Жил да был на Земле чудак,
Делал все и всегда не так,
Как другие, и этим был необычен.
В общем, был не таким, как все,
Босиком бегал по росе
И по жизни был слишком меланхоличен.
Видел Бог, он добра хотел,
Жизнь любил, был всегда у дел,
Но не всеми чудак тот был верно понят.
Кто-то думал – наверно, псих,
Сумасшедший, один из них,
Кто-то думал - такой сам себя не помнит.
Он-то верил во все хорошее,
Что имел - принимал, как должное,
Он-то знал, что к чему и зачем на свете,
Верил людям и жил по совести,
Ни к чему ему были почести,
Он был смел и свободен, как вольный ветер.
Вдруг однажды случилось так -
Этот самый большой чудак
Стать таким же решился, как все, на время.
Жил да жил, только хорошел,
Мысли выбросил о душе,
Но не смог он осилить такое бремя.
Стал печален, угрюм и сер,
Нервы враз истрепались все,
И вернул он себя себе до срока.
В общем, плюнул на этих всех,
Стал опять бегать по росе,
И другим быть уже он не видел прока.
Он-то верил во все хорошее,
Что имел - принимал, как должное,
Он-то знал, что к чему и зачем на свете,
Верил людям и жил по совести,
Ни к чему ему были почести,
Он был смел и свободен, как вольный ветер. |
