Кровь ангела 2. Глава 8. Мальчик и змея

В Красном зале стояла полутьма. Детей уже уложили в деревянные кюветы, когда в помещение вошли Тадиэль и Змеиный ангел. Оба были одеты в чёрные балахоны с капюшонами. Падшие встали посреди зала, попросив отцов отойти к стене. Все отошли, кроме Сандала. Он остался стоять возле сына, только чуть отступил назад.

— Начнём, — тихо проговорил Тадиэль, подходя к одному из детей. Этот малыш был сыном Пахадрона из другой общины. По правилам, детей из дальних поселений посвящали первыми.

Коснувшись лба мальчика кончиками пальцев, Тадиэль что-то прошептал и закрыл глаза.

— Характеристики ментальной магии, — произнёс он после небольшой паузы. — Этот ангелочек — Чтец. Насколько я помню, после гибели последнего Чтеца Мыслей прошло четыре тысячелетия. Поздравляю, Пахадрон! Достойный у тебя наследник родился! — и он кивнул Падшему, который, покраснев от гордости, расплылся в довольной улыбке.

Тем временем Тадиэль уже осматривал следующего мальчика.

— Друид, — хмыкнул ангел Жертвы, покосившись на Даниила, который, затаив дыхание, ждал его вердикта. — Мальчик сможет подчинять себе силы природы. Очень редкая характеристика и, безусловно полезная всему клану. Поздравляю, Даниил!

Следующим был сын Сариила. С ним Тадиэль провозился чуть дольше, но когда закончил, его глаза сияли.

— Поздравляю, Сариил! Твой сын — Зеркальный маг! Будь с ним начеку — он может принимать любое обличие, даже копировать неодушевлённые предметы. Я уже и не помню, когда в последний раз мы сталкивались с подобной характеристикой…

У сына Кезефа, Тадиэль определил характеристику ангела Теней. Такой ангел способен сливаться с тенью и становиться невидимым для врагов.

— О! — восхищённо вырвалось у Тадиэля после того, как он прикоснулся к сыну Абаддона. — Очень редкий дар! У твоего мальчика характеристика Рунической магии. Он сможет создавать любые руны, которые будут полезны клану. Чертежи, символы, петроглифы, амулеты — это лишь малая часть его возможностей. Поздравляю, Абаддон! Твой сын станет очень значимой персоной в клане.

После того, как восторги Абаддона стихли, ангел Жертвы перешёл к следующему ребёнку.

— Посмотрим, что тут у нас… — склонившись над сыном Азраэля, пробормотал Падший. — Хм, интересно, — после минутного обследования произнёс он. — Магия Снов! Давненько я о такой не слышал. Все сны этого мальчика будут вещими. Прошлое и будущее — он сможет предупреждать о бедах и катастрофах, а также раскрывать загадки минувшего. Отличный дар! Мои поздравления, Азраэль!

Последним из рождённых Лайлой мальчиков оказался сын Уриэля. Его Тадиэль определил как Мага Крови и Целителя. Поздравив Уриэля с таким наследником, ангел Жертвы, наконец, подошёл к сыну Сандала.

Прислонив кончики пальцев к его лбу, Тадиэль долго изучал показатели. Потом вздохнул и, нахмурившись, покачал головой.

— Без сомнения, Правитель, твой сын очень силён, — проговорил он, кладя на голову Ария ладонь. — Но его характеристика мне не знакома. Она довлеет над всеми, но что это — я определить не могу. Нужно поискать ответ в древних фолиантах. Кажется, однажды я читал о чём-то подобном. Позже я найду ответ, и сообщу его тебе и Старшим клана. Пока лишь могу констатировать, что такой характеристики среди Падших, живущих на Земле ещё не было.

— Что ты ещё можешь сказать? — обратился к ангелу Жертвы Офаниэль. — У тебя есть замечания?

— Нет. Всё, что я могу добавить — среди родившихся детей от Лайлы нет ни одного со Свободной волей, и все малыши отличаются отменным здоровьем. Кроме того, все мальчики, независимо от их характеристик, принадлежат к классу Воинов и Старших ангелов.

— Обалдеть! — вырвалось у Аббадона и все Падшие заулыбались. — Это поколение войдёт в историю!

— Давно у нас такого не было! — кивнул Азраэль, не в силах скрыть своего восторга.

— Теперь нужно провести обряд, — подождав немного, пока все успокоятся, вновь заговорил Тадиэль. — Посвящать детей будем в том же порядке. После посвящения сразу уносите их из зала, чтобы было меньше шума. Соэль останется здесь и будет помогать отцам, если возникнет необходимость. Пожалуйста, переверните мальчиков, и уложите их на живот. Накидки с малышей нужно снять. Наденете их после обряда.

Падшие покорно исполнили всё, что велел Тадиэль, и замерли, ожидая дальнейших распоряжений. Проверив, всё ли в порядке, ангел Жертвы отошёл к стене и кивнул Офаниэлю. Тот потушил свечи в канделябрах и зажёг лишь те, что находились на жертвенном столе. После чего сложил ладони и опустил голову. В зале воцарилась полная тишина. Даже малыши притихли, устремив свои взгляды на огненные язычки чёрных свечей.

— Anguis, da mihi potestatem serpentis!.. — заговорил Змеиный ангел, тихим шёпотом. — Fa'me, prudens et diligens!.. Fa'me invulnerable ad inimici nostri!.. Sigillum animae, quia tui sunt: et nunc! Etiam valebit, tribu Cecidit in aeternum! *
(*Аспид, дай мне силу змея!.. Сделай меня мудрым и осторожным!.. Сделай меня неуязвимым для наших врагов!.. Запечатай души, ибо теперь они твои!.. Да восторжествует род Падших вовеки!)

Закончив молитву, Офаниэль провёл ладонью над большой чашей и над сосудом с чёрным воском. Оба предмета тут же воспламенились. Воск закипел и забулькал, разбрасывая вокруг себя золотые искры. Положив железное клеймо в огонь, Офаниэль подошёл к корзине с муссураной. Змея яростно зашипела, когда ангел приоткрыл крышку и, распустив коричневые крылья, молниеносно схватил её за шею. Несколько секунд Офаниэль наблюдал, как пресмыкающееся судорожно извивается в его руке, и на губах Падшего играла холодная торжествующая усмешка.

Поднеся Муссурану к жертвенному столу, ангел выпустил острые, как лезвия когти и медленно, с неприкрытым наслаждением разрезал тело змеи по всей длине. Потом приподнял её над столом и наблюдал, как кровь стекает в пустую серебряную чашу. Наполнив её до краёв, Офаниэль брезгливо швырнул ещё подрагивающую муссурану обратно в корзину. Потом тщательно вытер руки салфеткой и подержал их над огнём.

Взяв чашу с кровью, Змеиный ангел обмакнул в неё небольшую кисточку и по кругу обошёл детей, рисуя каждому из них небольшой кружок под левой лопаткой.

— Держи мальчика! — глухо приказал Офаниэль Пахадрону. Тот сразу подчинился, прижав ручки и ножки малыша к белому шёлку. Змеиный ангел вновь сложил ладони, из которых выполз Аспид. Плавно проскользнув по спинке ребёнка, змея остановилась у кровавой метки и, яростно зашипев, нанесла удар прямо в её центр. Брызнула кровь, мальчик завизжал и забился в судорогах. Офаниэль быстро убрал змею и взял со стола раскалённое клеймо в виде извивающейся змейки. — Non sentio, non memini, non sciunt! * (*Не чувствуешь, не помнишь, не знаешь!) — прошептал он, опуская клеймо на место укуса Аспида.

Судороги ребёнка перешли в мелкое дрожание мышц, плач стих, лишь на губах проступила кровавая пена. Запахло палёной плотью. Офаниэль спокойно снял клеймо и, взяв маленький золотой ковшик, зачерпнул им расплавленного воска, которым залил рану.

— Можешь забрать его, Пахадрон, — когда воск застыл, с полуулыбкой разрешил Змеиный ангел, переходя к следующему ребёнку.

Соэль тут же помог Пахадрону с малышом. И едва шаги Падшего стихли в коридоре, обряд продолжился. Так один за другим клеймили всех детей Лайлы. Когда очередь, наконец, дошла до сына Сандала, в зале никого из детей больше не осталось. Однако стоило Офаниэлю приблизиться к мальчику, как тот завизжал и, сжав маленькие кулачки, начал отчаянно извиваться в руках Сандала. Его синие глаза почернели, наполнившись настоящей яростью, напополам с паникой.

— Впервые вижу такой развитый инстинкт опасности у маленького ребёнка, — проговорил Тадиэль, подходя ближе и наблюдая за малышом. — Это невероятно!

— Может отложить Посвящение? — Сандал явно нервничал, удерживая сына, который вырывался изо всех своих сил. Его вопли смешивались с рычанием, и сейчас он больше походил на дикого волчонка, чем на ангела.

— Нет! — Тадиэль решительно качнул головой. — Ты сам читал предупреждение Адороса, Правитель! Нельзя прерывать обряд! — он обернулся к Змеиному ангелу. — Начинай, Офаниэль!

Змеиный ангел кивнул и сложил ладони. Аспид медленно сполз на спину ребёнка и, тут же громко зашипев, соскользнул с его тела и устремился прочь.

Офаниэль схватил его за хвост, но змея обернулась вокруг запястья хозяина, не желая двигаться дальше.

— Mitescere, Anguis! — шепнул Падший, любовно погладив питомца двумя пальцами. — Eam! Age! *(*Успокойся, Аспид! Возьми своё! Давай же!) — он снял змею с руки и поднёс к окрашенному кровью пятну на спине мальчика. Аспид яростно зашипел, раскрыв пасть и обнажив два ядовитых клыка. Потом повернул голову и цапнул Офаниэля за палец. Ангел зарычал и зашипел не хуже своего питомца. Перехватив гада другой рукой, он упрямо поднёс его к кровавому пятну.

— Стой, Офаниэль! Не надо! — крикнул было Тадиэль, но было уже поздно. Аспид вонзил свои зубы в тело ребёнка и, тут же свернувшись кольцами, сам забился в смертельной агонии.

Змеиный ангел попятился, с ужасом наблюдая, как издыхает его питомец. В это время Арий заходился от крика и бивших его судорог.

— Закончи обряд, Офаниэль! — рявкнул ангел Жертвы, пытаясь вывести того из состояния шока. Но Падший не реагировал. Несколько секунд он смотрел на мёртвого Аспида, затем вскинул голову и зашипел, переведя полный ненависти взгляд на малыша. Мёртвые, жёлто-зелёные зрачки ангела убийственно заледенели, губы дрогнули, обнажив два огромных загнутых клыка. В следующее мгновение Офаниэль бросился к Арию.

Тадиэль ринулся навстречу, пытаясь ему помешать, но, получив молниеносный удар зубов, свалился на пол. Однако добраться до мальчика Змеиный ангел всё равно не успел. Уже в следующую секунду он повис над полом, остановленный крепкой рукой Сандала, который схватил его за горло.

Соэль, увидев в глазах Серафима приговор, попытался вмешаться, но был отброшен к стене с такой силой, что едва не проломил её насквозь. Тем временем, Офаниэль уже задыхался в железной хватке Сандала. Он вцепился ему в руку, пытаясь оторвать её от своей шеи, и беспомощно болтал ногами. Серафим же продолжал медленно и невозмутимо сжимать горло врага, холодно наблюдая за тем, как из того уходит жизнь.

— Сандал! — с трудом поднявшись и зажав рукой разодранное плечо, к парню бросился Тадиэль. — Сандал, прошу: отпусти его! Нужно закончить обряд, ты слышишь?! Твой сын умрёт, если ты убьёшь Офаниэля! Он уже умирает, Сандал!!!

Последние слова ангела Жертвы всё же дошли до сознания Серафима и каким-то чудом заставили его прийти в себя. Оглянувшись на малыша, который теперь без движения лежал на белом атласе, Сандал перевёл взгляд на конвульсивно дёргающегося Офаниэля.

— Закончи обряд! — приказал он коротко, отшвырнув Змеиного ангела к корзине с дохлой муссураной. Офаниэль безжизненной массой шлёпнулся на каменный пол, и хрипло дыша, шатаясь, поднялся на ноги. Потом подошёл к жертвенному столу и, взяв с него клеймо и ковшик с воском, направился к Арию. Сандал чуть посторонился, но не отошёл, наблюдая за действиями Змеиного ангела, готовый в любую секунду вмешаться, если Офаниэль задумает вновь напасть на мальчика. Однако Падший больше не нападал. Сипло дыша, он прочёл заклинание и довёл