Медленно и неумолимо смуглеют небеса. Солнечный диск проваливается за горизонт, разбрызгивая в стороны кроваво-золотистые блики. В зданиях уже зажигают свет. По этажам расползаются причудливые геометрические рисунки, созданные бликами от стекол и тенями. Озаряются неоном вывески кинотеатров и баров, где в этот час уже начинал собираться веселый и шумный народ. Тут же на тротуарах прогуливались семейные пары среднего возраста, держа друг друга под руку и негромко что-то обсуждая. Вот какой-то парень спешит домой с работы, перебирая дорогу на красный свет. Возмущенно сигналят машины. Все куда-то спешат, что-то говорят, кричат, плачут, смеются…
Она же шла медленно, слегка запрокинув голову. Глаза полуприкрыты. Неоновые блики вывесок каплями стекали по ее зеленой пушистой шубе.
Своеобразная яркая разноцветная клякса на непроглядном сером фоне, который маляр без особой фантазии нанес сплошняком, не делая пробелов. И одновременно… И одновременно черный косой росчерк, маленький шрамик на безупречно гладком лбу вселенной.
А девушка продолжала идти вперед, словно бы существовала вне времени. На нее иногда как-то странно оглядывались люди и смотрели, кто с удивлением, а кто с осуждением. Она была другая, не от сюда, собранная из тысячи не подходящих друг к другу кусочков разных пазлов, которые сложили вместе вопреки всему, и смотрелись они не идеально, но особенно, по-своему и совершенно точно неповторимо.
- Ты самый странный человек, которого я когда-либо знала. Спасибо тебе за это...
Пожалуй, я сказала бы ей именно это, встретив случайно на улице, рассекая толпу серых, однообразных и унылых прохожих.
