Время шло, я росла. Много было еще всяких разных приключений, но с возрастом менялся и характер этих приключений.
Училась я однажды в техникуме. Поступила после девятого класса и на первом курсе мы проходили школьную программу.
И вот на уроке литературы преподаватель дает нам задание прочитать «Войну и мир», будем писать сочинение, но не озвучила на какую конкретную тему.
Я иду в библиотеку, беру книгу, прихожу в общежитие. Талмуд, однако, увесистый. За пару дней не прочтешь. Покрутила я ее в руках, прочла первые страниц пять и последние пару. Если не читала раньше, то и сейчас за два дня не осилю. Вздохнула, перед смертью не надышишься, и убрала на полку. Как-нибудь выкручусь.
Наступает день «Х». Мы рассаживаемся по своим местам. В аудитории стоит галдеж. Заходит преподавательница. Все замолкают. Она обводит группу взглядом и останавливает взгляд на мне.
Отношения у нас с ней не были плохими, но немного своеобразные. Она знала о моей нелюбви к русской классике. Ничего не имею против, но не люблю и все тут, имела свое мнение и свои взгляды на произведения, на авторов и часто с ней спорила на уроках. Касательно произведений Толстого считала, что в них много нудных никому не нужных описаний.
Ну, так вот. Остановила она взгляд на мне. Нутром чувствую, что-то неладно тут. Она садится за стол. Все в ожидании. Что за сочинение нам грозит? А она молчит, перебирает бумажки на столе и наслаждается нашей нервозностью. Наконец бумажки все перебраты, журнал раз десять открылся и закрылся.
- Тема сочинения «Битва под Аустерлицем». Приступаем, - объявила она и опять посмотрела на меня.
«Ну, ну», говорил этот взгляд.
Мда-а-. Плохо, когда не можешь вспомнить того, чего не знаешь! А, где наша не пропадала. И я писала, слова сами изливались на бумагу бурным водопадом. Ручку я положила, когда прозвенел звонок. Мы сдали тетрадки.
Через пару дней был следующий урок литературы. Мы ждали с нетерпением, узнать свои оценки. Преподавательница раздала нам наши тетради. Мою отдала самой последней. Опять она посмотрела на меня как-то не так. Какое-то торжествующее лукавство было в ее взгляде.
Я открываю свою тетрадь и … на половине страницы была начертана моя оценка.
5/2.
Жирно так, смачно. Рисовала она ее явно с любовью. Я недоуменно смотрела на оценку. 5/2. Пробежала глазами весь текст, нигде ни одного исправления или поправки красным цветом. Посмотрела еще раз на оценку, на препода. Ленка, моя подруга и соседка по парте, заглянула ко мне в тетрадь и тоже посмотрела на меня, на препода и опять на мою оценку.
- А это как понять? – удивленно спросила она у преподовательницы.
И тут наступил звездный час! Конечно, не мой, хотя… Преподавательница с грацией королевы встала из-за стола, обошла его и чуть присела на краешек. Сложила руки на груди.
- Сочинение написано очень хорошо. - сказала она, глядя поверх очков. - Читаешь и прямо видишь своими глазами эту битву! Нет ни одной ошибки, все знаки стоят там, где должны. Твердая пятерка!
- А двойка за что тогда? – изумилась моя соседка.
– Двойка? – переспросила преподовательница. - А двойка за то, что эта битва была одна единственная, которую наши проиграли! – усмехнулась она.
«Подловила же, зараза,» скорбно подумала я. А я так старалась, так описывала, как наши победили!
И был еще со мной случай наподобие этого, только на уроке геометрии. Вызвала нас Мария Ивановна, женщина спокойная, но от ее спокойствия веяло парализирующими фибрами, к доске четверых. Каждому зачитала вслух его задачу. Я отвечала последней.
- Вот смотрю, - говорит она мне, - и думаю: два или пять тебе поставить?
Я занервничала, у меня вспотели ладони и в горле перехватило.
- Почему два или пять? – опешила я.
- Пять – задача решена правильно. Два – задача вот только не та, что я зачитала.
Группа весело загалдела.
- Четверку тогда! Четверку! - послышалось со всех сторон.
Мария Ивановна улыбнулась.
- Садись. Четыре.
