определенная магия чисел, способная как вызывать демонов, так и заклинать их». Но еще раньше появилась магия Слова. Не случайно все культуры и народы придавали Слову огромное значение. Словом можно благословить человека, а можно – проклясть. Можно прославить – можно и пригвоздить к позорному столбу. Слово способно ранить, нанести смертельные увечья, но и врачует тоже – Слово. Все зависит от того, кем и как произнесено – это Слово. Поэт, как никто другой должен понимать это. Только поэт знающий цену Слову, может считаться автором. Латинское слово auctor – происходит от глагола augere – увеличивать, умножать, в данном случае духовное богатство народа. И Высоцкого в полной мере можно считать Автором.
Те, кто говорит, что Высоцкий не воспринимается «с листа», а только в авторском исполнении, скорее всего не видели его книг или не пытались их прочитать. Будь это иначе, их бы ждало ещё одно открытие, как человек, постигая таинство Слова, из барда превращается в Поэта, в Автора. От песни «татуировка» до стихотворения «Мой Гамлет». От «городского романса» до баллад. В этом он действительно – уникальное явление.
Вся великая литература выросла в оппозиции к власти. Власть не может быть плохой или хорошей. С каким бы уклоном она не была – это, прежде всего, аппарат насилия, с классическим набором инструментов для мобилизации народа на воплощение в жизнь государственной политики. Если дело касается государственных интересов, тут все методы и средства хороши: и войны, и провокации, и переселения народов, и истребление целых племен. Разумеется, поэзия, одна из составляющих которой является нравственность, не могла ни благословить, ни обойти вниманием подобные начинания. Высоцкий не был исключением:
«Отберите орден у Насеру –
Не подходит к ордену Насер!»
1964 год.
Стоит ли говорить, что написать такое в те годы мог только человек очень мужественный, «подавивший в себе раба», тем самым бросающий вызов системе. Да, он был в оппозиции к власти, но к диссидентам, люто ненавидящих все советское, а вместе с тем и все русское, себя никогда не приписывал. Отчего, верно, у него и не сложились отношения с А. Галичем, вещавшим на разных «голосах» из Парижа, наивно полагавшим, что «за бугром» его не достанут. Достали. Но дело не в этом. Высоцкий был патриотом. Он чувствовал себя частицей Великой Страны, которая голодала, строила каналы, сидела в сталинских лагерях и погибала миллионами за Родину, за Сталина. Высоцкий, как Великий Русский Поэт не отделяет себя от своего народа. Он живет его жизнью, его гордостью, его болью: любит, верит, негодует, сомневается.
«Сержанты, моряки, интеллигенты, –
Простите, что не каждому в ответ:
Я вам пишу, мои корреспонденты,
Ночами песни – вот уж десять лет!»
Сейчас, новоявленная, выпестованная и выведенная каким-то подпольным инкубатором, наша «аристократия» «с мордами и манерами лавочников», предпринимает попытки переписать историю заново. Отдельные историки охотно бы выполнили этот заказ, но не знают, как договориться с Гоголем, Некрасовым, Никитиным, Буниным, Горьким. Как убедить Симонова, Суркова, Высоцкого, что Россия победила в Великой Отечественной Войне исключительно благодаря союзникам? Цивилизованный Запад не может нам до сих пор простить нашей великой истории:
«Потому что танками,
Мокрыми от слез,
Англичанам с Янками
Мы утёрли нос!»
Мудрая и непредвзятая, на случай подвоха с подменой, искусство дублирует историю. И ничего с этим поделать уже не возможно – «рукописи не горят». Слово поэта уже вытравить не возможно, поскольку хранится оно не только на скрижалях истории, но и в людских душах. И в этом случае для грядущих поколений Слово бесценно.
