Очень высокая, отчасти потому, что в чёрных сапогах на высоченной платформе, девушка лет двадцати спрыгнула с окна. Услышав стук обуви о паркет, все обернулись и ахнули.
Облегающий комбинезон едкого фиолетового цвета из латекса до мельчайших подробностей демонстрировал прелести идеально сложенного девичьего тела. На кожаном с заклёпками чёрном поясе висел бластер, миниатюрный, дамский вариант, видимо. Раскосые, похожие на кошачьи, глаза серого цвета смотрели не отрываясь на Дормидонта. Тот залюбовался и чёрными, до плеч, волосами гостьи, и её правильными чертами лица: ровным носиком с подрагивающими ноздрями, алыми чувственными губами.
Все как заворожённые смотрели на свалившееся на их головы несчастье, очень красивое, все признали сразу и безоговорочно, но к их сожалению напрочь занявшее всё внимание писателя.
- Кто ты? - произнёс наконец Глупцов, когда пауза слишком затянулась. Ещё никогда его вид в такой степени не соответствовал старинной фамилии.
- Твоя Аэлита, наверное, - пожала плечами чёрно-фиолетовая девушка с белоснежной кожей. - Или гостья из будущего. Там, - она кивнула на окно, - меня ждёт модуль. Если не будешь обо мне писать следующий роман, я улечу. На другую планету, - запросто сказала красавица, поправляя каре - причёска была сделана идеально, впрочем, как было идеальным всё в героине нового романа - это уже поняли все.
Но никто не хотел упускать свой шанс попасть в новый роман и зажить новой жизнью, и персонажи наперебой начали предлагать свои услуги.
- А давайте, я в прошлой жизни была якобы она, - первая очнулась "Анна Каренина". - Сейчас модно писать о реинкарнации, - она забыла про манерность и театральность и выглядела очень симпатично и естественно.
Кот испытал к ней прилив тёплых чувств, и ему даже стало немного жаль девушку из прошлого: "Когда теперь Дормидоша о ней напишет", - почесал он лапой за ухом.
- И я, и я из прошлой жизни! - не в состоянии придумать что-то своё, эхом повторила стриптизёрша, продолжая вызывать в полосатике неприятные эмоции теперь из-за отсутствия фантазии.
- О, а мы-то как раз из будущего, - обрадовались "двое из ларца". - Для нас найдётся местечко, автор? - спросили они в один голос с надеждой - по пятьдесят процентов на каждого.
Но писатель смотрел только на свою звезду, он никого не видел и не слышал, поглощённый созерцанием неземной красоты.
- Так вы хотите сказать, что нам ничего не светит? - возмутилось уже всё полуобнажённое трио игроков, гневно размахивая картами.
"Краплённые, - успел заметить кот. - От негодяи-шулеры."
- Нас можно поместить на другую планету и сделать злодеями, проигрывающими в карты космическую добычу где-то на задворках Вселенной, - предложил один из них, самый накаченный - мышцы так и играли под кожей молодого атлета.
"И когда они только успевают качаться? - удивился кот. - Карты-то лёгкие.
Следующим привлёк к себе внимание американец итальянского происхождения:
- А я не согласен быть второстепенным, тогда уж лучше подожду своей очереди в новом романе, где буду главным героем, - расстроенный гангстер-мафиози направился на выход, активно жестикулируя Магнумом и напевая какую-то арию из какой-то итальянской оперы какого-то великого итальянского композитора. При этом не очень спешил, всё ещё надеясь, что его остановят. Надежда умерла вместе со щелчком замка закрывающейся за ним двери.
Кот, молниеносно оценив ситуацию и будущие перспективы, ничего не сказал, а просто покрепче и понежнее прижался к стройной ножке новенькой и потёрся об её руку. Та в ответ погладила пушистика и даже хотела взять на руки, но, увидев размеры, передумала, но не забыла мило улыбнуться. И всем стало понятно, что кот в деле, то есть, в новом романе. Это же подтвердил вскоре и Дарий-Дормидонт.
- Я буду писать о тебе, моя прекрасная инопланетянка, даже название романа сейчас родилось... - заплетающимся языком произнёс он.
- Не надо, - приложила девушка тонкие пальчики к губам писателя, отчего тот чуть не лишился сознания. - У меня просьба. КотЭ только возьми, ага? - погладила она другой рукой пушистика, отчего тот тоже чуть не грохнулся в обморок на пару с новым хозяином.
И только йог всё также неподвижно лежал на своих гвоздях, всем видом показывая, как далёк он от человеческо-литературных страстей. Своя нирвана ближе к телу, как говорится...
спасибо, Лариса, я его тоже полюбила.