Бабушке она не стала звонить. Ходила туда-сюда по дому, не зная, чем заняться. Вряд ли Олег сейчас мог ей позвонить. И очень хорошо, что я смогла бы ему сказать, подумала она.
В 12 часов она все-таки собрала контейнеры с едой и вызвала такси. А пока ехала, успокаивала себя тем, что бабушка старалась, готовила, не пропадать же ее трудам.
Акима в палате не оказалось. Медсестра сказала, что он уже вовсю ходит, а сейчас ушел на перевязку. Когда он появился на пороге палаты, Вика закрыла глаза, чтобы взять себя в руки.
-Ты все-таки приехала, – сказал он.
-Как я понимаю, просто привезла мне домашний обед? Спасибо.
Вика открыла глаза и сама не поняла, как оказалась рядом и прижалась к нему.
-Ты же хотела проверить себя? – спросил он.
-Да, хотела. Вот… пытаюсь проверять. Но, знаешь, то, что ты сейчас в больнице, спутало все планы. Ради чистоты эксперимента нужны самые обычные условия. Сопереживание вполне можно принять за любовь.
-Понятно. Завтра меня выпишут, и мне придется уехать к егерю вместе с моим помощником. Так что чистоте эксперимента ничто не будет мешать. Обед я съем, бабушке передай спасибо. Можешь возвращаться.
Вика замерла на месте:
-И что… ты даже не поцелуешь меня?
-Ты ведь хочешь чистоты эксперимента, – сказал он, подошел к окну и больше не смотрел на нее.
-Да, конечно. Тогда я пойду. До завтра. Надеюсь, не сразу отсюда к егерю поедешь?
-Нет. Заеду, возьму кое-что и переоденусь. Так что увидимся.
Она вышла от него на ватных ногах и с трудом спустилась на первый этаж. Присела в вестибюле, но уже через пять минут стремглав поднялась по лестнице и вбежала в палату.
-Я пока не могу… – сказала она, стараясь отдышаться.
-Думаешь, потом сможешь?
-Не знаю… но не сейчас! Прошу тебя, у меня сердце разорвется!
Она сама обняла его и привстала на цыпочки, чтобы поцеловать.
-Смотри, не говори потом, что я воспользовался твоей слабостью.
Ей хотелось еще и еще его поцелуев, но вошла медсестра и предупредила, что придет врач для осмотра. Поэтому Вику выставили за дверь. Ей пришлось сесть возле окна на кушетку. Пытаясь успокоить сердцебиение, она не могла вспомнить, бывало ли у нее такое с Олегом. Но на память ничего подобного не приходило. Вспоминалось только какое-то ревнивое ожидание предложения от него, которое он все не делал. Она даже не могла толком вспомнить деталей их секса, потому что воспринимала его как некую обязанность в отношениях с ним. Он сразу засыпал, даже в душ ходил позднее, через час или два после всего.
Закрыв лицо руками, она словно вновь целовалась с Акимом, по телу её шли волны возбуждения и острого наслаждения. Неужели он прав, и я действительно люблю его, ничего о нем не зная. Хотя… мне ведь очень многое уже о нем известно. И чувства… Это только с виду он такой спокойный, хладнокровный и уверенный. Не может быть, что он такой всегда. Он ведь был ребенком и боялся чего-нибудь, любил что-то из игрушек, сладости…. Вот – сладости! Он любит бабушкины плюшки с малиновым джемом!
Она тут же вспомнила, какими становились его глаза, когда он поглощал эти плюшки одну за другой. Он щурился от блаженства, как кот. По ее телу прошло нечто вроде разряда, и она ощутила непонятное тепло в груди и внизу живота. Это еще что? – изумилась она.
Вика не смогла уехать от него ни после обеда, ни вечером. Уезжали они вместе утром после его выписки. Получив больничный лист и бумаги для страховой компании, он взял Вику за руку, как маленькую, и повел к выходу. Сама она пока была не способна руководить своими действиями.
По пути домой они заехали на опытную станцию.
-Эмилия Павловна, – сказал он бабушке, – Передаю вам эту малолетнюю из рук в руки. Мне сегодня кровь из носу нужно к егерю, а она со вчерашнего дня не в себе.
Бабушка взглянула на внучку, которая бросилась к ней, обняла и заплакала:
-Я не могу! Не могу его отпустить!
-Ну, так возьми ее с собой, – сказала бабушка Акиму.
-Пчёлы.. они могут ее покусать. У нее такая нежная кожа.
-У меня в сараюшке шляпа с накомарником есть. Висит на крючочке, увидишь. И халат холщовый до пят. Я во всем этом в огороде работаю, когда комары-мошки одолевают. Только назад приезжайте сегодня. Тебя перебинтовать нужно будет. Пусть душ примет и всё такое. Пчёлы, они мытых не трогают, их запах шампуня отпугивает. Боже, и что ты такое с ней сотворил?
***6
Приехавший егерь очень удивился, что Аким берет с собой Вику, ведь в его домике уже две ночи ночевал помощник Акима.
-Не волнуйся, – сказал егерю Аким, – мы сегодня же вернемся назад. Я все оплачу. Бабушка должна перевязать меня, да и девчонку тут на ночевку не хочу оставлять.
-Ты зачем ее вообще взял с собой? – спросил егерь, поглядывая на Вику с сомнением.
-Не мог оставить дома одну. Так получилось.
Вика уснула на плече Акима, несмотря на то, что дорога до домика егеря не отличалась особым качеством. Но почти бессонная ночь давала себя знать.
-Два года мы тут вместе занимаемся, и все это время не замечал я рядом с тобой никого, в смысле девушек, – сказал егерь.
-Это моя будущая жена,– сказал Аким и накрыл спящую Вику своей курткой.
-Вот как? Молодая. Это ж вроде внучка Павловны?
-Да. Я ее давно ждал.
Их встретил помощник Акима. Аким поговорил с ним, и они решили ехать на байке, чтобы снять камеры из бортей.
-Ты тоже полезешь туда? – вцепилась в него Вика, – У тебя еще не все зажило, а ты опять?!
-Не волнуйтесь, – сказал помощник, – Наверх полезу я.
-Мы недолго, подожди меня здесь. Только далеко не ходи, заблудишься еще.
-Я с тобой! – выкрикнула Вика. Он посмотрел на нее, окинул взглядом с головы до ног и спросил помощника:
-Если ее между нами посадить? Как думаешь?
-Ну, вроде поместится.
Вечером, когда они уже вернулись, и бабушка перебинтовала Акиму плечо, он о чем-то с ней говорил в кухне. А когда он уже собрался в гостевой домик, Вика схватила его за руку:
-Не уходи, я не могу!
-Ты хоть понимаешь, что творишь? – спросил он.
-Ты обещал! Сказал, что будешь всё время рядом!
-Ладно, ладно. Видишь, никуда не ухожу. И где я спать буду?
-Со мной, – решительно сказала она.
Утром они вместе с бабушкой отправились в местную администрацию, где Аким и Вика написали заявление. Бабушка с кем-то переговорила, у Акима потребовали копию Приказа на длительную командировку, который, как оказалось, вполне мог являться основанием для регистрации брака в день обращения.
-Ну вот, слава богу. Однако ж, она теперь ни в какую отсюда без тебя не уедет, – сказала бабушка.
-А я её теперь никуда от себя и не отпущу, – ответил Аким, – Дела я здесь почти завершил, сегодня сохраню все съемки с микрокарт на жесткий диск, а завтра поедем с Викой в Москву.
Бабушка всё же внимательно поглядывала на внучку:
-И что? Справишься с ней? Она ж до сих пор в себя не пришла.
-Справлюсь. А то придумала, проверять себя хотела. Куда уж дальше проверять, все и так ясно.
С Олегом Вика решила не встречаться. За ее вещами к нему ездил Аким. О чем они говорили, он Вике не сказал, впрочем, она не спрашивала. Для нее теперь имел значение только он.
***
© Copyright: Марк Шувалов,
август 2023
