Судья Кошман созвонился с депутатом Трайсманом. «Завтра похороны,знаешь? Пойдешь?» «А как же,знаю и пойду. Мы с покойным двадцать лет бок о бок». Они с минуту помолчали и Кошман спросил: «А что ты думаешь о его посмертном послании правительству,народу и президенту? Ну,о том,которое он завещал газетному издательству?» Голос и тон Кошмана сместились к высоким нотам и он почти выкрикнул: “Это же счастье какое,что послание вовремя удалось выкупить».В душе Трайсман понимал и разделял возмущение и беспокойство Кошмана поступком покойного. Но,будучи прирожденным дипломатом,вслух он сказал: «Вообще-то, чужая душа –потемки,но мне кажется,хотел человек пооригинальничать, хотел,что бы после смерти о нем поговорили –кто не без греха? А,в принципе,всё хорошо,что хорошо кончается». Кошман был не удовлетворен таким ответом. «Я знал,что ты будешь выгораживать покойного,ведь он был твой друг», -и опять на высоких нотах добавил: «Но ты только подумай,как можно было пойти на такое? В своем трактате он предлагает кардинально изменить конституцию,уголовный кодекс и судебную систему в целом. Указывает на все лазейки,которые используют адвокаты и судьи. А зачем было раскрывать банковские тайны, рекомендовать, как перекрыть незаконные денежные потоки,предлагать запретить оффшоры во всем мире и упразднить частную собственность». Выговорившись и немного успокоившись,Кошман добавил: «Конечно, завтра на похоронах я тоже буду говорить о покойном только хорошо. Но всё-таки,кто бы мог подумать,что Самуил Яковлевич окажется,ну как бы сказать помягче,предателем,что ли. Ведь он даже не захотел помыслить, что нам, живым,надо же на что-то жить и с чего-то кормиться».
