,
Поди шепну на ухо в странной речи
Пришедшей мысли скабрезный стишок.
И съежится пиитка глядя в вечность,
Пастушкой дунет в свадебный рожок.
Облобызает в тайне зла рассвета,
Мустангера вернувшегося в рань.
И выстрелит прицелившись в береты,
И выплюнет на сено дело дрянь.
И в завтраки подаст лихим ковбоям,
Вечор сготовленный кровавый барбекю.
И хлеб намажет масла толстым слоем,
Закупленным на пятом авеню.
Так протекает жизнь на старом ранчо,
И приведет в сомненье к одному,
Где дон Кихот, с слугою Санчо Панса,
У мельниц ветренних слетят ко дну.
В пылу разгара в глотке алкоголя,
Сервантес мудрый у бытия конца,
Закончит у героев святых споры,
Надев на Пансу остаток от венца.
Писательского доброго порыва.
И рыцарь в образе печальных в свете лет,
Вновь без антрактов, сладких перерывов,
Нажарит миру горы из котлет. |
