Как только заиграет лучик с неба,
Пронзив собою ветви добрых кленов,
Ныть перестанет левое колено,
Исчезнут признаки знакомой паранойи.
И ты прижавшись огненной щекою,
После трудов волшебного алькова,
Запахнешь, наконец, шальной весною,
И все, что скоплено метелями зимою,
Отдашь немедленно неистовому ветру,
Без трепета и жадности любовной,
Посылом рук и воли благородной,
Сама ж сбежишь на розовой карете.
Возьми с собой, не оставляй в сетях влечений,
Разбитого любовью пилигрима.
Он долго на посылках развлечений,
У темных сил с рожденья камней Рима.
Он жил в трущебах древнего Содома,
В толпе скрывался долгого исхода.
Сам Моисей рукой любви ведомый,
Благословил на сорок лет похода.
Не оставляй, ты муза благородства,
Конца не видно мукам и сомненьям.
Не видел он покоя в жизни скотской,
С ковчега Ноя до сего мгновенья. |
