Блуждающий Меж Звезд. 39. Нет пути назад

Икэ-Ар после ухода Эсфиры грустно вздохнул и посмотрел на порядком опустевший поднос. Все же он весьма огорчился.
- Ну, вот. Ты будешь танцевать на балу. Веселиться, слушать музыку. И, наверное, там будет принцесса. А я… я опять останусь совсем один на всю ночь, – в голосе мальчика была такая горечь, что у Блума пожалел, что согласился на предложение Эсфиры. Он как всегда усадил Икэ-Ар на колени.
- Знаешь, самое лучшее-это сон. Ты не думай ни о чем, просто ложись вечером спать, а когда проснешься утром, я уже буду с тобой. Я вернусь и все расскажу тебе. И потом, может, мне там самому не понравится, тогда я вообще уйду оттуда рано, – сын молчал, и Марк-Николас ломал голову, как его отвлечь, пока в  голову не пришла идея. – Помнишь, ты говорил, что тебе жаль рабов? Мы оба не знаем, что тут твориться. Я должен во всем разобраться.  Ты ведь хочешь быть уннехтом, не так ли? Тогда пойми, что ни один уннехт не будет мириться с данным безобразием и спокойно взирать на это зло.
- Пап, ты же сказал, что не можешь им помочь? – Икэ-Ар пытливо смотрел на отца снизу вверх.
- Ну… - Блум усмехнулся,– я этого не утверждал. Я просто предположил. А бал является, как раз, удобным случаем, что бы разведать ситуацию. Молчи, наблюдай, собирай информацию, делай выводы. Так поступает любой уннехт, прежде чем составить план действий. С места в карьер никто не бросается. Я посмотрю, а потом… потом подумаю, чем могу быть полезен.
- Мы сможем быть полезны, – поправил его Икэ-Ар.
- Ну, да. Мы, – согласился Марк-Николас.
Он не боялся за себя, что с ним может случиться что-либо страшнее Арданского плена. Он боялся лишь за маленького сына, сидящего в данный момент на его коленях. Он глубоко задумался и вынырнул из собственных размышлений, когда почувствовал, как мальчик подергал его за рукав и позвал.
- Да, дорогой мой. Что ты хочешь? -  ласково спросил Блум у него.
- Помнишь, у тебя на гармонике нарисован портрет?
- Да. И что в том такого странного?
- Оставь мне ее, папа Блум?
- Зачем она тебе, малыш? -  удивился Марк-Николас.
- Тот человек… Он так похож на тебя, только немного моложе.  Ты уйдешь, а я буду смотреть на него, как на тебя. Будто ты рядом.
Мужчина усмехнулся, полез в потайной внутренний карман куртки, достал инструмент и отдал его мальчику, предупредив:
- Будь с ней осторожен, Икэ-Арон. Не сломай. Иначе мне нечем будет зарабатывать для нас кусок хлеба с маслом.
- Я буду очень-очень осторожен, – уверил его мальчик, но тут же вепнул ее обратно, – пусть до вечера она побудет у тебя.
- Ладно, – кивнул Марк-Николас, забирая ее из руки сына.
Прошла еще пара минут, прежде чем он неожиданно крепко прижал его к себе и признался:
- Знаешь, сынок, мне тоже очень-очень страшно. Здесь есть нечто такое жуткое, что я чувствую с тех пор, как мы сюда прибыли. Я не знаю что, но это давит на меня уже который день.
Акэ-Ар снова посмотрел на отца снизу вверх.
- Па-ап, давай улетим отсюда домой к маме, если тут так страшно. Может быть, тут водятся страшные чудовища.
- Да я с удовольствием убрался бы отсюда ко всем пакото, только совесть не позволяет. А чудовища… Они, знаешь ли, чаще всего бывают человеческого вида.  Мы улетим, но не сейчас, – Блум окинул взглядом сына, сидящего на его коленях в его рубашке.  – Ты ведь позавтракал? Тогда беги в душ и одевайся. Пойдем, прогуляемся.
- Ура! – закричал Икэ-Ар, соскочив с коленей Марк-Николаса и направляясь в душ.
Радостный  и счастливый мальчик громко пел в душе, предвкушая интересную прогулку. Блум, слыша это, по-доброму посмеивался.

Первое место, которое они посетили, был тот самый офис парадной одежды на прокат. Там можно было взять одежду многих значимых регионов космоса, но Марку-Николасу из всей одежды  понравился официальный костюм земных жителей. Ему подобрали размер. Он долго крутился в комнате из больших зеркал, разглядывая самого себя в деловом костюме. Ему нравились пиджак, брюки, жилет, галстук, белая рубашка, носки и лаковые мужские туфли. И судя по выражению лица, Блум очень себе в них нравился.
Какую хорошую одежду носят на земле на деловые встречи! Как-нибудь я куплю себе такой костюм, когда вернусь домой. Надеюсь, такой же я смогу отыскать в магазинах на F-X.
- Ну, что? –поинтересовался Марк-Николас у Икэ-Ар, который сидел на небольшом пуфе недалеко от выхода из примерочной комнаты.
- Папа Блум, ты выглядишь, как принц! – восторженно ответил ему мальчик.
- Хех! А много ли ты видел принцев-то? – смешливо произнес Марк-Николас.
- Не знаю, – пожал плечами мальчик. – Иногда. На приемах. Только они все были не такие красивые. А ты красивый.
Уннехт прыснул со смеху. Икэ-Ар иногда был весьма забавен и наивен. Он снова повертелся перед зеркалами.
- А что? Принц, говоришь? Почему бы и нет?
Когда-то Инвэ-Аллен взял их с Барнумом на бал-маскарад. Было весело. Тогда у Блума действительно был костюм принца. А еще очень красивая черная маска. Он был принц-инкогнито.
«Жаль, что это не маскарад, а всего лишь некий официальный прием, пусть даже в виде бала», – пожалел он, но с другой стороны маскарадный костюм требовал затрат, которые на данный момент Марк-Николас не мог себе позволить. Данный деловой костюм обошелся ему не так дорого.
Далее, забрав свой заказ, он в компании сына погулял по городу. Ближе к вечеру они вернулись в номер и он начал готовиться к предстоящему мероприятию: прежде всего, договорился с хозяином клуба о переносе концерта на следующий день. Владелец согласился сдвинуть его график выступлений.

До приезда Эсфиры Блум был уже одет, чист, гладко выбрит, надушен, слегка подстрижен и причесан. Как повязывать галстук ему объяснили еще в офисе и теперь он, с мечем на ремне и удостоверением уннехта в кармане, жилета ожидал развития дальнейших событий.
Было довольно поздно. Он уложил сына спать.  Однако от волнения Икэ-Ар не мог никак заснуть, и Марку-Николасу опять пришлось петь. Эсфира приехала, когда мальчишка уже крепко спал. Блум полюбовался на него, улыбнулся и оставил свой инструмент у его подушки, как и обещал, а потом спустился вслед за Эсфирой вниз, закрыв номер, и сел в граветакси.
- Здорово выглядишь, – Усмехнулась Эсфира. – Ты все такой же красивый, будто всех этих лет не было.
Он повернулся к ней.
- Ты тоже ничего.
Вместо ответа она поцеловала его.
- Эй, не начинай! Если ты будешь продолжать, то я начну тебя любить прямо здесь и сейчас. Ты ведь знаешь, детка, как это бывает? – пошутил Марк-Николас, в голубых глазах которого запрыгали задорные огоньки. – Вот только это уже будет нарушение общественного порядка в общественном транспорте. Я, знаешь ли, не слишком богат, что бы платить штраф за то, что в общественном месте трахнул представителя дипмиссии.
Эсфира кинула взгляд на водителя. Судя по всему, водитель был обычным кибером, которому было все равно, что делают его пассажиры на заднем сидении.
- Почему бы и нет? Кто заметит? – так же шутливо отозвалась Эсфира.
- Ну… Кто знает? Может, этот гравемобиль оснащен внутренними камерами.
-Блум, ты как всегда в своем репертуаре, -  хихикнула Эсфира. Ее друг отвернулся и начал рассматривать улицы города. На самом деле ему очень хотелось послать весь этот бал с его устроителями куда подальше, выпрыгнуть из машины на полном ходу и вернуться обратно к себе.
Эсфира заметила печаль в его глазах.
- Ты сожалеешь, что поехал со мной? – задала она ему вопрос.
- Почему?
- Ну, я же вижу. Наверное, я зря стараюсь. Ведь ты хотел бы, наверное, остаться с сыном?
- Да. Хотел бы. Однако в том, что я здесь есть острая необходимость. Так что твои старания не пропали даром. Можешь зря не волноваться, – тон уннехта неожиданно стал ледяным и не требующим возражений.
- Ты сердишься?
- Нет, – сказал он и добавил. – Эсфира, я выполнил твою просьбу, и, между прочим, не одну. Я очень благодарен тебе за приглашение и за дальнейшую помощь, но я, так же, прошу оставить меня в покое и ничего более не добиваться от меня. Что было, то было. Это был опыт для нас двоих.  Не самый лучший, но какой есть.
Он снова отвернулся к окну.
- Ты как Инвэ-Аллен, – улыбнулась женщина, – тот тоже всегда торчит носом в окно. Если ты думаешь, что я на тебя рассержусь, устрою тебе скандал или еще что-то в этом роде, ты ошибаешься. Это я тебе очень благодарна, бедный мой Марк-Николас. Я никогда не лелеяла никаких надежд, потому что знала, что ты слишком свободен, что бы быть постоянным. И я преклоняюсь перед твоей женой, перед ее терпением. Она смелая женщина, потому что отпускает тебя, дает тебе возможность быть свободным.
- Она многого не знает. И ты тоже, – сказал Марк-Николас, не отрываясь от созерцания улиц.
Прошло минуты две, прежде чем он повернулся, взял ее руки в свои и заглянул ей в глаза.
- Эсфира, нам не суждено быть вдвоем, но помнить о том, что где-то существует часть меня самого, я буду всегда. Мне очень не просто, пойми. И я не могу себя простить за эту сделку с совестью.
- Я знаю, – легко сказала она. - Но иначе не возможно. Назад пути нет.
-Наверное… - промолвил задумчиво он. – Наверное…

Через некоторое время граветакси привезло их к огромным фигурным воротам, за которыми начинался великолепный парк королевской резиденции. Здесь уже было множество гостей, приехавших по приглашению. И все они были разодеты в дорогую одежду и изысканные украшения. Это были политики всех мастей, дипломаты, бизнес элита, дворянство. Многие приехали с женами и взрослыми детьми, многие были так же без жен. И все, без исключения проходили за эти замечательные ворота, вступая на главную аллею и проходя ко входу в замок через двойные ряды гвардии Короля, наряженные в парадные мундиры.
Блум шел рядом с Эсфирой, поглядывая по сторонам и оценивая ситуацию. Он наблюдал за всей этой пестрой компанией, тянущейся сплошным потоком.
Поток устремился через парадный вход к огромной лестнице, где уже стояли проверяющие приглашения и пропуска.
Уннехты прошли без проблем. Их даже не заставили сдать оружие. Те, кто миновал пропускной контроль, подыскивал себе пару, если только уже не пришел с кем-либо, и отправлялся наверх. К счастью недостатка в паре у Блума не было.
Жители планеты очень напоминали валааккский тип. Такие же рельефные лица, такие миндалевидные глаза, но в отличие от валаакку кожа у них была светлая, белая, глаза имели темную радужку, вертикальный зрачок и вовсе не фосфорефицировали. Если валаакку можно было с трудом назвать красивыми, то данный народ-и женщины, и мужчины- были красивы.  Особенно женщины. Марк-Николас даже почувствовал некоторое беспокойство, но тычок в бок от Эсфиры, которая заметила, как он водит носом за местными красотками, заставил его успокоиться.
Уннехты в числе прочих гостей поднялись по высокой лестнице и торжественно вошли в зал. Зал этот был поистине огромен, имел овальную форму и галереи, поддерживаемые двумя рядами стройный колонн. Везде были фрески, лепнина, мозаика. Даже пол зала, натертый до зеркального блеска, был инкрустирован. Зал представлял собой такое невообразимо великолепное помещение, что у Марка-Николаса дыхание перехватило. Он вертел головой, что бы все рассмотреть и насладиться этим. Вдоль стен зала и на галереях располагались фуршетные столы. По одну сторону Блум заметил несколько стеклянных автоматических дверей,