обернулся. Все, находящиеся в курилке, как по команде приложили правую руку к беретам, приветствуя низложенного командира-электромеханика. Механик приложил ладонь к козырьку своей фуражки, украшенной сверкающим на солнце «крабом». Его головной убор упал. Из карманов, нагнувшегося за фуражкой «меха», на бетонный пирс высыпалось всё, уже известное Вам, уважаемый читатель, содержимое… Ветер безжалостно раздул ценности…
Дальнейшую судьбу капитан-лейтенанта, к сожалению, я проследить не смог. Говорили мне, что видели его на базаре в Одессе, где он торговал чем-то вроде гвоздей. Другие утверждали, что он служил на гражданском пароходе, удачно женился на старой еврейке и эмигрировал в Израиль. Третьи видели его, ковыряющего свой нос, с какой-то обольстительной красавицей в одном из ресторанов Евпатории. Иные утверждали, что его заколола ножницами страстно влюблённая в него грузинка. Возможно, всё это именно так и было. Не знаю, а врать не хочу, да только я твёрдо уверен, что если б случилось такое чудо, и я встретился с «мухаником Володей», то он первым бы делом сказал: - Вот беда, Орлов! Сигареты все у меня вышли. Дай закурить, браток!
