Много потерь в нашей жизни бывает,
но всех горше лишь две:
когда маму, отца мы теряем,
да в Вечность провожаем детей.
Юлька сегодня возвращается из своей «командировки», в которую сама себя и отправила, прихватив с собой нескольких однокурсников. Не живется ей спокойно на свете: в детстве все пыталась вырастить необыкновенные кристаллы из всего, из чего возможно и невозможно их вырастить и мечтала научиться летать, для чего использовала любую подворачивающуюся под руки и под ноги возвышенность и все, что могло хоть как-то заменить крылья: старые зонты, плащ-палатку, связку шариков, даже пропеллер где-то нашла.
Когда Юлька стала постарше, то наступило время «серьезных изысканий»: пыталась изобрести средство от старости и в ходе своих экспериментов однажды едва не спалила дом. Все обошлось, дом остался цел, хотя и изрядно закопчен. Ну да ничего - две недели ударного труда по восстановлению жилища и все стало даже лучше, чем было до этого неожиданного возгорания средств негорючих (так, по крайней мере, было написано в справочниках по химии). Самой большой потерей были книги – часть не удалось вернуть к жизни после огненного испытания, по поводу чего Юлька долго горевала, а потом фанатично восстанавливала домашнюю библиотечку.
Юлька стала совсем взрослой и начала всерьез помогать мне в моей работе по установлению судеб бойцов, пропавших без вести в годы Великой Отечественной. До этого она помогала просто искать на всевозможных сайтах необходимую информацию. В старших классах школы она создала группу – они начали самостоятельно вести поиск бойцов. Теперь Юлька - студентка исторического факультета университета. Странна наша жизнь: когда я училась там на физико-математическом, то преподаватели истфака предлагали мне перевестись на их факультет. Юлька воплотила свою детскую мечту: поступила на факультет журналистики - с детства писала статьи в школьную, а потом и в городскую газеты, стихи пробовала сочинять. Училась с удовольствием, но после первой сессии пришла и заявила, что со второго семестра переводится на исторический. Что уж ее привлекло – объяснять не стала. Сказала только, что поддерживает семейную «традицию». Позже я узнала, что Юльке с октября декан исторического факультета предлагал перейти на истфак. Это было ее решение, оспаривать я не стала.
И вот сегодня эта непоседа возвращается из города, который в истории России занимает особое место. Да и сам по себе великолепен. Нигде в мире нет больше такого моря. Теплое и нежное, изумрудно-фиалковое под солнцем, рассказывающее нескончаемую сказку жизни, легкими волнами ласкающее истомленную жарой землю. Серебристо-бархатное под луной, манящее к себе таинственной загадочностью темных вод. Вскипающее седой сердитой пеной во время штормов, как будто сердящееся на людей за их неразумность. Юлька очень любит море. Как-то быстро научилась плавать: сразу вошла в воду и поплыла, как будто всю жизнь этим и занималась. Удивительны бывают места на земле - приезжаешь туда и понимаешь, что это – твое место, что это – твой дом. Таким волшебным местом стал для нас с Юлькой этот город. Старались бывать там каждый год. Тем более, что это было необходимо и для нашего с ней увлечения – работы. В этот раз она вместе со своими однокурсниками повезла туда родных еще одного бойца, возвращенного ею с войны. Все получилось. Ребята были довольны – их дело нужно, важно. И не только для них.
Сегодня будет шумный вечер. Позвонила Юлька – у нас останутся дня на три несколько ребят, с которыми потом она уедет в Осетию, давно мечтала посмотреть Дигорское ущелье. Вот и славно. Почти все готово: в саду накрыт стол, приготовлены «спальные места» - под орехом уютно можно будет ребятам отдохнуть после поездки. Хотя вряд ли они будут спать – рассказов, судя по Юлькиным телефонным впечатлениям, хватит до утра. Да и костер. Как же без него? Картошка ждет своей очереди. Печеная картошка – любимое с детства, коронное блюдо Юльки. Ни одна встреча без нее не обходится Мне осталось нанести последние штрихи, да и самое важное – торт. Персон этак на двенадцать. Меньше просто не хватит. Без «Кудряша» также у нас не обходится ни одна встреча возвращающихся из поездки.
Юлькой моя девочка стала себя называть где-то лет с пяти-шести, когда узнала, что при крещении ей было дано имя Иулиания, так как родилась она в день памяти этой юной православной святой, 4 июля. На свое имя – Виктория перестала отзываться. Да, в ее свидетельстве о рождении стоит имя – Виктория. Мне тогда казалось, что именно это имя поможет моей малышке преодолеть все трудности. Уж больно торопилась маленькая придти в этот мир, так, что опережая жизнь на два месяца, поспешила на встречу с миром, с солнышком. Крестили мы ее в отделении реанимации, куда она попала сразу после рождения и где упорно цеплялась за жизнь.
До сих пор не могу понять как я смогла всего за 40 минут все успеть: храм и детская больница находятся в разных концах краевого центра, куда меня отправили, Чтобы встретить мою маленькую в момент ее рождения. Это было 1 августа. Удивительны случайности в нашей жизни. Когда я приехала на «заблудившейся» маршрутке вместо аптеки в храм (изменили маршрут) - то как-то пришло решение крестить маленькую. Ведь когда почти не остается надежды, то хватаешься за любую соломинку. Возможно, в тот день для меня такой соломинкой и был этот храм. Может потому, что было необходимо это крещение, я и попала тогда вместо аптеки в храм. Не знаю. До сих пор не знаю почему в тот день все было так, как было. В храме находилась только служащая свечной лавки. Найти священника было практически невозможно – все были в каких-то разъездах. Не знаю откуда появился молодой мужчина с очень теплым голосом. Где-то нашли священника, настоящего, из этого же храма. Тот, не сопротивляясь, бросил свои дела и взяв все необходимое, исполнил ритуал. Когда вернувшись в отделение уже с лекарством, за которым я проехала еще полгорода, я с удивлением увидела, что прошло всего 40 минут. Как будто время остановилось. Или каждая минута стала длиннее на порядок. Когда на маленькую надели крестик, она засмеялась. Это было невероятно, но было. Наша доктор удивилась – не умеют смеяться дети в неполный месяц. Еще утром она нам сказала, что можно готовиться к выписке.
Вот готов и мой «Кудряш» - простенький бисквитный тортик, но так любимый Юлькой. Заволновался во дворе Семка, уже пожилой немец-овчар, безумно любящий Юльку. Он появился в доме, когда та была еще крохой. Эта парочка столько совместных проказ придумывала, что можно было только удивляться их взаимопониманию - как будто существовал особый их язык, на котором они договаривались о шалостях и о том, как выгородить друг друга. Вот галдящая толпа голодных путешественников и встречающих их друзей вваливается во двор. Первые поцелуи, конечно же, Семке. Как же без него – он больше всех ждал, волновался, готовился. Ему и положены самые больше ласки и внимание. Мы с Юлькой потом, без всех обнимемся, и, прижавшись ко мне, она будет долго шептать, как соскучилась, смеясь рассказывать о приключениях. Это потом. А сейчас всех мыть и кормить.
Уже далеко за полночь смывшие с себя усталость от жары и долгого пути, сытые, ребята сидели у костра и рассказывали тем, кто не был в командировке, о своих впечатлениях - приключениях. Все хорошо. Совсем скоро запоют птицы, совсем скоро рассвет. Потихоньку уставший народец засыпает: у кого хватило сил – дошли до «спальни» под орехом, кто не смог найти их в себе – остался ночевать у костра. Скоро утро. Закончился еще один счастливый день.
***
Все могло бы быть так. Когда-нибудь. А может иначе. Но все могло бы быть. Если бы…
Как же не люблю сослагательных наклонений. Если бы… Если бы что? Если бы в тот день , 2 августа, дежурил другой доктор в ту смену, когда не стало маленькой? Или если бы по - другому сложились звезды в день ее рождения? Или если бы у нее просто были другие родители? Таких «если бы» много, очень много. Я не знаю, кто распоряжается нашими жизнями, кто решает, кому придти, а кому уходить из жизни пора? Не знаю. Никто пока не смог ответить на этот вопрос. Ни один мирской человек, ни один священник. Все правильно – каждому отмерян свой век, свой путь. Но кто отмеряет? Мы сами? Вряд ли.
В моих руках три записки из роддома, записка с перечнем необходимых лекарств, выписка лечащего доктора, в которой написано, что ребенок практически здоров на 01.08.2000 года. Я не знаю, как они сохранились. Случайно нашла их в старых, еще студенческих, тетрадках. И как будто не было этих одиннадцати лет, когда я почти научилась жить с этим.
«Ты не волнуйся, врачи говорят, что у маленькой все шансы жить. Постарайся быть спокойной – она чувствует, когда ты плачешь. Ее консультировать будет профессор N*. Все будет хорошо»
«Вчера врач сказала, что она сама, понимаешь, САМА дышит!!!!»
«Знаешь, все хорошо. Здесь все в порядке – о нас не переживай. Главное – маленькая. У нее уже есть первый документ - свидетельство о рождении. Имя то, которое ты хотела. Поцелуй маленькую. Скоро вы приедете домой»
Моя малышка была такой же торопыгой, как и я. Она не умела, не хотела ждать. Она так спешила в этот мир, что не стала дожидаться положенных природой сроков. Она старалась жить. Очень старалась. Как шутила наша старенькая доктор – она даже медицинские аппараты заставляла делать то, что ей хотелось. И все уже было хорошо. Все было хорошо.
Когда доктор отдавала мне выписку, у нее дрожали руки и она с трудом прятала слезы. За ее тридцать лет работы в реанимации краевой детской клинической больницы она так и не привыкла к уходу маленьких людей из жизни. За ее практику их было всего четыре. Маленькая стала пятой.
- Так не бывает. Понимаете. У нее все уже было хорошо: анализы, все тесты. Все. Она сама все необходимое делала: кушала, дышала. Я вас собиралась отправить домой 3 августа,- доктор помолчала. – Вы можете мне не поверить, но послушайте. Я работаю уже давно, многое видела и могу точно сказать, что правы наши бабушки. Иногда ангелы приходят в мир, чтобы посмотреть на людей. На живых людей, побыть среди них, побыть ими. Иногда приходят только для того, чтобы успеть сделать что-то одно. Когда дети уходят вот так - это ангелы. Их срок очень короток на земле. Вы не плачьте. Вы сделали все, что смогли. Успели главное – успели девочку крестить. Помните, она засмеялась тогда? Может только за этим и приходил этот ангел в мир?
