деле чувствовала это?
- У меня это было в Вечности, - но я не знала, что это есть любовь, - смутилась она.
Мама с дедушкой с неподдельным удивлением смотрели на неё.
- В этом случае, - продолжал Наю, - у нас проводится особый обряд, и эта пара в дальнейшем освобождается от многих прежде выполняемых ими работ. И рождение детей у такой пары считается большой удачей для всего общества. Родителям доверят растить и воспитывать других детей примерно такого же возраста как их ребенок.
- Да, - Мила в согласии несколько раз кивнула головой, - это на самом деле высокое чувство и ты прав в том, что оно очень редкое.
- Неужели при таком образе жизни вас тоже несколько миллиардов? – поинтересовался Анатолий Михайлович.
Наю повернулся к нему и впервые все увидели на его лице явно выраженное удивление.
- Как, несколько миллиардов? – спросил он.
- Вот так, - подтвердил Анатолий Михайлович, – от младенцев, до глубоких старцев.
- Вас так много? - Наю продолжал пристально в него вглядываться. Возможно, теперь он сам рассчитывал узнать, что слова дедушки просто что-то вроде аллегории. – И где живет такое большое количество людей?
- В основном - в крупных городах.
- А какие из них самые крупные? – его явно заинтересовало это сообщение.
- По правде сказать, я уж давно отдалился от этого вопроса, но думаю, что самым крупным будет Токио в Японии.
Наю задержал на нем пристальный взгляд, определяя место расположения города на планете.
- Мне нужно побывать там с тобой, - повернувшись к Вете сообщил он.
- Я никогда нигде не была, - с явным огорчением отреагировала она.
- Может именно это как раз тебе и будет на пользу, - сказал Наю, - а побываем мы там так же как в Египте.
- Египте! – у Милы глаза расширились.
- В каком Египте!? - опешил Анатолий Михайлович.
- Мы с ней были намного дальше, - привычно невозмутимо ответил Наю, - но это наши с ней маленькие дела.
Мила и Анатолий Михайлович молча переглянулись, в то время как у каждого в голове появилась мысль – «ничего себе - маленькие дела!»
- Почему у ваших женщин такое отношение к продолжению рода? – обратился он к ним.
- По-видимому, наши женщины не знают, что теряют, рожая детей, - ответил Анатолий Михайлович. - Но с другой стороны, не знаю как у вас, но у наших молодых людей чувство любви на самом деле быстро проходит.
- Скорее всего потому, - решила пояснить Мила, - что то была вовсе не любовь, а что-то наподобие страсти. А как насытились друг другом, так и чувства пропадают.
- Даа…, - протянул он. – Очевидно, мир Наю значительно рациональней нашего. А мы на самом деле придаем слишком большое значение не чувствам, а эмоциям, которые на поверку оказываются совершенно пустыми. Ну, ладно, хватит на сегодня.
Он поднялся и направился к дверям.
- Да, - согласилась Мила, - мы сегодня на участке неплохо потрудились и уже хочется прилечь.
На следующий день Наю с утра не было дома. Дедушка какое-то время возился в подсобных помещениях, но потом поднялся наверх и сел за компьютер в кабинете. Мила в прихожей смотрела по телевизору фильм. На самом деле она не очень вникала в его содержание, в большей степени размышляя над всем происходящим в доме. К тому же, сам сюжет фильма её никак не заинтересовал просто потому, что фантастику она не любила.
Вета в своей комнате читала одну из тех книг, что были рекомендованы в качестве дополнительной литературы на лето. Но вот, посчитав, что на сегодня достаточно, поднялась с кресла, оставив на нем книгу и пошла в столовую. Села на диван вплотную к маме, положила голову ей на плечо и тоже начала смотреть фильм.
- Давно идет?
- Нет, недавно, но я его уже видела, - мама протянула пульт, чтоб дочь сама выбрала, что смотреть, но Вета не стала переключать на другой канал.
Прошло какое-то время, и в прихожую вошел дедушка с несколькими листками бумаги в руке. Увидев, что мама с дочкой, как ему показалось, увлечены сюжетом, молча присел на другой край дивана и тоже посмотрел на экран. Случилось так, что именно этот фрагмент привлек и его внимание тоже. (Послесловие "1. Мона")
- Хм…, на самом деле правдивые слова, - сказал он, когда началась другая сцена. – Я как раз принес….
Анатолий Михайлович не договорил, в столовой то ли появился, то ли как-то незаметно зашел Наю.
- Дедушка хотел почитать нам тут кое-что, но Вете это не пригодится, - проговорил он, жестом предлагая ей идти с ним, - а я и так узнаю содержание этих листочков.
Она без особого энтузиазма поднялась и вышла вместе с ним.
- Я просто хотел обновить свои знания о Японии после того, как вчера сказал Наю о Токио и вот в интернете как раз нашел кое-что интересное. - Анатолий Михайлович неуверенно протянул листы Миле. – Или ты кино смотришь?
- Да, ничего, я его уже видела, - она выключила телевизор.
- Я тоже видел, но тогда эта сцена не произвела на меня впечатление.
Мила взяла листочки и углубилась в чтение. Текст был всего лишь на неполные три страницы, так что времени ушло немного. (Дополнение "Пункт 1")
- Познавательно, - прокомментировала она, закончив чтение, и положила руки с листочками на колени.
- Да, уж, - отреагировал Анатолий Михайлович, - а в России люди жалуются на низкую заработную плату, хотя работают несравнимо меньше и хуже.
- Помните, мы обсуждали долгожителей Окинавы? По правде сказать, мне не хотелось бы работать в таких условиях лишь для того, чтоб дольше прожить в старости.
- Это так! - усмехнулся он, - пожалуй, и мне бы не хотелось.
Мила снова принялась просматривать содержание страниц.
- Знаешь, - пробыв некоторое время в задумчивости, медленно и рассудительно заговорил он, - принято считать, что мы русские ленивы от природы и потому работаем, как в подобных случаях принято говорить, спустя рукава. Да, конечно, есть такая природная черта у нашего народа, да только это не от лени. Тут что-то более глубокое, что-то скрытое в самой русской натуре. Мы можем…, да мы можем упорно и настойчиво работать, но для этого нужна причина, стимулирующая наш трудовой подвиг. И в прежние времена, хотя и сейчас для многих, это были вовсе не деньги, впрочем, как и любые другие блага вообще. По своему прежнему роду деятельности я знаю, что даже когда платят хорошо, русский человек всё равно не работают с полной отдачей, если само занятие ему не по душе. И теперь, размышляя об этом, мне подумалось, что менталитет наших далеких предков в какой-то мере был схож с тем, что нынче присущ японцам. Может по прошествии столетий мы его просто растеряли.
Он снова задумался. Мила положила руку с листочками рядом с собой на диван, посмотрела на него, но ничего не ответила.
- Нет, пожалуй, это не так, - слегка помотав головой из стороны в сторону, резюмировал он и продолжил свои суждения сначала так же медленно, а затем более нарастающим темпом. – Природа у нас с японцами всё-таки заметно различная, а значит основа поведения, то есть та самая исконная идея не может быть общей. Из только что прочитанного нами получается, что смыслом жизни японцев является продвижение по служебной лестнице, иногда даже ценой самой жизни. Но какова конечная цель этого? К чему они стремятся? Наверно, как раз по причине столь различной между нами основы миропонимания, мы с тобой никогда бы не согласились самый интересный период своей жизни проработать в таком ритме, чтоб старость провести в комфортных условиях.
В это время вернулись Наю с Ветой. Она в каком-то озабоченном, явно отстраненном состоянии направилась к креслу возле дивана, буквально упала на него, откинувшись к спинке, и устремила туманный взгляд в противоположную стену. Он остался стоять у двери. Милу так увлекла затронутая Анатолием Михайловичем тема, что она только бросила на них взгляд, не заметив ничего необычного в поведении дочери.
- В нашем понимании, не стоит оно того! – продолжая энергично говорить, Анатолий Михайлович поднялся и зашагал по комнате. - Как бы это правильно сформулировать…!? Нам русским людям по душе другая цель, иная идея, что ли. Знаешь, мне сейчас вспомнился фрагмент прекрасного фильма из 80-х о становлении России. Там в одной сцене разговаривали двое беглых, одного из которых должны были поймать, но он руководил строительством пушечного двора против шведов. Так вот, второй ему говорит, мол, надо тебе бежать, а тот как бы и соглашается, но тут же возражает, мол, - а кто ж за меня тут будет делать, ведь швед уже близко. Понимаешь, ему смерть грозит, а он думает об ответственности перед Родиной и потомками за свои дела. (Послесловие "2. Россия")
Анатолий Михайлович остановился напротив окна и замолчал. Никто не осмеливался потревожить его воспоминания.
- И ведь сколько всего было сделано в плане пропаганды славной нашей истории, - вновь заговорил он. - Сколько прекрасных фильмов в кино и на телевидении, спектаклей в театрах и на радио, как взрослым, так и детям, замечательных книг и журналов для всех возрастов….
С грустью в голосе он говорил и говорил о том, над чем работала мощная пропагандистская машина огромного партийного аппарата, где он был далеко не рядовым сотрудником. Пожалуй, это была у него первая возможность вот так вслух высказать всё, что пришлось пережить в период развала такой, казалось бы, могучей его страны. Наю не моргая, буквально впился в него глазами, проникнув в то горькое для дедушки время и возможно, в какой-то степени на себе прочувствовал всю трагедию произошедшего тогда. Наконец Анатолий Михайлович выдохся и сел на диван, ещё не освободившись от нахлынувших на него воспоминаний. На какое-то время в комнате снова установилась тишина. Его столь эмоциональный монолог вернул к действительности Вету, но она только следила за происходящим. Видеть дедушку таким, ей случилось впервые.
- Если бы я не воспринимал события того времени, о которых вы говорили вначале, - обратился к нему Наю, - и произошедшие совсем недавно, то можно было подумать, что вы говорили о совершенно разных обществах. Что же произошло с вашими людьми за столь короткое время?
- Это для тебя двести лет короткий срок, - ответил Анатолий Михайлович, - а сознание людей нашего мира меняется и за более короткое время. Девятнадцатый век практически повсеместно был временем становления капиталистических отношений. А вначале двадцатого именно у нас была предпринята попытка воспрепятствовать это чуме. Однако, мы смогли продержаться только семьдесят лет.
- Я скажу, почему так всё произошло, - проговорил Наю, обращаясь к нему. – Только сначала принесу из кабинета кое-что.
Он вышел, но быстро вернулся, на ходу перекладывая листы в папке.
- Это в своё время нашел Алексей и как раз к нашему разговору.
Затем подошел к Миле и показал где читать. (Дополнение "Пункт 2")
- А ведь мы с Ветой сейчас там были, - сообщил Наю, когда она прочла.
Анатолий Михайлович с Милой посмотрели на неё, но теперь уже их взгляд выражал не удивление, как в подобных случаях бывало раньше, а лишь неподдельную заинтересованность.
- На самом деле мне там было не по себе, - продолжал он. - Впрочем, не столько от большого количества людей, сколько от того, что они какие-то неживые. Вета тоже почувствовала и потому до сих пор не полностью пришла в себя. Мы с ней согласились в этом ощущении.
- Очень много живых мертвецов, - согласилась она.
