приличной птицы! Видимо от усталости и осознания безнадежной потери спортивного превосходства голуби, прямо-таки, по-снайперски штампанули Нюшиного папу белыми струями. Не промахнулся ни один. После этого вся стайка с победным видом расселась на верхних ветках самой высокой яблони и довольно закурлыкала. Пустячок — а приятно!
— Нюша! — абсолютно нелогично выразил отец свое негодование.
— А я-то здесь причем?! — возмутилась сквозь слезы дочь. — Я что, командую ими?!
Дождь усилился, от утреннего веселого настроения остались жалкие воспоминания...
* * *
После душа, разглядывая себя в зеркало, Нюша неожиданно обнаружила ответ на Катин вопрос о макияже: от переносицы до висков на веках проступили бледные узоры — нежно-зеленые линии находили друг на друга, образуя сложное загадочное переплетение. Выглядело красиво, но появляться в школе в таком виде было рискованно.
Нюша долго и ожесточенно мылила лицо, изо всех сил терла пальцами узоры на глазах, но так и не смогла их смыть. В полнейшем расстройстве от непонятных выходок своего организма она оделась, собрала школьный рюкзак и вышла завтракать, стараясь держать глаза широко открытыми, что оказалось делом, весьма и весьма сложным в то время, когда нужно было смотреть в тарелку. Нюша надеялась, что никто из большого семейства не обратит внимания на перемены в ее внешности, но мама тут же их заметила, хоть и была занята маленьким Юсиком.
— Это что, тени? — она взяла дочь рукой за подбородок и повернула к себе ее голову. — Тебе разве можно краситься?
— Я не красилась, — резонно возразила Нюша.
— А что же тогда с твоими глазами? Тебя не пропустят в школу.
— А ей идет! — вступился Данька.
— Иди умойся, — велел папа.
— Я не красилась! — восстанавливая справедливость крикнула Нюша. — Это само появилось, я даже не заметила, когда! И оно не смывается!
Выкрикнув последние слова, она тут же пожалела об этом — из кухни выходила Лаура —дальняя родственница бабушки, какая-то ее племянница в десятом колене — необычайно красивая девушка с копной вечно растрепанных рыжих волос и огромными колдовскими глазами. Лаура все услышала, а это значит, скоро весь поселок будет знать о Нюшиной беде.
Два года назад бабушкина дальняя родственница свалилась на всех, как снег на голову — приехала из глухой таежной деревушки поступать в Академию Экстрасенсорики и Энергопсихологии. Не напрягаясь, поступила с первой же попытки и прочно заняла одну из комнат большого дома на все шесть лет обучения. В свободное от занятий время с удовольствием помогала на кухне, так как питала неутолимую страсть к готовке, и вообще, была очень милой и доброй девушкой.
Вскоре в нее оказались влюблены все парни в поселке, но благосклонный взгляд ведьмочки-студентки сумел завоевать лишь грустный призрак Арсений, сутки напролет висящий возле ее окошка на втором этаже. Каждое утро Арсений приносил свежие розы и заваливал ими подоконник девушки, ничего не прося взамен, вечером освободившееся место заполняли спелые яблоки и орехи, которые он собирал на макушках плодовых деревьев и кустов лещины. Сердце Лауры растаяло от его молчаливого обожания, в конце концов, она пригласила Арсения заходить в гости — с того самого момента туманную дымку призрака можно было частенько видеть в доме. В ожидании Лауры с занятий он то сидел в глубокой задумчивости в старом кресле, то, забывшись, неподвижно висел под потолком, углубившись в свои мысли, то забавлял маленького Юсика, то помогал Нюше с домашним заданием.
К Арсению постепенно привыкли.
Сегодня Лаура, как обычно, помогала бабушке накрыть на стол и несла в руках большое блюдо с блинчиками, услышав последние слова своей племяшки, она остановилась возле ее стула и с любопытством уставилась на узоры.
— А хочешь я помогу вытравить? — тут же загорелась ведьмочка. — У меня как раз осталось от последней лабораторной чуть-чуть серной кислоты, а тут и надо всего одну каплю — ваткой протрешь и следа не останется.
— Да что вы все ко мне пристали?! — вспыхнула Нюша и вскочила.
И снова все вышло совершенно случайно: она зацепилась ногой за каблук Лауры, с которыми та не желала расставаться никогда, даже дома, и совершенно искренне считала, что отдохнуть ноги могут только, если их поставить на высоченные каблуки.
Некоторое время они барахтались на полу втроем: Лаура, Нюша и блинчики. С высокого стульчика, перегнувшись через бортик, за ними с огромным интересом наблюдал Юсик, даже забыл про свою яркую деревянную ложку, которой перед этим с упоением стучал по столу. Воспользовавшись удачным моментом, бабушка тут же впихнула в его раскрытый рот несколько ложек каши, которую капризный внук машинально проглотил, завороженный необычным представлением.
Первой из свалки выпуталась Нюша. Ее красивая школьная блузка с кружевными оборками по воротничку была безнадежно испорчена, по всей юбке блестели неопрятные масляные пятна, на черных гольфах побежали частые стрелки. Маленькая фея в гневе посмотрела на ведьмочку и повернулась к родителям:
— Что, скажете, опять я виновата?! А чего она ходит по дому на таких каблучищах?! Все перед Арсением выпендривается! Развели тут фигли-мигли! Слушать противно! «Ах, Арсений-ах, Арсений!.. Ах, Лаура-ах, Лаура!..» — передразнила Нюша и ринулась в свою комнату.
Мама озабоченно посмотрела на папу и поспешила за расстроенной дочерью. Огорченная родственница поднялась с пола и, вздохнув обреченно, отправилась за веником и совком, Эмрис аккуратно подобрал зубами блинчик и принес Даньке — извинялся за неуклюжую хозяйку.
Все остались без завтрака.
А ведь день так прекрасно начинался!..
Очень понравилось)))
С теплом)))