рисковать не стал!
«Не дай бог тебе сейчас оказаться на моём месте», - подумал я, и, ещё раз попрощавшись, вышел на улицу.
Мрачные мысли лезли в голову, одна хуже другой. Ладно, если унесли шмотки, золото, аппаратуру - это ещё полбеды, хотя один видак в то время стоил половину подержанных «Жигулей». Но если добрались до моей заветной вазы на шкафу - это жопа, я опять нищий!
А где ещё было хранить деньги? Страну пучило от череды всевозможных нелепых реформ. Не успел народ оправиться от павловской выходки с обменом старых крупных купюр на новые за считанные дни, как поползли слухи о какой-то девальвации. Банки, не успев приколотить вывеску при входе, лопались, как мыльные пузыри. Появилось новое словечко «рэкет». Барыги-ларёчники травили людей всякой палёной дрянью, разлитой в ближайшем подвале. Менты получали с братков, братки нагибали коммерсантов, а наверху группа товарищей неистово бодалась за власть. В общем, полный винегрет. Великая и могучая держава под названием Советский Союз доживала свои последние дни.
3.
В машине ехали молча. Поначалу Светка пыталась меня подбадривать - что, мол, ещё ничего неизвестно, бывает хуже, никто не умер… и тому подобное. Но, увидев моё настроение, постепенно умолкла.
Мы повернули к метро, и до дому оставалось минут пять езды, как череду моих грустных размышлений прервал омерзительно-резкий милицейский свисток.
«Да чтоб у тебя рог на лбу вырос - ведь никогда здесь не стояли, а тут на тебе! Накаркал всё-таки Саня!»
Я мельком взглянул на себя в зеркало. Отражение в нём не предвещало абсолютно ничего хорошего. Достал из кармана документы и вышел из машины.
Отдав честь, гаишник представился:
- Старший лейтенант Козлов! Спецполк.
«Вот только этого мне не хватало, - подумал я. – Спецполк - это серьёзно. Эти, как правило, не берут. Да ещё и фамилия у летёхи…».
- Ваши права и документы на машину!
Я протянул ему права, а сам замер, как истукан, затаив дыхание. Он долго разглядывал мою фотографию, затем пристально посмотрел на меня и, видимо, не найдя ничего общего, улыбнулся:
- Ну всё, уважаемый, можно выдохнуть! Сколько дней пьём?
Я начал было лепить, что, мол, трезвый, за рулём ни-ни, права - мой хлеб, но увидев, как постепенно меняется выражение лица товарища Козлова, тут же заткнулся.
- Да-а, видел я наглецов, - сказал старлей, - но такого!.. Пройдёмте в машину, нам необходимо выполнить кой какие формальности: экспертиза, штрафстоянка, временное разрешение и всё такое.
Плетясь за ним до машины, я лихорадочно пытался сообразить: как разрулить эту ситуацию? Денег при себе почти не осталось, дома, судя по всем раскладам, их не было вовсе. «Ладно! Займу у кого-нибудь. Главное - договориться».
И ведь почти договорился!
За рулём милицейской машины сидел здоровенный толстомордый капитан. Судя по цвету его лица и выступившей на лбу испарине можно было предположить, что он тоже вчера неплохо приложился. Как только я сел к ним, капитан посмотрел на меня и с ухмылкой сказал:
- Ну что, голубь, долетался? Сейчас,- он икнул,- мы будем тебя наказывать со всей, можно так сказать, пролетарской ненавистью.
Препирались мы минут двадцать, они пробивали меня на вшивость (понятное дело, плавали - знаем), а я под эту дудку, используя всё своё красноречие, доказывал им, что я не засланный казачок, а простой работяга, к тому же пострадавший от каких-то злодеев, и что деньги у меня взять и отпустить восвояси совсем не опасно! Когда мы перешли ко второй части нашей дискуссии, и выяснилось, что денег у меня при себе фактически нет, всё началось сначала. Наконец мы решили и этот вопрос, договорившись, что они проводят меня до дома, и там в лучшем случае я вынесу деньги, а в худшем съездим с ними к моему напарнику через два квартала. Я немного успокоился: хоть останусь с правами! Повезло, это ведь действительно хлеб.
И только мы собрались было ехать, как вдруг открылась водительская дверца, и Светка с милой застенчивой улыбкой проговорила:
- Мужики! Ну отпустите вы нас! Что вы, не люди, что ли? У меня есть очень хорошие связи в нашем РУВД, и если что, мы вам тоже чем-нибудь поможем!
И выпалив на одном дыхании эту чушь, тут же исчезла. Меня как будто кувалдой треснули между глаз. В машине воцарилась неловкая пауза, после чего капитан открыл свою папку с документами и трясущейся рукой стал быстро писать протокол. Я начал было лепетать, что, мол, все бабы дуры, она хотела как лучше, но всё было напрасно.
- На экспертизу поедем или так распишетесь в протоколе? - официальным тоном перебил он мою робкую болтовню.
- … Так распишусь.
Я понял, что разговор окончен и заводить эту бодягу по новой бесполезно. Тем более что я почувствовал, как во мне всё начинает закипать, а вот это уже было совсем ни к чему. Зная себя в таком состоянии, я понимал, что могу наговорить этим архаровцам что угодно, а то и чего похуже.
Закончив с писаниной, капитан протянул мне копию протокола и временное водительское.
- Ну что, Николай батькович? Разбор через две недели, машину мы забирать не будем, жалко тебя. Но ты уж нас не подведи, поезжай аккуратно! А правишки ты мигом выдернешь… это как два пальца обоссать… с вашими-то связями! Да, кстати,- улыбнулся он и ещё раз икнул,- подружку свою не забудь прихватить, когда вопросы поедешь решать!
Я посмотрел на него в упор, выдернул из руки бумажки и процедил сквозь зубы:
- Спасибо за совет! Я непременно им воспользуюсь.
Меня всего колбасило от злости: «Ещё глумится, гад! Жалко
