* * *
Мы пошли направо к следующему свехту, не менее двадцати метров в диаметре,
- Питер, я забыла тебя предупредить – не подходи к ним близко и не прикасайся, здесь все свехты снабжены какими-то программами, могут поднять тревогу, и тогда всё пропало.
- Раньше нельзя было предупредить? А если бы я прислонился к какому-нибудь, пока мы шли сюда? У меня было такое желание, три месяца взаперти без физической нагрузки – все плечи болят. Что ты там набрала – кирпичи что ли.
Мы стали обходить свехт вокруг. Поверхность его была грубой, на вид шершавой, совсем не напоминало бутылочное стекло. Вскоре мы нашли и дверь. Казалось, что она покрыта пылью, кнопки практически не было видно, и это при такой стерильности!
- Питер, этот свехт подходит для нас, надо его запомнить, как бы пометить?
- Не надо помечать, его легко можно найти. Пойдем к следующему.
Следующий был ещё толще, но от него исходила какая-то живая энергетика. Мы не спеша обходили вокруг, когда наткнулись на кучу сваленных вещей. Здесь были посуда, лопаты, стулья, какие-то железки – в общем, всякий хлам. Это было так поземному, и вещи все были наши, человеческие.
- Нок рассказывала, что они специально занимаются изучением людей, собирают с утонувших кораблей всякие вещи. Здесь, наверное, находится эта лаборатория.
- Это чудесная находка, - сказал Питер, вытаскивая из кучи небольшой топорик, - надо поискать что-нибудь для факела.
Он начал перекладывать вещи, аккуратно складывая их в сторонке. Так он провозится до утра! Я стала вглядываться в сваленный хлам, ещё мокрый и пахнувший морем. Вдруг меня привлёк небольшой продолговатый предмет, блеснувший в темноте. Рискуя сломать ногу или обрезаться, наступив босой ступнёй на что-нибудь острое, я полезла за ним.
- Ого, вот это находка! Питер, смотри, это же глубоководный фонарь! Только бы работал, не знаешь, как он включается?
Питер прекратил сортировку хлама и взял у меня из рук драгоценную находку, бережно вытер её ладонью и нажал на какую-то кнопку. Яркий луч прорезал сумрак.
- Лана, ты золото! Не знаю, надолго ли хватит аккумулятора, факел на всякий случай надо всё равно сделать.
- И найти какую-нибудь обувку для меня.
Только сейчас мой напарник заметил, что я босиком. Он направил луч фонаря на кучу: остатки скафандра, сломанный стул, обломок мачты с обрывками паруса, мятая металлическая кружка. Я взяла кружку – не пить же всё время из бутылок. Но обуви никакой не было.
- Мне кажется, это приготовили, чтобы выбросить. Фонарь вон тоже слегка помят, поэтому его сюда отправили. Но обуви никакой нет.
- Сейчас что-нибудь придумаем, - Питер достал нож, отрезал два куска от парусины, нашёл в куче моток верёвки, - садись.
Он ловко намотал мне на ноги парусину и завязал её верёвками. Всё-таки хорошо иногда иметь рядом мужчину, особенно если у него правильно вставлены руки. Я встала, сделала несколько шагов, проверяя обновку. Было достаточно удобно. Остаток парусины и верёвки я сунула в рюкзак, на случай, если придётся делать факел.
- Надо спешить, пока нас не хватились, пошли.
Питер согласно кивнул, закинул за спину рюкзак, взял в руки фонарь и топорик. Я в руке держала только кружку, повертев головой, взяла в другую руку обломок от мачты. Мы направились дальше – к следующему свехту. Он был чуть меньше. Когда мы к нему приблизились, я сразу увидела две двери.
- Это свехт для выхода в океан, идём дальше.
- Знаешь, Лана, у меня такое чувство, что нам нужен тот второй свехт, давай вернёмся. А то мы не успеем до утра обследовать всё.
Я с ним согласилась, и мы повернули обратно.
Вот уже десять минут мы кружили вокруг заброшенного свехта. Я всё больше убеждалась, что это именно то, что нам надо. Он находился в таком удобном «престижном» месте и был абсолютно заброшен. Не могли же острусы оставить такой свехт без внимания, другое дело, если бы он находился где-нибудь на окраине. Наконец я набралась решимости и подошла к двери.
- Можно подойти? - никакой реакции, кнопка не загорелась. Я протянула руку и стёрла с неё пыль.
- Можно войти? – нет ответа, - Питер, он отключён, как же мы войдём?
- Лана, а ты что ожидала, если им не пользуются сотни лет, зачем следить за автоматикой? Не напрасно я взял топор, сейчас будем ломать дверь!
Он попытался отыскать щель, куда вставить топор, но дверь была подогнана на совесть. Я посоветовала ему начать сверху, так как входные двери у острусов открываются вниз, а сама светила фонарём. Топор скрежетал по камню, но всё безрезультатно. Тогда Питер со злостью ударил прямо по центру двери, и она немного поддалась. После нескольких ударов вверху образовалась небольшая щель. Лезвие топора вошло в неё, и ценой титанических усилий Питера через несколько минут щель расширилась до двух сантиметров, но шире не становилась, как мой напарник не старался.
- Подожди несколько минут, я мигом! - сказала я и побежала по проторенному маршруту к куче мусора. Я вспомнила, что видела там какую-то железку, похожую на монтировку. Через пять минут я присоединилась к Питеру, вдвоём дела пошли веселее. Дверь заскрипела и поддалась, мы практически повисли на ней. Потом меня осенило, я кинулась к рюкзаку, нашла бутылку с жидкостью и вылила её вдоль двери, жидкость с шипением просочилась вниз, смазывая застаревший механизм. Камень со скрежетом опустился ещё на полметра.
- Лана, мы стройные и худые, легко пролезем и так. Я буду первым, разведаю, что там внутри. Потом ты подашь мне все вещи, и заберёшься сама, я помогу тебе.
Мы так и сделали. Питер нырнул в щель вперёд головой, у меня ёкнуло сердце – я бы так не смогла, не известно, что там внутри. Через пару секунд я услышала чихание и чертыханье.
- Питер, ты цел, нельзя так рисковать, надо было сначала посветить и посмотреть, что там.
- Вот сейчас и посмотрю, давай фонарь, одно скажу – пыли здесь много, мягко приземлился.
Я протянула Питеру фонарь, и он пошёл обследовать помещение. Мне оставалось только ждать, припрыгивая от нетерпения, и оглядываясь вокруг. Прошла целая вечность, прежде чем в проёме показалась лохматая голова.
- Давай вещи, мне кажется это то, что нам нужно, там ещё одна такая же дверь. Придётся опять помучиться, чтобы её открыть.
Через пару минут я была внутри. Фонарь освещал пустое тесное помещение с толстым слоем пыли на полу, в которой отпечатались следы кроссовок моего напарника. Тишина и темнота давила на голову, и впервые после начала нашей операции меня охватила тревога. Если за нами будет погоня, то здесь нас поймать очень легко.
- Питер, поспешим, где эта вторая дверь?
Полученный опыт пригодился, со второй дверью мы справились значительно быстрей. Правда, пришлось пожертвовать ещё парой бутылок жидкости. Зато дверь открылась полностью, и мы увидели уходящий вверх туннель.
- Ура, Питер, это точно то, что нам нужно. Давай быстрей надевай рюкзак и пошли, у меня нехорошее предчувствие, за нами скоро будет погоня, надо уйти как можно дальше. Нок говорила, что острусы не могут дышать земным воздухом, если мы выйдем наружу – мы спасены.
Я помогла Питеру надеть рюкзак, взяла свою кружку и мачту, и мы, перекрестившись, вошли в туннель. Луч света, направленный вперёд, упирался в стену, значит наш туннель, поднимаясь вверх, закруглялся, подобно земным винтовым лестницам. Только ступеней не было. Первые полчаса мы шли быстро, но ещё через полчаса я взмолилась о привале, жутко хотелось пить, горло пересохло и першило. Воздух был очень сухой, а при каждом нашем шаге с пола поднималась пыль. Особенно доставалось мне, так как я шла следом за напарником. Мы остановились, я достала бутылку с жидкостью и промочила горло, передала бутылку Питеру.
- Осталось всего четыре бутылки, не считая этой. Интересно, а куда мы выйдем? Вдруг в Антарктиде, или на голом острове, где ничего нет?
- Лана, теперь всё равно, всё лучше, чем погибать под толщей воды. Я предпочитаю умереть наверху под земным небом. Но будем надеяться на лучшее! Давай прикинем, сколько нам ещё идти. Высота туннеля около двух метров, Пятьсот делим на два, получаем двести пятьдесят витков, мы прошли не больше сорока, по две минуты на виток. Осталось ещё двести десять витков, или четыреста двадцать минут, то есть семь часов. Путь к свободе не краток. Привалы будем делать реже. Когда мы вошли в туннель, была уже середина ночи. Мы будем посредине пути, когда нас хватятся. Будем надеяться, что они не последуют за нами, острусы чистоплотные, а здесь такая пыль!
Я молча слушала его вычисления, с ужасом представляя себе оставшийся нам путь. И как он посчитал витки, буду думать, что он ошибся, и мы выберемся быстрее.
Прошла целая вечность. Мы делали ещё две остановки. Теперь я поверила расчётам напарника, мне даже казалось, что путь оказался значительно длинней, чем предполагал Питер. Одно успокаивало, что в туннеле стояла мёртвая тишина, значит погони за нами не было.
- Ну что, Лана, больше не щебечешь? С разговорами путь короче.
- Я устала, тяжело всё время идти вверх. Такое чувство, что мы поднимаемся из преисподней. Сколько нам ещё осталось идти?
- Если честно, я сбился со счёта. Но возврата нет, нам ничего не остаётся, как идти вперёд, давай только перекусим, и продолжим путь.
Мы сели прямо на пыльный пол и в изнеможении прислонились к стене туннеля. Я достала два свёртка с рыбным желе, есть не хотелось, но надо, путь ещё дальний. Наш фонарь заморгал и погас: сел аккумулятор.
- Будем делать факел? У меня есть кусок паруса, верёвка и обломок мачты, не зря же я их тащила всю дорогу.
- Знаешь, я думаю, что мы не собьёмся с пути и в темноте. Я возьму твою мачту и буду проверять дорогу впереди, а если потребуется – посвечу зажигалкой.
Отдохнув, мы отправились в дальнейший путь уже в полной темноте. Погасший фонарь бросили на полу туннеля. Я отдала обломок мачты Питеру, а освободившейся рукой вцепилась за рюкзак, чтобы не потеряться. На самом деле я боялась этой темноты, и мне надо было постоянно чувствовать, что я не одна.
- Питер, как хорошо, что я тебя нашла! Одна бы я ни за что не выбралась оттуда.
- Это я без тебя так бы и сидел, запертый в колонне. Так что, мы оба стоим друг друга. Знаешь, когда доберёмся до людей, я обязательно приглашу тебя к себе в гости, покажу, какая у нас замечательная страна. Я отвезу тебя в Опенлюхтмузеум, это музей под открытым небом, где как бы попадаешь в старую Голландию. Там деревянные дома, ветряные мельницы, фермы с коровами, жители в традиционных костюмах. Ещё у нас есть очень старые города и средневековые крепости. А по всей стране оранжереи, полные цветов. Ты сейчас закрой глаза, чтобы в них не попадала пыль, а я буду рассказывать тебе про свою страну.
Я засмеялась.
- Мы будем похожи на двух кротов, помнишь, как в мультфильме про Дюймовочку. Особенно ты со своей палкой.
Так, переговариваясь, мы продолжили своё восхождение. Я многое узнала о Голландии: о польдерах и каналах, о празднике цветов, о голландских сырах. Питер явно просчитался со временем. Прошло больше семи часов, а мы всё еще в пути. И это какие-то пятьсот метров вверх! И тут я услышала какой-то шум.
- Питер, стой, слышишь? Это случайно не погоня?
Мы остановились и прислушались. Шум доносился откуда-то сверху.
- Лана, мы скоро выберемся отсюда!
Воодушевлённые, мы ускорили шаг. Шум
