Недоросль, что это было на самом деле
Что мы знаем о Фонвизине… Что он родился в семье von Wiesen, ведущей свой род от плененного Войсками Ивана Грозного немчина, фамилия Фон-Визин, трансформировалась за два века в Фонвизин. Знаем его пьесы Бригадир и Недоросль. Со слов советских критиков, слышали, что Фонвизин был чуть ли не борец с крепостничеством. Что его ценили Пушкин и Гоголь.
Но вот тут информация теряет часть своей адекватности. Маститые и не очень литературоведы, допускают с зачислением «Недоросля» в ряды фронды, ту же ошибку, что и с «Мещанином во дворянстве» Мольера*. И Екатерина и Людовик, пристально следили за репертуарами своих театров. В те времена, это был весьма мощный политический инструмент, и что ни попадя, ни писать, ни ставить не рекомендовалось. Но сначала несколько слов о спектакле «Театра Геннадия Чихачева»…
Спектакль шел на новой большой сцене, что придавало ему, после камерности Старого вестибюля совсем иной оттенок. Тут играло роль и большое сценическое пространство, и новые вводы (увы, не было на сцене Евгения Башлыкова, к Простакову которого зритель привык и относился с большой теплотой). Очень порадовало возвращение в спектакль Григория Захарьева, с его великолепным Вральманом. И вообще, складывается впечатление, что на Большой сцене, игра актеров стала ярче, и я бы сказал сочнее.
Очень понравилась игра Натальи Замниборщ, ее Еремеевна, смотрелась ярко и по новому, и буквально блистала.
Прекрасный дуэт Жанны Андреевой и Константина Скрипалева (Милон и Софья), с их чудесными голосами.
Отчетливая, именно в сатирическом плане трактовка Митрофанушки Вадима Поповичева, в котором было просто не узнать Портоса.
Интересно сыграл Скотинина в своем дебюте, актер Андрей Данилов. Трактовка, талантливо сдобренная отрицательной харизмой, заставила эту роль, заиграть совсем по другому.
И очень порадовал Цыфиркин Юрия Красова. В прошлых версиях этого спектакля, было видно, что актер постоянно работает над ролью, находясь в некотором творческом поиске, что впрочем, является обыденностью для профессионала. И вот на этом спектакле, у меня сложилось впечатление, что образ сформирован полностью. Актер четко провел грань между комическим персонажем, и в принципе положительным героем, и его Цыфиркин был настолько органичен, что ни разу эту грань не переступил, полностью сохранив самобытность своего героя (ать, два, ать – это нечто !).
Как всегда был очень хорош Стародум Станислава Якубовского, это, кстати, далеко не простая роль, так как Фонвизин вывел в Стародуме, самого себя.
И, безусловно, блистала Императрица, Анны Альт. Фейерверк харизматичности (с элементами опасной грации Львицы Сабор), который, буквально покорил зал. Сам слышал как один молодой зритель, сказал соседу: «А тут Императрица круче, чем в кино».
Да, в зале было много школьников, и им было явно интересно. Фонвизин был у них в программе, и я буквально умилился, услышав, как одна школьница говорит другой: «Теперь точно надо прочитать». В такой реакции, я вижу огромную заслугу создателей спектакля. Именно таким и должен быть настоящий Русский Театр.
Ну а теперь о скрытой от современного зрителя сути пьесы (Это ИМХО разумеется)…
В одном из монологов Простаковой, был упомянут «Манифест о вольности дворянства» Петра III. Императрице Екатерине Великой, которая говоря современным языком, постоянно укрепляла вертикаль Власти, не нравились элементы независимости дворянства, бликующие в этом документе. Конечно уничтожение Тайной канцелярии, она моментально нивелировала, созданием Тайной экспедиции при Сенате (ну как в России-Матушке и без НКВД), но даже самовластная Императрица, не могла ссориться с дворянством, и тут «случился» Недоросль, где были намеки, и на излишнюю безнаказанность дворянства, и на судьбу садистки и убийцы Салтычихи, (которую, не смотря на близость к царскому роду, осудили на пожизненное заключение в монастыре), был, на мой взгляд, неким, если и не анти-манифестом, то, как минимум предупреждением.
В заслуживающих доверия документах, нет упоминаний о причастности Екатерины к сценарию пьесы, но, тем не менее, на это очень похоже. Фонвизин, было, вошел в фавор, но, не поняв рамок императорской благосклонности сваял для наследника Павла, фундаментальный труд «Рассуждение о непременных государственных законах», чем вызвал неудовольствие императрицы, и из фавора вышел, но хоть в Сибирь не сослали, и чин Статского Советника он сохранил (есть легенда, что этот чин Екатерина ему дала с намеком на его первую знаменитую пьесу «Бригадир», ибо чин Статского советника, соответствовал старому Русскому воинскому званию Бригадир).
Так что упоминание о Манифесте и сам факт наказания Простаковой, это явная политическая составляющая.
Нечто похожее было во времена Людовика и Мольера. Когда Король-Солнце, был оскорблен поведением турецкого посла в Париже, этот турок осмелился заявить, что конь Султана украшен драгоценными камнями лучше, чем король Франции.
Оскорбленный Людовик дал Мольеру отмашку на памфлет высмеивающий турецкие традиции, Мольер написал прекрасную пьесу, но заодно высмеял там и дворянство, на что довольный псевдо-турецкими кунштюками король, не обратил внимания.
И опять и как всегда, спасибо Чихачевцам за прекрасную Работу.
