Корпоратив был в самом разгаре. Гремела музыка. Марк-Николас обошел зал, протиснулся в коридоре между изрядно опьяневшими гостями и вышел из клуба через служебный вход. Киберохранник, дежуривший у дверей, попрощался с ним до следующего вечера. Блум предупредил его, чтобы тот не закрывал гримерную, так как она занята. Далее он побежал искать граветакси.
После дождя город тонул в холодном сыром тумане. Мужчина поежился от холода, прежде чем сесть в салон машины. Почему-то он чувствовал какой-то липкий страх и не мог от него избавиться.
Если бы у Блума были крылья или воздушный транспорт, то он безотлагательно прилетел бы к Икэ-Ар. К страху примешивалось тяжелое чувство вины, которое все росло и росло, кромк того, было невероятно стыдно за собственную безответственность.
О, карты, схемы и планы! На вас расстояние кажется таким ничтожным! Вот и Икэ-Ар показалось, что до центра рукой подать.
Центр города был закрыт туманом. Яркие огни, подцветка, рекламные щиты, все, что могло ярко гореть, освещая туманное пространство, создавали фантастический эффект. Впереди показалась огромная тень моста.
Мальчик вышел на перекресток. Набережная шла перпендикулярно какому-то широкому шоссе с загруженным трафиком, что пролегало через мост, только пешеходной зоны на мосту небыло.
«Ой, как же мне туда попасть?» - думал мальчик. На Центалгоне тоже существовали гравемобильные мосты, однако под ними прокладывали коридорные пешеходные зоны.
«А что если посмотреть, нельзя ли пройти под мостом? На Центалгоне так было можно»,- решил Икэ-Ар.
Он развернулся и пошел обратно, вспоминая, где он видел ступени, спускающиеся с набережной к мосту. Он нашел их и понемногу стал спускаться вниз.
Сойдя с последней ступеньки, он храбро двинулся к опорам моста. Но неожиданно сзади кто-то схватил его за ворот и развернул.
Перед мальчиком стояли два инсектоида. Высокие, четырехлапые и пучеглазые, они осматривали его, и с их жвал капала голодная слюна. Один из них просипел:
- Иш-ш-ш какой ж-ж-жирненький! Ч-ч-ч-ч-чис-с-с-стенький!
Второй засипел в ответ:
-Одеж-ж-жа х-х-х-хорош-ш-ш-ша! На продаж-ж-ж-жу! На продаж-ж-ж-жу!
Первый согласился:
- Х-х-хорош-ш-ша. Денеж-жки и добыч-ча!
- Пустите! – крикнул Икэ-Ар. Он вырвался и толкнул их Силой сосредоточившись, как учил его Марк-Николас.
Инсектоиды отлетели на пару метров и упали друг на друга, мальчик побежал прочь. Он почти достиг ступеней, но из-за лестницы вывернулись еще пара таких же инсектоидов.
-Держ-ж-жи его! – засипели они хором.
Мальчик вспомнил, что на поясе у него висит его собственный меч, который был при нем, когда он так удачно улетел с Марком-Николасом.
Момент и клинок открылся. Яркий луч ослепил разбойников. Они отпрянули в сторону, будто ночные тени. Икэ-Ар уже почти миновал их и поднялся на набережную, но наверху его поджидал еще один бродяга-разбойник. Мальчик не долго думая махнул мечом по тянущимся к нему коленчатым лапам. Тот взвыл и упал, корчась от боли, но успел уцепить мальчика за ногу одной из четырех лап, не пострадавшей от меча, и с силой дернуть на себя.
Икэ-Ар упал. От неожиданности он выронил меч. Клинок сразу же погас.
Тому моменту подоспели остальные четверо разбойников. Один из них, видимо главный, так как он был больше всех остальных, набросился на мальчишку и завернул ему руки за спину. Второй изрыгнул слюну, как у пакото, тут же превратившуюся в тонкую и прочную веревку, котрой они связали мальчику руки.
Икэ-Ар ничего не осталось, только звать на помощь.
- Крич-ч-чи-крич-ч-чи! Кто тебя с-с-слыш-ш-шит! – засипел главарь. – Добрый уж-ж-ж-жин! Вкус-с-с-сный уж-ж-жин!
Но ребенок, который слабо надеялся, что Блум услышит его и придет, все же снова закричал, моля о помощи.
Ворвавшись в номер, Блум не обнаружил там сына. Он обратился к электронному портье.
- Скажите, видели ли вы мальчика выходящего из отеля? Ну… или хотя бы из этого номера?
- Опишите. Есть ли особые приметы?
- Особые… Не знаю. Ну… он маленький, лет шести или семи, сероглазый и светловолосый.
- Национальность.
- Центалион.
- Раса.
- Человек.
Перед Марком-Николасом возникло изображение проецируемое голографом. Это была запись с камер слежения.
- Это он! – воскликнул Марк-Николас обрадовано. – Куда он ушел?!
- Информация неизвестна.
- А когда?
- Одну еденицу времени.
- Час назад! Плохо, – опечалился Блум.
Он почесал в затылке. Ведь не просто же так мальчишка ушел гулять? Значит он пошел… искать меня?! О, нет! Он же заблудится тут в два счета! И сам я с навигатором не всегда понимаю, куда идти, а он…. А если он знает куда идти? Или интересовался?
- Покажите-ка мне последнее пользование справкой, - попросил он.
Осмотрев голографический план города с проложенным маршрутом, Марк-Николас все понял. Вытащил из рюкзака и повесил на пояс меч, а потом выскочил как ошпаренный из номера, забыв даже закрыть комнату на код. Выбежав из парадных дверей отеля, он направился по тому маршруту, который проложил для себя Икэ-Ар. Он чувствовал небывалый страх и отчаяние. И тут он понял, что это не его собственные ощущения. Эмоции мальчика были так сильны, что через матрицу Силы тонкой нитью связывали его с Блумом. Повинуясь своим ощущениям, Марк-Николас, шел будто бы по следу. Он бежал, торопился, боялся не успеть.
Добежав до набережной, Блум прислушался к себе. Вот он пешеходный мост в центр. Арон не должен был уйти далеко. Но собственные ощущения уводили уннехта далеко от моста, совсем в другую сторону. Он остановился, что бы понять, куда ему следует идти, сделал пару шагов к мосту и снова остановился и, вдруг, развернувшись, направился туда, откуда пришел беззвучный зов. Сын звал его. Блум чувствовал ледяной тяжелый ужас. Он снова побежал, все быстрей и быстрей, что бы успеть найти и защитить своего маленького приемного сына, пока не случилось непоправимое.
Добравшись до гравемобильного моста, он увидел, как мальчику скрутили и связали руки за спиной, а на голову надели какой-то мешок и потащили прочь. В этот момент он услышал, как ребенок кричит и зовет его. ЕГО! Потому что звать больше некого.
И уннехт, открыв клинок, громко рыкнул вслед разбойникам:
- Стоять!! Руки прочь!! Убью любого, кто тронет мальчика!!
Разбойники продолжали тащить несчастного мальчишку прочь, проигнорировав предупреждение, а главарь, видимо решив подраться и тем самым выиграть время для подельников, встал между ними и уннехтом, громко засипев:
- Это моя добыч-ч-ча!!
- А это мой сын! Прочь с дороги! – крикнул Марк-Николас.
Но главарь и не думал уходить. Он плюнул в Блума вязкой и липкой слюной, тут же затвердевшей и превратившейся в прочную веревку, которая налипла вокруг рукояти меча. Инсектоид с небывалой силой потянул ее на себя, но Блум сделал мах и разрубил ее, освободившись. Тогда главарь снова плюнул в него. На этот раз, спутанные как ловчая сеть, нити накрыли уннехта с головой. Они были липкие. Блум напоминал насекомое, запутавшееся в паутине. Главарь с сиплым возгласом «добыч-ч-ча» бросился на Марка-Николаса, но…
Уннехт выбросил ладонь вперед. На глазах у шайки, главаря подняло вверх и протащило по воздуху. Он шлепнулся в воды реки. Все его амбиции тут же смыло водой.
- Помогите!! - заверещал разбойник барахтаясь в воде, увлекаемый сильным течением прочь.
Марк-Николас, поработав мечем, освободился от липких тенет, разрубил и сжег их.
Разбойники-инсектоиды, успевшие уже изрядно оттащить прочь мальчика, со страхом глядели на него. Вдруг один из них дернулся прочь, сипло крича:
- Бегите! Это Инвэ-Аллен! Это Инвэ-Аллен!
И бродяги кинулись наутек, оставив свою добычу.
Блум быстро подошел к мальчику, разрезал путы на его руках и снял мешковину с его головы. Тот, не помня себя от радости, бросился к Марку-Николасу на шею и крепко обнял его:
- Папа Блум!
Уннехт сгреб его и прижал к себе. Мальчик был сильно напуган и Блум чувствовал, как его трясет.
-Ты в порядке, они ничего тебе не сделали? – спросил он сына.
- Нет. Они мне только руки связали, – ответил Икэ-Ар и пожаловался. – Они хотели меня съесть.
- Бедное дитя, – пожалел его отец, погладив по голове. – Что же ты, сынок, убежал?
- Я… я… я думал, что с тобой что-то случилось и хотел помочь. Марк-Николас, прости меня. Я больше так не буду. Только не пори меня ремнем, пожалуйста.
- Ну, что ты, дорогой мой! За благородство не бьют. И это я у тебя должен просить прощения. Это я виноват. Я не должен был оставлять тебя одного так надолго.
Затем он огляделся.
- Пойдем-ка отсюда, сын. Что-то место тут не веселое.
Блум с ребенком на руках поднялся по ступеням и вышел на набережную. Там он заметил валяющийся у каменного парапета меч и притянув его Силой повесил на пояс рядом со своим.
- Ты был вооружен?! – с удивлением заметил он.
- Я защищался, как ты учил, но их было очень много, – пояснил ему мальчик, покраснев.
- Ты храбрый маленький мальчик. И если пока что-то не получается, то не беда, – улыбнулся ему Марк-Николас. – еще научишься.
Икэ-Ар постепенно выходил из шокового состояния, с этим приходило осознание того, что он натворил и теперь он очень боялся, что отец отправит его домой, как и обещал.
- Папа Блум, я больше так не буду…
Он расплакался, прижавшись к нему.
- Ну, что ты, Икэ-Арон. Уже все прошло. Не стоит, – мягко сказал ему Блум, пригладив его растрепанные волосы и приласкав его.
Вернувшись в отель, он заметил, что мальчик весь грязный. Он раздел его и отправил в душ. Повздыхал и посокрушался, а потом запихнул всю его одежду в электронную прачку. Икэ-Ар улетел с ним, в чем был, без сменной одежды, поэтому уннехт вытащил из рюкзака свою чистую запасную рубашку и отдал ее мальчику, когда тот чисто вымытый, вышел из душа.
- Марк-Николас, я есть хочу, – негромко произнес мальчик.
Блум очень устал, но ему самому хотелось что-нибудь пожевать. Он заказал еду в номер, и они вдвоем съели все до крошки.
После еды их разморило. Они развалились поверх одеяла на кровати, где могло поместиться шестеро таких, как Марк-Николас, и погасили свет.
- Марк-николас, а мы вернемся домой? – сонно задал вопрос Икэ-Ар.
- Конечно. Там нас мама ждет.
- Нет, я про Центалгон.
- Не знаю. Там нас никто не ждет кроме наших врагов и неприятностей.
- Значит, я никогда-никогда не увижу свой дом? – сокрушенно произнес мальчик.
- Эй! Я же сказал «не знаю». Может быть, но не сейчас, – сонно проворчал Блум. – И вообще… Я очень устал, Икэ-Арон. Давай отложим этот разговор на более удобное время. А сейчас надо спать.
Он услышал, как мальчик завозился на кровати.
- Что ты там делаешь?
Но ответ пришел сам собой. Икэ-Ар забился под бок Марку-Николасу и заснул, а тот улыбнулся, обнял его, провалившись через пять минут в сон.
Инвэ-Аллен не находил себе места. Он ходил туда-сюда по каюте. Опять на него свалилась куча обязанностей. Вместо того, что бы заниматься поисками пропавшего Марка-Николаса он должен заниматься советами, военными планами, дипломатическими переговорами. Мастер Инвэ устал. Ему хотелось хотя бы немного личного времени для себя. Однако он не имел права отказать кому-либо. Заслуженный уннехт, защищающий мир и справедливость не мог защитить то, что ему дорого. Личная жизнь давно развалилась, но осталось то, ради чего он жил. Вот и сейчас он летел на очередные переговоры с Пагг-Дарром на
