О первой встрече И. Бунина с поэтессой Г. Н. Кузнецовой.
Может быть, от любви и от ласки,
может просто – выпала масть…
расплескав колдовские краски,
осень дивная разлеглась.
Разлеглась, разожгла, разгорелась
по траве, на деревьях, в цветах.
Проросла тишиною и прелью,
и слезой ностальгии в глазах.
И к чему бы? Тут вспомнилась встреча…
зазывные большие глаза
и открытые белые плечи.
и изящность, и гибкость – лоза.
Губ движенье, приветливость взгляда…
«Рад знакомству!»… тонкая кисть…
сердце мрет от испуга… отрада…
и уже не уйти, не спастись.
И боялся спугнуть, и неловко…
это чудо – дрожащая лань.
Никогда не завидовал Блоку,
но в душе полыхала герань.
Пляж и море. Волненье прибоя
и стихи, как признанье в любви,
а в глазах у обеих с мольбою:
«Не уйди, не уйди, не уйди!»
А потом в ресторанчике скрипка,
и скрипач черноглазый еврей.
Опьяненье друг другом, улыбки
и, в аортах, призывы кровей.
Скрипка пела так жалобно, слезно,
музыканту уткнувшись в плечо.
Остальное все – прах, несерьезно,
лишь у сердца тепло. Горячо.
Море… с пеной волна набегала
и о берег хлыстала бичом,
одинокая чайка кричала
так пронзительно, знать бы, о чем? |
