Решив, что он – талантливый скрипач,
Познавший тайну наивысшей скорби,
Мой внутренний безжалостный палач
Из тела душу вырывает с корнем.
Её на шейке скрипки вместо струн
Растягивает в нотах и аккордах,
И,
туго нервы на колка́х стянув,
Глядит из зеркала глумливой мордой.
Да, выстругав из прошлого смычок
С какою-то злорадностью упорной,
Спешит,
закинув скрипку на плечо,
Сыграть меня в тональности минорной.
И льётся неприкрытая печаль,
И манит, и терзает, как Сирена,
Как будто я по воле скрипача,
Живу один в несбывшейся вселенной.
А он из скрипки тянет невпопад,
Сияя в сардонической улыбке,
Мой внутренний непримиримый ад,
Мои тревоги, боли и ошибки…
Да и пускай настырная печаль
Зудит в душе непримиримым жалом!
Скажу на радость всяким скрипачам:
Я музыку такую обожаю!
Играй, скрипач жестокий, невпопад!
Играй меня в тональности минорной!
Мы души скорбью бешеных баллад
Из тел людей повырыва́ем с корнем!
Пускай наш сотрясающий дуэт
Покажет людям в исступлённых тембрах,
Какую боль нечаянный поэт
Играет на вибрирующих нервах.
Сказал романтик, словно невзначай:
«Без бури океан – простая лужа».
И, если богом создана́ печаль,
То и поэт зачем-то богу нужен!
Во славу неслучившихся богов
Я к вам врываюсь яростной балладой
Своих на скрипке сыгранных стихов
С неугасимым поэтичным адом.
Ха-ха!
Признайтесь!
Яростно звучит
Моя печаль по струнам стихотворным!
Играй, палач!
Без жалости стучи
По зрителям отчаяньем минорным!
И, может, я в несбывшихся стихах,
В стихах обременительно высоких,
Такой лиричный обнажаю страх,
Лишь потому, что навзничь одинокий…
И потому, что горести свои,
Застрявшие в хроническом бемоле,
Я, не сбываясь в жизни и любви,
Играю вам чистосердечной болью.
Но рвутся струны…
И скрипят колки́…
Скрипач безмолвно покидает сцену…
А я под звон стихающей тоски
Пишу стихи в несбывшейся вселенной…
|
Понравилось!