Сон на войне

В ведре плескалась рыба, она била хвостом, широко разевая рот, будто хотела захватить как можно больше воздуха.  А воздух плавился от полуденной жары, время тянулось медленно.  Мой седой приятель сегодня почему-то задерживался, и мне пришлось забросить удочку без него.

  Время от времени я поглядывал на дорогу, не покажется ли знакомая фигура моего напарника.  Наконец он появился, издали поприветствовав меня взмахом руки, подошёл и, заглянув в ведро, одобрительно сказал:

  - Молодец, Сергей! Поймать сорожку непросто, тут требуется и сноровка, и хорошая приманка.

  - На что ловишь? - поинтересовался он.

  - Так ты же советовал на перловку, - ответил я.

  - Перловка – верная наживка, - кивнул дед, устраиваясь рядом со мной. - На неё любая рыба идет.

  Заметив мой вопрошающий взгляд, дед смущенно сказал: "Проспал… Прости старика. Ночью не спалось, а сейчас задремал. Старому солдату сон дороже всего."

  - Дед Жора, а ты на войну против фашистов когда пошёл? В июне сорок первого?

  - Нет, в сорок третьем. А в первые дни войны, как почти все мои друзья-заводчане, я обивал порог военкомата, хотел уйти на фронт добровольцем. Но каждый раз нас разворачивали обратно, говоря, что наш фронт здесь, на заводе. И напрасно я ссылался на свой опыт в империалистическую. Военком был тверд – на завод! Фронту, Серёжа, нужны были снаряды и мины.

  А в сорок третьем я попал в артиллеристы.

  - Тяжело приходилось?

  - Да, было нелегко, хотя уже не был безусым юнцом, да и опыт империалистической войны помогал мне выжить. Ну а я помогал своим друзьям-однополчанам.

  - А почему ты сказал, что солдату сон всего дороже?

  - Скажу так… кроме естественного страха быть убитым, больше всего на нервной системе сказывалось отсутствие возможности нормально выспаться.

  - Совсем не было возможности? - удивился я.

  - Спали мы на позициях в редкие минуты затишья, вздрагивали и просыпались от малейшего звука. Ну а если начиналась стрельба, мы мигом занимали свои места возле орудия и начинали ответный огонь.

  Со сном была у меня одна не совсем обычная история.

  - Расскажи, дед, пожалуйста.

  - Слушай тогда, раз интересно. Однажды наша батарея прикрывала дорогу, по которой двигался наш артполк. Задача была простая - уничтожить на ней немцев, которые вздумают преследовать наши войска.

  Заняли мы старые позиции, оставшиеся от прежних боев, определились с ориентирами и стали ждать, не появится ли немецкая пехота.

  Пока суть да дело, решил я прихватить чуток сна в соседнем окопе. Сел, привалившись спиной к стенке, автомат на колени положил и… моментально уснул.

  Проснулся я от сильного грохота, осторожно приподнял голову над бруствером и обомлел: наших орудий нет, а по дороге движется немецкая колонна грузовиков.

  Ну, я к своей пушке, схватил снаряд, зарядил и - прямой наводкой сначала по головной машине, а потом по замыкающей. Смотрю, а они загорелись, закупорив дорогу с двух концов. Из других машин, как горох, посыпались немцы, а я продолжаю в одиночку лупить по ним прямой наводкой.

  Через некоторое время слышу ещё выстрелы орудий, оглядываюсь: а это наша батарея сменила позицию и тоже повела огонь по врагу.

Ну вот так и уничтожили мы вражескую колонну. Только пот рукавом с лица вытер, вдруг вижу, что ко мне ползет мой второй номер расчета.

  -Михалыч! кричит. - Не стреляй. Это я, Ванька Озеров. Не стреляй!

  Тут и остальные к нам подтянулись.

  В общем, перетащили мы пушку на новую позицию. Я и спрашиваю комбата, как так получилось, что я один остался.

  - Поступила команда сменить позицию, - отвечает он. -  Стали перетаскивать пушки, а когда сунулись за последней оставшейся, за твоей, начался такой сильный огонь, что и голову не высунуть. А Ванька тебя заметил в окопчике и не понял, жив ты или нет: лежишь, головой уткнувшись в землю, автомат рядом. Разбираться, что к чему, не было времени… Увидели колонну немцев и только приготовились дать первый залп, как из твоей пушки была подбита первая машина, потом последняя. Я сначала и не понял ничего, а потом смотрю в бинокль, а там ты один за всех стараешься. Ну и я дал команду: "Огонь!" Славно мы фашистов накрыли. А тебя за твое геройство будем представлять к награде.

  - Получил награду, дед Жора?

  - А как же! - взглянул на меня дед. -  Орден Красной Звезды.

  - А почему ты не носишь свои награды? Я вот ни разу их не видел… Или хотя бы орденские планки?

  - Да куда же мне их носить? - спросил дед и потянулся за очередной цигаркой. - И для чего выпячивать себя, мол вот какой я герой?

  - Скромничаешь, дед Жора? Я вот думаю, что награды надо носить, пусть все видят, что и ты, и другие ветераны – герои. Мы вам жизнью обязаны.

  - Во-первых, никакой я не герой. Во-вторых, здесь почитай у каждого второго есть награды. И поболее, чем у меня.  А по поводу скромности и наград я тебе вот что расскажу:

- Пришел к нам в бригаду новый работник. Не молодой уже, дело слесарное знал и работа спорилась в руках.

Так вот. У нас была традиция – в канун праздников собираться бригадой в кафешке и отмечать это дело пивком с рыбкой. Не столько для того, чтобы напиться, сколько просто для задушевного разговора. А на 23 Февраля и 9 Мая обязательно на парадный пиджак крепили свои боевые и трудовые награды.

  Как-то, в канун 9 Мая, встречаемся мы в кафе, все при параде! У кого-то боевой орден и медали, кто-то с наградами за трудовые свершения. В общем-то, мы и так знали, кто и за что награжден был, но традицию поддерживали.

  Сдвинули пару столиков, расселись, заказали по первой кружке, а тут и наш новенький, Сергеич, заходит, чуток припозднившись. Плащик на нем такой… скромный, старенький, но чистый. Снимает он этот плащ, сдает в гардероб, поворачивается и идет к нам. Тут-то мы и обалдели от увиденного – нет на его пиджаке никаких наград, но на лацкане сияет Золотая Звезда Героя Советского Союза. Присел к нам, взял кружку, отхлебнул.

  - Сергеич, да как же так, родной? Что же ты скрывал? Почему не носишь? За что получил-то? – со всех сторон посыпались расспросы.

  - Мужики, ну зачем мне выпячивать себя, да еще на новом месте? Важно же, чтобы вы приняли меня в бригаду не как Героя, а как умелого работника. А Звезду я получил за форсирование Днепра. Вот только вспоминать до сих пор тяжело… в нашем десанте, который одним из первых закрепился на берегу после переправы, в живых осталось всего несколько бойцов. Ну и я в том числе, дважды раненый. Такие вот дела, братцы.

  Мы переглянулись. Действительно, что тут скажешь? Герой, он и есть герой. И звание получил заслуженно. А работник он действительно отличный. И Золотую Звезду не носил. Скромный, но правильный мужик.

  — Вот так, Сергуня!