повернули на трассу в сторону Алма-Аты. Дальнейший путь прошёл без происшествий и к вечеру мы добрались до своих квартир.
Потом уже, много раз мне довелось ездить по этому маршруту: зимой, весной, летом и осенью. Всякий раз проезжая мимо тех мест, где случились с нами приключения, с каким-то страхом вспоминал, как в этой глухой степи могли бы запросто замёрзнуть. И сразу же вспоминалась песня: «Степь, да степь кругом, путь далёк лежит. В той степи глухой, замерзал ямщик». Напрашивается вопрос, почему мы ездили в город Курчатов через глухую степь, по бездорожью Семипалатинского полигона, а не по нормальной автотрассе Алма-Ата – Семипалатинск. Ответ прост, потому что так было короче километров на 200-250.
Так началось моё более детальное знакомство с Семипалатинским полигоном. За два с половиной года, что мне пришлось поработать главным инженером геофизической обсерватории «Каскелен», Семипалатинский полигон изъездил вдоль и поперёк, поскольку отработанных скважин на полигоне было много и они были разбросаны на большой территории. Специалисты Института геофизических исследований проводили полевые работы, расставляя аппаратуру возле замурованных и отработанных скважин, и «прослушивали» их с помощью сейсмической аппаратуры.
Хоть полигон уже был закрыт, но он жил другой своей жизнью. На огромной территории было разбросано огромное количество различного металлолома, как цветных металлов (медь, алюминий), так и множество всякого изделия из стали и железа. В начале 1990-х годов началась настоящая охота за этим металлоломом с Семипалатинского полигона. Его собирали нелегально и нелегально сбывали скупщикам из Китая несмотря на то, что этот металл был насквозь заражён радиацией. К тому же ещё в районе Семипалатинского полигона было открыто месторождения бурого каменного угля. Это было молодое залегание угольного пласта юрского периода, и разработка месторождения до сих пор ведётся открытым способом.
К месторождению была протянута железнодорожная ветка от Семипалатинска и уголь целыми составами отправлялся в сторону Семипалатинска. Однако качество угля низкое. Он хорошо воспламеняется, но при сжигании даёт мало тепла. Кто-то даже говорил, что таким углём печку топить, всё равно, что соломой. Проезжая по накатанным дорогам полигона, можно было сразу определить откуда и куда вывозился нелегально уголь грузовиками. Дорога от разрабатываемого угольного карьера, до самой трассы Р-139 была усыпана углём. На ухабах и крутых поворотах из переполненных кузовов уголь рассыпался на всём протяжении этих накатанных дорог.
Во время подземных испытаний, не обошлось без происшествий. В одном месте пробурили скважину и попали в этот самый угольный пласт. Произвели подрыв ядерного заряда и на глубине около 500 метров воспламенился угольный пласт. Начался подземный пожар, который продолжался несколько десятилетий. Дым этого пожара был виден из далека. Но подземный пожар потушить было не так просто. Для этого надо было пробурить несколько скважин и залить в них очень много воды. Но в степи неоткуда было взять столько воды и поэтому пожар, возможно, что и до сих пор, тлеет под землёй.
Перед тем как уехать на постоянное место жительство в Германию, ещё раз пришлось побывать в Курчатове, но это был не последний раз. Последний раз побывал на бывшем полигоне в августе-сентябре 1996 года, когда уже жил в Германии. Меня разыскали сотрудники Колумбийского университета США и попросили помочь им развернуть работы по установке сейсмической аппаратуры за контролем несанкционированных ядерных взрывов. С моим увольнением и отъездом, у сотрудников Колумбийского университета появились трудности в организации работ на бывшем ядерном полигоне. В то время я ещё не нашёл работу в Германии, и согласился поехать в такую вот командировку. Американцы оплатили мой проезд в Казахстан, а также выплатили зарплату и командировочные за два месяца по ставке инженера Колумбийского университета. Это была моя последняя поездка на Семипалатинский полигон.
Семипалатинский полигон хоть и был официально закрыт, но на площадке Дегелен ещё до июля 2000 года в штольне был замурован ядерный заряд, содержащий 170 грамм плутония. Обслуживанием штольни, охраной и регулярным обследованием заложенного заряда, занималось человек 50. Извлечь этот заряд не представлялось возможным, его можно было только взорвать. Но объявленный мораторий на ядерные испытания на территории бывшего Семипалатинского полигона не позволял подорвать этот заряд. После долгих лет консультаций и международных переговоров, наконец-то было получено разрешение на подрыв этого, заложенного более десяти лет назад, ядерного заряда. 30-го июля 2000 года власти Казахстана официально объявили о том, что Семипалатинский полигон прекратил своё существование.
Начался отсчёт десятилетий, которые потребуются, чтобы семипалатинская земля избавилась от всех последствий ядерной эпохи.
22.11.2023 год
