В своем последнем стихе Георгий Описал состояние человека во время умирания и обратился ко мне с оценкой его видения этого процесса. Так как это явление чрезвычайно этичное и как говорил Базаров в "Отцах и детях" Тургенева: "Старая штука смерть, но каждому вновь", я не берусь судить его видение, а просто опишу своё, так как это тема меня тоже волновала и более того, я как бы сам испытал это состояние. Дело в том, что в реанимацию нельзя рядом помещать двух пациентов при смерти с одинаковым диагнозом, по тому что если один умирает, то он при этом может трансформировать своё состояние другому (рядом лежащему больному) и у того тоже может быть такое же смертельное чувство и он тоже может скончаться. Вот так было и у меня и я про это написал стих, который поместил в свой рассказ "ИСПОВЕДЬ", про защитника Ленинграда и его судьбу. Кстати сегодня 80-и летие снятия блокады с Ленинграда. Рассказ написан со слов этого бойца, с которым я вместе лежал в кардиологии в больнице. Кроме того я покажу и еще стихи на эту тему.
Все что описано в этом стихе было со мною на самом деле.
Творческий диалог с автором Георгием Тригубенко по вопросу: "Что ощущает умирающий человек"
По жизни бывают ведь драмы –
причины не важны, но – факт –
по данным кардиограммы,
влепили диагноз – инфаркт.
В палате тяжелых – нас двое,
другой, как с иконы, старик,
рублевской тряся бородою,
сказал мне, что к смерти привык.
А ночью, сосед задыхался,
хрипел, суетились врачи,
метались шприцы и халаты,
а сестры роняли ключи.
Потом главный врач матернулся,
и сдернул колпак рядовой –
чуть-чуть постоял, отвернулся
и деда накрыл с головой.
Все юркнули вон из палаты,
а мне хоть кричи – «караул»,
и я, вдруг, от боли заплакал,
и плача, внезапно заснул.
А грудь, как от раны, болела,
нет воздуха – в гору подъем,
вдруг, кто-то «безликий» и белый,
как Рок, приказал мне – «Пойдём».
Я встал и пошел за «безликим»,
не тело, а только Душа,
и боль улетучилась бликом,
и стало не нужно дышать.
Не спорил, не удивлялся,
как будто повестка на фронт –
не двигался, а округлялся,
и таял за мной горизонт.
И, вдруг, высоко пред ведомым,
повис, как на тучах, балкон –
там Старец, до боли знакомый –
«безликий» отвесил поклон.
Как облако белый, взгляд строгий,
и только запястье поднял –
исчез мой «безликий», я вздрогнул,
как вынырнул, и задышал.
Проснулся – покойника «нету»,
играли по радио гимн,
мне ж слышалось – «многое лето»…
Меня положили к другим.
Послесловие:
На одной странице не уместились другие стихи на эту тему, переношу их на следующие страницы
Исправил, такие ошибки у меня по невнимательности, слепоте и плохим владением печати на клавиатуре. "Последнее", я имел ввиду по порядку помещения стихов на странице автора на данный момент.
