через такого рода головоломки манипулирует нами. Но всё равно нужно по второй карте гадать. – Всё же не сдаюсь я и решаю, что будет лучше сохранить это своё понимание про себя, и держать как козырь.
Рыжая же вновь смотрит на карту и со словами: «Придёт время, сравним», убирает карту в свою сумочку. И тут от временного забвения просыпаюсь я. – Мне кажется, что это несколько нечестно. – Обращаюсь я к Рыжей.
– Это вы о чём? – непонимающе смотрит на меня Рыжая.
– Вы посмотрели карту. – Бросая свой взгляд на сумочку, говорю я.
– И что с того? – всё ещё не понимает меня Рыжая. А теперь уже вслед за ней и я начал не понимать, чего я только что понимал и что меня так задело в действиях Рыжей. Но я не могу дать заднюю и я говорю ей то, что могло бы меня не устроить в её поступке. – Я-то свою карту не смотрел, а вот когда настанет момент, чтобы предъявить её к показу, то кто кроме вас знает, захотите ли вы предъявить свою карту к рассмотрению, после того, что вы увидите. – Вот так, не щадя чувства Рыжей, заявляю я. И скорей всего, эти мои слова задели её, но Рыжая ни одной горчинкой в лице не показала этого – она только чуть покосила голову в сторону.
– Разве человек до конца удостоверяет свои чувства, не оставляя вам места для веры в него и его чувства? – с таким душевным жаром вопрошает меня Рыжая, что я, взмокнув от стыда за своё к ней недоверие, становлюсь красным. И тем самым прощаюсь Рыжей, увидевшей во мне эту знаковую часть, с верой в неё.
– Что ж, нам пора. – Таким образом, объявляет леди Соне наш уход Рыжая, и мы покидаем пределы этого помещения. Но как нами буквально по выходу из этой обители шарлатанов выясняется, – а, по мнению самих шарлатанов, если спрос рождает предложение, то не такие они шарлатаны, а будет уважительней что ли их назвать нужными людьми, в области сказочной психологии, где они дают людям то, что они в детстве не дополучили от родителей без фантазии и не любителей рассказывать сказки, – то вот так сразу, далеко нам отсюда не удаётся уйти. И только Рыжая делает первый шаг, вынося свою ногу за порог этого заведения, да ещё так неосмотрительно, – она в этот момент решила пошутить и обратилась ко мне: «Смотри внимательно за мной, ведь нам обещали свершение знаковых событий с первого шага из этого заведения», – как она спотыкается на этой своей туфле и начинает срываться на крик при падении. И хорошо, что я был рядом с ней и к тому же внимательный, что в итоге и спасло её мягкий зад от встречи с жёсткой поверхностью ступенек лестницы. В общем, я её вовремя перехватил на лету и, прижав крепко к себе, не дал ей разбить себя в недоразумение, чего бы хотелось этой ведьме, леди Соне.
– Да ты сам на неё посмотри, – заявила бы леди Соня, указывая своим пальцем на хныкающую Рыжую, устроившуюся с крест-накрест ногами на бетонном полу, – одно недоразумение. А я вот никогда себе такой безответственности не позволяю и всегда слежу за тем, куда вступаю. И это только с виду я такая вся из себя не прибранная, а так у меня в доме полнейшая чистота и порядок. А уж как я готовлю, то пальчики свои оближешь. – А вот здесь она, явно забыв о своём ведьмином маникюре, перестаралась и как результат, я взглянул на её звериные когти и отказал ей в своём приходе на ужин.
Что же касается самой Рыжей, то как бы мне не было приятно выступать в роли спасителя, а она на меня с таким благоволением и восхищением смотрит, всё же я догадываюсь, что за всем этим скрывается. Рыжая, таким образом, решила продемонстрировать мне, что она заранее знала, что с ней вот такая неприятность произойдёт. Ведь она из будущего и некоторые события знает наперёд. – Правда, мне кажется, что здесь что-то не сходится. – Засомневался я. – Вот если бы она предугадала это событие, а затем оно совершилось, то тогда можно было сказать, что она определённо умеет предсказывать будущее, или же как она того хочет, она самая обычная девушка из будущего, любящая историю и временами так в неё углубляющаяся в своём изучении, что ей удаётся проникать сквозь время. И причём здесь всё это гадание на картах? – задумался я.
– Но тогда бы она не споткнулась, зная, что она на этом месте споткнётся. – Продолжил рассуждать я, греясь в тепле объятий Рыжей. – Нет, она этого сделать не может, тогда бы возник парадокс. Где в этом новом витке истории она не спотыкается. – Вроде как здраво рассудил я, пользуясь всем известным из фильмов о перемещении во времени алгоритмом рассуждения о парадоксах времени. – Но тогда получится, что она не падала, и Рыжая, зная это, не станет на этот, последующий для себя раз, за себя опасаться и всё же упадёт. А это значит, что она всё это знала, но на прямую сказать мне не могла из-за правила парадокса: если о чём-то вслух скажешь, то это событие материализуется. А вот посредством карт можно… – Опять задумался я. – Да ничего это не значит. – Возмутился я, окончательно запутавшись. А тут ещё и Рыжая проявила упорство и захотела самостоятельности в деле стояния на своих ногах. Но стоило ей вступить на ту свою ногу, на которой она подвернулась, как у неё из глаз брызнули слёзы и она присаживается на пол, чтобы быть ближе к своей больной ноге, которую ей хочется обнимать и сопереживать.
И у меня при виде так страдающе выглядящей в своей беде Рыжей, и язык не поворачивается сказать, что она, как мне всё же кажется, всё это падение специально подстроила, чтобы доказать мне, что она это предвидела, – Только как? Хе-хе, – и, во-вторых, как мне опять кажется, ей очень хотелось подышать рядом со мной, в такой близости. – Ну до чего же хитра и настырна. – Сдержанно улыбнулся я про себя. – И видимо в своём натурализме перестаралась и действительно потянула ногу. – И только я так подумал, как Рыжая к моей полной неожиданности демонстрирует свои сверх способности, какими её наделила её будущность – она, прочитав мои мысли, обращается ко мне. – Может быть, я изначально и хотела этого, – кивая на свою ногу, хныкающим голосом проговорила Рыжая, – но разве, когда я выбрала эти туфли на встречу с тобой, то не заложила в будущее возможность такого итога? – спросила меня Рыжая.
– А ведь ты права. – Согласился я. – И знаешь, – задумчиво проговорил я, – как бы мне не хотелось это говорить, а, пожалуй, карта не соврала, пообещав мне…– Рыжая здесь дёрнулась взглядом, и я поправил себя, – нам дорогу.
– Ты в этом уверен? – посмотрев на свою ногу, спросила Рыжая.
– Ну, может не самостоятельно, – сказал я, доставая телефон, – но в больницу нам обратиться придётся. – Пока же я делал вызов скорой помощи, Рыжая так светло на меня смотрела, что я поймал себя на несколько вероломной мысли: я был рад, что так всё случилось. Когда же я закончил свой разговор по телефону и посмотрел на Рыжую, то она, поглаживая свою ногу, говорит мне. – Наверное, я попалась на рефлексе, который и подвернул меня на ноге. – А вот это заявление Рыжей, отчего-то вызывает во мне вопросительный зуд.
– Рефлекс? Где же я об этом уже раньше слышал? – судорожно напрягая память, вопросил я себя. И тут до меня вдруг доносится голос доктора Бублика. – Ну и как думаете, – вопрошает кого-то доктор Бублик, – что нас ждёт, условный или безусловный рефлекс? – И тут я отрываю голову из низа, куда она была наклонена, и к начальному непониманию всего происходящего вокруг меня и со мной, вдруг вижу перед собой прекраснейшего вида создание небесной красоты, которое не отворачивается от меня, а прямо на меня смотрит и ждёт от меня …меня. И от понимания всего этого невозможного для понимания обстоятельства, – да такого в реальности не бывает, потому что невозможное невозможно, – у меня начинает зашкаливать сердцебиение, глаза выкатываются из своих орбит, а о челюсти и говорить не имеет смысла, она отпала.
– Это, безусловно, рефлекс. – В полном восхищении перед самим собой, таким проницательным, возвещает на всю аудиторию доктор Бублик. – И притом безусловный! – при полной поддержке всей аудитории делает на мой счёт вывод доктор Бублик, вызывая огонь моих глаз на себя. И они знают, что видят перед собой – доктор Бублик это зрительное воплощение моего тайного врага и соперника, Наум Наумыча.
