партнерами. На утро Маркус запланировал еще три поездки. Они с Федькой хотели сообщить Петру Никандровичу о своих действиях и полученных данных. Но, как оказалась, он уехал в Москву, а телефон его был заблокирован.
-Наверно, теперь даже телефону не верит, – сказал Федька и позвонил водителю отца:
-Скажите начальнику, чтобы он связался со мной. У меня есть для него новости.
Лёшик сидел в кабинете брата и плакал.
-Хорош, будь мужиком, в конце концов, – тряхнул его Федька за плечи,– Расскажи лучше, спрашивала ли она о том, кто составляет стратегию?
-Да она и слова-то такого наверно не знает. Но мне обидно, зачем она мне улыбалась? Неужели я совсем не интересен никому как мужик?
-Угомонись. Как мужик – нет, а как молодой парняга – очень даже! А этой суке и подобным ей не верь. Причем, ни одному слову. И особенно улыбкам их фальшивым.
-Она спрашивала, кто аналитику у нас делает, – вдруг сказал Лёшик.
-И ты сказал, что Серафима? Ты хоть помнишь, что у нас введен режим коммерческой тайны?
Лёшик посмотрел на Маркуса с отчаяньем:
-Простите меня! Я совсем не думал, что она крысятничает. Она же из бухгалтерии, как и все проходила проверку при приеме на работу. Я думал, что она просто ревнует меня к Серафиме.
До конца дня Федька с Маркусом находились в подвешенном состоянии. Лёшика отправили домой, строго-настрого запретив ему общаться с кем-либо из офиса, и молчать о том, что он рассказал о Наденьке. А начальник отдела по защите информации сообщил, что они ищут, и круг подозреваемых сузился. Компьютер парня, который обжимался с Наденькой, вроде бы чист.
Но Маркус не мог этим удовлетвориться и успокоиться.
-Слушай,– сказал он Федьке,– Они проверяют компьютеры, а ведь твой батя после совещания перекинул файл Серафиме через вотсап на мобильник. И ни у нее, ни у него, на компьютер этот файл пока так и не попадал. А это значит…
-Это значит, что его украли прямо со смартфона! – заорал как сумасшедший Федька,– Вот же суки!
Он тут же вызвал начальника отдела СЗИ к себе, потому что пока по телефону они ограничили любые разговоры по этой теме.
Между тем позвонил Федькин отец и потребовал связи по скайпу. Федька умчался в тайную комнату и включил ноутбук.
Маркус слышал в специально для него приоткрытую дверь звуки скайповского соединения.
-Ты почему, паршивый щенок, скрыл от меня то, что Маркус женился?! – рявкнул отец на сына.
-Батя… погоди. Во-первых, они расписались совсем недавно, а во-вторых, Серафима просила пока не обнародовать это, ну…чтобы на работе не было всяких пересудов.
-Но мне хотя бы вы могли это сказать?! Позови мне этого мерзавца, Маркуса! Я знаю, что он тут рядом и все слышит!
Маркус покорно зашел и сел рядом с Федькой перед экраном.
-Так-то ты доверяешь мне? – спросил Федькин отец.
-Простите, батя, – сказал Маркус,– Не могу пока ей ни в чем отказать.
-А вот она продала тебя мне со всеми потрохами! Потому что защищала тебя как ощерившаяся кошка.
-Она ни в чем не виновата! Это все моя вина, Петр Никандрович!
-Молчи! Не виноват ты ни в чем. И она не виновата. Призналась мне, что теперь она твоя жена, когда я пытался обвинить ее в том, что она тебя предала и слила информацию. Ответила, что никогда бы не смогла предать, потому что любит тебя без памяти. Так-то, сынок Маркус. Не бойся, я прощения у нее попросил за свое недоверие.
-Батя,– вмешался Федька,– А ты, случаем, никому свой мобильник не давал, после вашего заседания "троих"?
-Нет. Хотя, погоди. Он ведь у меня заглючил, и я айтишника просил разобраться. Он быстро все исправил. Я рядом стоял, никуда не отходил. Он какой-то штуковиной протестировал его и все сразу заработало. Трех минут не прошло.
-Где твои мозги? Как звать этого айтишника? Убью эту крысу,– прошипел в конце Федька.
-Так, выходит, я своими руками информацию инсайдеру для скачивания отдал?
-Вот именно!
-Слушайте, что-то Серафиму нигде найти не могут. И телефон, говорят, не отвечает уже два часа. Вот же я, старый пень, сильно обидел девчонку.
Маркус вскочил и сказал Федьке:
-Я в аэропорт. Федя, ты разберешься без меня?
-Конечно! И сразу звони мне, а то я тут с ума сойду.
По дороге Маркус расспросил Федькиного заместителя про Серафиму.
-После подписания договора приехал Петр Никандрович, и они с Серафимой заперлись у него в кабинете. Потом она вышла, никому ничего не сказала и пропала. Я уже всех поднял. Охранники сказали, что видели, как она от офиса пошла в соседний сквер. Там вроде на скамейку села, наверно воздухом подышать. Но с того времени о ней ничего не известно.
-Пожалуйста, обзвони ближайшие к скверу больницы. У нее бывают головокружения. А я через полтора-два часа прилечу и буду в офисе. Но, если что узнаешь, звони мне и генеральному.
Когда он появился в палате, она спала под капельницей. Давненько уже таких стрессов у нее не было, вот же дурочка, так переживает за все, подумал Маркус и сел рядом.
После регистрации свадьбу они не делали, хотя он собирался, друзей хотел пригласить и родителей, но Серафима уперлась и не соглашалась. Говорила, что они все еще должны проверить себя.
-Да что проверять-то? – удивлялся Маркус,– Я сразу втюхался в тебя, как только увидел. Просто тогда этот гребаный развод меня из колеи выбивал, не хотелось впутывать тебя во все это. Потом работы было завались, ты же сама знаешь, со мной на пару все это проходила. Но когда Лёшик стал клинья к тебе подбивать, решил, что пора брать инициативу в свои руки.
-Все равно. Как-то с бухты-барахты взяли и поженились.
-Ты в своих чувствах ко мне не уверена?
-В себе-то я уверена на двести процентов. А ты вот ошибался уже. Вдруг, я тоже твоя ошибка.
К сегодняшнему дню они были женаты уже шесть месяцев, хотя он считал, что они вместе со дня их первой встречи в офисе. А значит, он знал ее уже целый год. Просто, когда она переехала к нему, он стал совсем другим. Это замечали все, не только Федька. Маркус стал более мягким в общении, не то что раньше. А вот Серафима внешне нисколько не изменилась. Но Маркус и раньше знал, какая она прекрасная актриса.
-Тебе только в драмтеатре работать с таким актерским талантом, – смеялся он, когда обнимал ее дома, – Но я тебя сразу раскусил, с первого же дня. Пару-тройку проколов ты все-таки допустила.
-Какие, например? – смущалась она.
-Слишком злилась, потому что ревновала, взгляды иногда тебя выдавали. А еще девочек почти отвадила ко мне подходить, строгая такая была. "Он занят, просил не беспокоить, все вопросы только через меня" – разве не это ты им всем говорила? А еще, думаешь, я не замечал, как ты мне ежедневно носовой платок на свежий заменяла? И расписание мое сдвигала, чтобы я вовремя пообедал. А потом уверяла, что это я сам, просто забыл, что внес изменения.
Однажды она рассказала ему про то, что ощущала, когда ехала в метро тогда, после первого секса с ним. Маркус, пораженный, приподнялся и заглянул ей в глаза:
-А потом? Было такое? Или вот сейчас?
-Думаешь, я зря тебе все так подробно описала? Это для того, чтобы ты знал и не мучил меня своей ревностью и слишком частым сексом. Чтобы понимал, что я только о тебе и способна думать, даже мой организм только тебя одного вожделеет.
-Но это не вредно для тебя? – спросил Маркус обеспокоенно.
-Нет. Любой оргазм полезен для здоровья. Но врач сказала, что это множественный оргазм и что мне очень повезло с мужем, потому что далеко не каждый мужчина способен довести женщину до него.
-А раньше ты ни с кем не испытывала такого?
-Нет. Вообще ничего не испытывала. Про таких, как я, говорят – лежит как бревно. Думала, что все рассказы подружек про кайфы и всякие видео про это просто врут для романтики. Но после того как ощутила это с тобой, а потом снова и снова, стала бояться, что ты полностью поработишь мою волю. Потому что мне хотелось прижаться к тебе и не отлепляться ни на миг.
-А сейчас?
-И сейчас.
-Не знаю, как тебе, а вот мне очень повезло такую жену получить. Еще бы ты не была такой упрямой, я был бы абсолютно счастлив.
-Не был бы! Тебя ж именно моё упрямство заводит, и кайфуешь ты потом каждый раз оттого, что все-таки победил и сделал по-своему.
-Всё-то ты знаешь, так же неинтересно, – смеялся он и целовал ее снова и снова. На улице в это время опять пошёл дождь. По крайней мере так Маркус сказал Серафиме.
Айтишника уличили, просмотрев данные о скачивании файла с мобильника Петра Никандровича. Дело против него возбуждать не стали – учли сложное материальное положение его семьи. Это оказался тот самый айтишник, который увивался рядом с Наденькой. С ними провели воспитательную беседу и назначили обоим испытательный срок. Начальнику отдела защиты информации влепили выговор и лишили премии за то, что не предусмотрел подобных способов кражи информации. Такие же санкции применили и к начальнику службы безопасности – за то, что не вник и не выяснил заранее сложности в семье айтишника.
Петр Никандрович похлопотал, и больной бабушке айтишника оплатили операцию, а его сестре, бьющейся одной с маленьким сыном-аутистом, оказали приличную материальную помощь и назначили пенсион, дополнительно к государственному, вплоть до совершеннолетия ребенка.
***
© Copyright: Марк Шувалов,
январь 2023
