На узкой улочке было очень темно. Профессор Валентайн зажёг дрожащими руками серную палочку и огляделся. Всё верно, это был дом магистра Яна Немета. Профессор долго смотрел на кованую дверь и в какой-то момент явственно осознал, куда он попал... стоит только постучать и обратной дороги не будет…
Огонь от серной палочки больно обжёг руку. Валентайн очнулся от забытья и быстро зашагал прочь от проклятого дома, но через несколько шагов остановился. Ему пришлось вернуться к зловещей двери. Прошептав то ли молитву, то ли заклинание, он постучал.
Дверь открылась, но вместо ожидаемого ада профессор увидел лицо своего ученика Яна Немета, лучшего ученика за все годы профессорского преподавания. Бывший студент, а ныне магистр Немет вот уже второй год занимал должность ассистента Валентайна в городском университете.
Немет посвятил факелом, и, увидев лицо учителя, очень удивился:
– В такой час, профессор?
– Разрешишь пройти? – почти не своим голосом прошептал Валентайн.
– Конечно-конечно, проходите, – живо откликнулся магистр.
Профессор здесь никогда не был и естественно удивился этому факту… после стольких лет знакомства…
В маленькой комнате горела свеча, на письменном столе было раскрыто несколько книг.
– Присаживайтесь, профессор, – предложил хозяин скромного жилища.
– Благодарю, Ян. – Валентайн уселся на деревянную скамью и впервые за это время осмелился посмотреть в глаза магистру. – Ты удивлён?
– Честно говоря, профессор, я не ждал Вас увидеть в столь поздний час, – желая скрыть свою растерянность, Немет взял в руки одну из книг со стола.
– В другое время я не мог прийти, – коротко ответил Валентайн.
Впервые в жизни Ян Немет посмотрел на своего учителя со страхом и недоверием. После того, как в городе стал править Герцог, многое изменилось. О многих вещах приходилось помалкивать, даже в университете. Некогда тёплые отношения, почти дружеские, профессора Валентайна и магистра Немета остались в прошлом.
Профессор принялся осматривать комнату, не решаясь начать разговора.
– До меня дошли слухи, Ян, что ты готовишь убийство Герцога.
Эти слова прозвучали как гром среди ясного неба. Немет опешил и не мог вымолвить ни звука, он смотрел на своего наставника так, как будто видел его впервые в жизни.
– Я знаю тебя, Ян, уже много лет, ты мой ассистент на кафедре, – продолжил профессор, – поэтому я пришёл к тебе в это воровское время, чтобы сказать... то есть предупредить...
– Предупредить?! – отстранённо переспросил Немет, и профессор понял, что ученик ему больше не доверяет.
– ... предупредить, что я на твоей стороне, но ты... – Валентайн замолчал и опустил глаза к полу.
– Но что я? – выждав паузу, спросил Немет.
– Ты не прав, убийство Герцога ничего не изменит...
– Почему это не изменит?! – взорвался Ян, но тут же пожалел об этом, пожалел, что не сдержался и глупо выдал себя.
«Мальчишка! – прошипел про себя Валентайн. – Глупый мальчишка»…
– Зачем Вы пришли, профессор? – теперь Немет старался говорить твёрдым и спокойным голосом.
Ночной гость встал со скамьи и заходил по маленькой комнате от стены к стене. Немет знал, что это значит: учитель крайне недоволен им. Наконец профессор остановился и заговорил, заговорил как тот прежний уважаемый преподаватель на лекции:
– Вся история человечества доказывает, что насилие подавить насилием невозможно. Нельзя одолеть зло, используя его же методы.
– Но свободу и истину насилием можно подавить, не так ли, профессор? – Немет всегда предпочитал научные диспуты, не редко вступая с учителем в горячие споры. – Вот уже несколько лет, как мы забились в свои норы подобно крысам. Посмотрите, что стало с нашим городом: все всё понимают, все всё видят и при этом трусливо молчат. Мы стали рабами собственного страха. Так дальше продолжаться не может.
– Но как же ты сможешь достичь истины и свободы, пойдя на преступление? – в такие моменты Валентайн начинал по обыкновению горячиться.
– Преступление?! – злорадно переспросил магистр. – Вы называете убийство Герцога преступлением?
– Любое убийство – это преступление, – настаивал на своей теории профессор.
– Вы ошибаетесь, дорогой учитель, – не соглашался Немет, глаза его горели беспощадным огнём, – убийство садиста и растлителя малолетних детей – это справедливый суд.
– Кто же судья? – резко спросил Валентайн. – Не помню, чтобы тебя, университетского магистра Яна Немета, кто-то назначил городским судьёй? Или ты сам это сделал? А может, ты возомнил себя десницей Всевышнего на земле?
– Нет! – решительно возразил магистр. – Так решил не только я один.
– Мальчишка, глупый мальчишка – вновь подумал про себя Валентайн, а вслух добавил. – Ага, значит, у вас тут целый заговор!
Только тут Немет сообразил, что выболтал учителю тайну, которую не должен был выдать даже под пыткой.
– Я хочу, чтобы Вы меня поняли, профессор, – опустив виноватый взгляд к полу, начал Немет, – Вы всегда мне были как отец, то есть я уважаю и люблю Вас, но если Вы вдруг...
В этот момент магистр робко посмотрел в глаза Валентайну.
– Ну, ну, продолжай, смелее, Ян, – инициатива давно была на стороне более опытного преподавателя, – если я вдруг кому-то расскажу о заговоре, то ты попытаешься убить меня?
– Я надеюсь, что до этого не дойдёт, но если придётся, то я… буду вынужден это сделать, – сбивчиво, кое-как закончил фразу Немет.
– Ты полагаешь, что убивать людей так же просто, как колоть дрова? – профессор сделал вид, что не заметил угрозы. – Чтобы хладнокровно убить, как убивает Герцог, надо уже быть убийцей. Никто в городе не сравнится с ним в этом искусстве. Ты согласен?
– Такого, как Герцог, я бы четвертовал, не задумываясь! – в этом споре магистром владели больше эмоции, нежели логика, поэтому он раз за разом и оказывался в уязвимой позиции.
– А остальных, мой дорогой Ян? Как быть с остальными? – вопрошал профессор.
– С какими остальными? – не понимал магистр.
– С теми, кто помогает Герцогу.
– Но их… их тоже, – тут Немет осёкся и в бессилии закрыл лицо руками.
– Что тоже? Тоже четвертовать? – профессор уже праздновал победу.
– Здесь надо будет разобраться, смотря кто, какое преступление совершил, – принялся рассуждать Немет, но профессор в очередной раз перебил его.
– Ну, вот допустим я.
– А при чём тут Вы?
– А при том, что я донесу на тебя Герцогу, – спокойно ответил Валентайн.
Немет уставился на профессора и несколько секунд не мог пошевелиться:
– Вы не сделаете этого.
– Почему же не сделаю? Прямо сейчас, после беседы с тобой, я отправлюсь к Герцогу и расскажу о нашем разговоре.
Яну Немету на мгновение показалось, что Валентайн говорит правду. Он резко выхватил кинжал из-за пояса и приставил его к горлу профессора.
Валентайн не дрогнул:
– Смелее, Ян, смелее, убей предателя.
Немет не смог этого сделать. Учитель как всегда оказался прав. В тот момент магистр подумал, что с Герцогом всё будет иначе. Герцог – это олицетворение зла, и как бы ни было трудно, его необходимо остановить, не просто остановить, а уничтожить любым способом. А профессор Валентайн – это не зло, он просто пугает меня, хочет, чтобы я был осторожен.
Немет убрал кинжал. Валентайн пальцами тёр шею в том месте, где её касался клинок:
– Для исполнения приговора нам (профессор специально выделил последнее слово) понадобится человек, обладающей той же ненавистью к себе, какой ненавидит себя Герцог, а к остальным он должен испытывать просто звериную свирепость. Нам нужен человек свободный от радости, не ведающий ничего кроме разрушения. Только такой человек, которому самому никогда не быть прощенным, способен будет сожрать Герцога, ибо один порождение другого и одновременно разрушение другого.
– Вы как всегда правы, учитель, – обречённо вымолвил Ян Немет. От бессилия он опустился на деревянную скамью.
– Мальчишка! – прошипел Валентайн на этот раз вслух. – Жажда мести заслонила твой разум! Ты забыл об осторожности. А ведь ты несёшь ответственность за тех людей, которые доверились тебе. Что если я и вправду пришёл бы сюда по поручению Герцога?!
– Но Вы мой учитель, профессор, – послушно оправдывался Немет. – Разве не Вы учили меня больше жизни ценить свободу, не страшиться умереть за неё? Разве не Вы учили меня ненавидеть трусость и предательство? Кому же тогда я могу довериться, если не Вам? И ради кого же я пойду на преступление?
Где-то в глубине своей учёной души профессор Валентайн страшно гордился своим учеником, но при этом продолжал недовольно расхаживать по крохотной комнатке.
– Я надеюсь, ты при себе не имеешь никаких бумаг, компрометирующих тебя и твоих друзей? – вдруг спросил он, резко остановившись.
– Нет-нет, – замотал головой магистр.
– Пойми, если вдруг к тебе нагрянут с обыском, и у тебя найдут какие-нибудь документы, вас всех ожидает виселица.
– Никакого списка заговорщиков не существует, если Вы об этом, – признался Немет.
– Хоть в чём-то ты оказался благоразумен, – похвалил Валентайн. – Теперь прощай и прошу тебя, будь осторожен, Ян.
– Но, профессор, – вдруг остановил его Немет, – где же нам найти того человека?
– Какого человека? – не понял профессор.
– Того, о ком Вы говорили, – страстные глаза ученика преданно смотрели на учителя, – который убьёт Герцога.
– Пока я не знаю, – задумчиво произнёс Валентайн и вышел.
* * *
Путь от дома магистра до конца улицы профессору показался вечным. «Сейчас просто нет времени бороться с искушением, – убеждал он себя на ходу, – любое решение, лежащее за гранью научного суждения, изначально предопределено». В конце улице его ожидала карета, Валентайн сел в неё и приказал кучеру:
– В замок.
Уже в замке слуги ещё долго водили его тёмным коридорами, больше мучая сомнениями, нежели ожиданием, пока наконец за дверью из красного дерева не послышался грубый голос Герцога:
– Я же сказал, как только Валентайн появится, сразу его ко мне!
Прошептав то ли молитву, то ли заклинание, профессор постучал. Дверь открылась, но света в пространстве не было, пришлось сделать ещё несколько шагов в темноте, прежде чем он увидел освещённую факелами огромную кровать. На кровати распласталось измождённое тело юной девушки лет тринадцати с широко открытыми глазами. Вся кожа её была в синяках и кровоподтёках. Валентайну показалось, что она давно уже мертва... Однако Герцог, абсолютно равнодушный к присутствию постороннего лица, продолжал наваливаться на неё раз за разом. Казалось, что тело уже не вытерпит такого насилия, что Герцог просто разорвёт его на две половинки! И он так бы и сделал, если бы похоть не имела физического свойства в конце концов испаряться… Мучитель торжествовал всего мгновение, а затем с презрением отшвырнул от себя тело. Оно упало со стуком о деревянной пол и замерло.
– Добро пожаловать, дорогой профессор, – сказал Герцог, сходя с кровати и медленно приближаясь. – Напрасно Вы убеждали меня, что дьявола не существует, только полюбуйтесь на эту юную красотку.
– Я выполнил Вашу просьбу, сир, – на самом деле Валентайн и так не сводил глаз с растерзанной девушки.
– Я в этом нисколько не сомневался в отличие от Вас, уважаемый профессор, – Герцог продолжал говорить нарочито фамильярно. – Ведь вместо этой хлипкой дряни я
