таких случаев еще несколько лет назад. Анна Ивановна подняла на нее свои светлые голубые глаза, в которых читалось полное непонимание услышанного.
- Нет, я не могу. Как я папу одного оставлю. За ним ухаживать некому будет. Не поеду.
- Мамочка, я сама за ним присмотрю, а тебе надо в больницу. Так врач сказал.
- Нет, я Коленьку моего не могу оставить. Не поеду.
Дочь вопросительно посмотрела на врачей, стоявших в коридоре и молча наблюдавших эту картину. «Ну помогите же мне!» - одними глазами попросила дочь, еле сдерживая рвущееся наружу желание разрыдаться в голос. И тогда нехотя, с еле слышным матерным выдохом, два амбала двинулись на маленькую Анну Ивановну, съежившуюся на табуреточке возле окна. Своей железной врачебной хваткой они взяли ее под локти и, слегка приподняв над полом, понесли в сторону входной двери.
- А Коля… как же мой Коленька… я не могу… я не поеду… - запричитала легко уносимая двумя громадными врачами Анна Ивановна.
И тут из комнаты раздался истеричный, почти женский крик сына: «Да нет его больше! Замолчи! Папа умер! Умер!»
«Коооляяяяяя!!!!» - закричала Анна Ивановна, неестественно вывернув голову назад в тщетной попытке увидеть своего Коленьку в последний раз.
И вдруг все стихло. Врачи посмотрели между собой и немного вниз, и один тихо сказал другому: «Вызывай вторую труповозку».
