Он обладал невероятной физической силой. Легко сгибал рубли и пятаки. Разгибал подковы. Связывал в узел лом и кочергу. В то же время фантазия его не знала пределов. Он был просто неистощим на выдумки, шутки и озорство разного рода. Никакие жизненные трудности и удары не могли сломить его. О ком эти слова? О Владимире Гиляровском.
Большинству людей, когда они слышат это имя, на память приходит название книги «Москва и москвичи». На самом деле, его перу принадлежит не одна, а целых восемь книг. «Москва и москвичи», безусловно, самая известная, но не единственная книга его рассказов. Однако сегодня хотелось бы рассказать не о писателе Гиляровском, а о журналисте Гиляровском. Ведь именно в журналистике он почерпнул всё то, что позднее перенес в свои рассказы, и на первом месте стоит его неповторимый стиль изложения!
Вообще, его жизнь пестрит удивительными фактами! Слова «писатель» и «журналист» у многих ассоциируются с человеком грамотным, а ещё вернее – имеющим филологическое образование. Владимир Гиляровский своё образование начал в Вологодской мужской гимназии, где в первый же год обучения ухитрился получить такое количество «неудов», что его оставили на второй год. Сложно сказать, насколько правдивыми были слова учителей, которые убеждали родителей в отсутствии способностей к учёбе их отпрыска. Буквально с первых дней мальчик зарекомендовал себя тем, что начал сочинять эпиграммы на учителей гимназии, и мала вероятность, что эти эпиграммы воспринимались теми, кому они были адресованы, с радостью. Так что «отсутствие способностей» у Гиляровского есть вещь весьма спорная.
По окончании учебного заведения, в котором он помимо основных наук обучался цирковому искусству, акробатике, езде на лошадях, Гиляровский не смог сдать экзамены (видимо, проказы ученика, который то и дело высмеивал учителей, не прошли даром) и получить свидетельство об образовании. Чтобы не сидеть на шее родителей, он не нашёл ничего лучшего, как отправиться в Ярославль и устроиться… бурлаком. Работа была очень тяжёлой, но Владимиру Гиляровскому, который помимо циркового искусства, преподаваемого в стенах гимназии, занимался тем, что поднимал пудовые и двухпудовые гири, она была по силам.
Три недели ему вместе с остальными пришлось тянуть лямку, переправляя баржу из Костромы в Рыбинск. Получив деньги, он… неожиданно решил попробовать себя в роли военного. Так, в сентябре 1871 года Гиляровский вступил в Нежинский полк, откуда ему дали направление в Москву, в юнкерское училище. Увы, молодой человек не задержался и там. После того, как он проучился всего один месяц, его отчислили за нарушение дисциплины и за плохое поведение. Писал ли юнкер Гиляровский свои эпиграммы и в этом учебном заведении – остаётся загадкой, но, как бы то ни было, стены военного училища ему пришлось покинуть. Прежде, чем он окажется в журналисткой среде, он успеет побывать и пожарным, и истопником, и цирковым наездником. А ещё послужит актёром в театрах Тамбова, Пскова, Саратова. Трудовая биография Гиляровского была весьма разнообразной, но что поделать! Человек упорно искал себя.
Пришло время – и театр, игра в котором перестала ему приносить удовлетворение, так же отошёл на второй план. Всё-таки природа взяла своё: стихотворец из Гиляровского действительно получился неплохой, и после того, как его стали печатать в журнале «Будильник» и в газете «Московский листок», Владимир понял, что его призвание – это журналистика.
Труд журналиста никогда не был простым, а в то время, когда свои статьи начал писать Гиляровский – и тем более. Это были 80-е годы XIX века, когда власти под любыми предлогами старались не пускать репортеров и фотографов на места происходящих событий. Но с другой стороны, руководство прессы требовало достоверности и оперативности, что при тогдашних запретах было осуществить очень сложно. Что же должен был сделать репортёр, чтобы его материалы всё-таки оказались на первых полосах газеты?
Гиляровский очень быстро сообразил, как можно решить эту проблему: общительный и дружелюбно настроенный, он завёл дружбу с… дворниками, сторожами, расклейщиками объявлений и подобными личностями. Информация, которой они делились с ним, незамедлительно поступала на полосы газет – уж кого-кого, а Гиляровского нельзя было обвинить в недостоверности. Источники у него были самыми что ни на есть проверенными!
Иногда профессия требовала изобретательности, в которой, впрочем, Гиляровскому было невозможно отказать. Так, например, когда в 1882 году на перегоне Чернь – Мценск (ныне Тульская и Орловская железные дороги) случилась железнодорожная катастрофа, и с рельсов сошёл почтово-багажный поезд, Гиляровский по собственной инициативе, ни слова не сказав своему начальству, отправился на место происшествия лично! Место крушения охранялось, и о том, чтобы написать о произошедшем событии, не могло быть и речи. Гиляровский, осторожно минуя посты с охраной, спрятался в одном из вагонов. Опередив других журналистов, он в течение двух недель писал материалы о катастрофе «от нарочного корреспондента», отправляя их в редакцию экстренной почтой.
Он успевал быть первым там, где другие оказывались на несколько часов позднее. Гуща событий – именно это и было для него самым главным. Особенно хорошо у него получалось писать о пожарах. Пожары за Бутырской заставой, в Зарядье и в других местах – статьи Гиляровского о них стали образцом журналистики уже тогда. (Вспомним мальчика, которого из-за неспособности к обучению сначала оставили на второй год, а через семь лет не дали получить свидетельство об окончании гимназии – так ли неспособен был ученик Гиляровский? Сложно сказать…)
Меж тем, в сентябре 1882 года журналисту дали задание описать полёт воздушного шара над Москвой, и он ничего другого не придумал, как отправиться в полёт вместе с воздухоплавателем! Мало того, что это был первый полёт газетчика на воздушном шаре ‒ сам шар из-за внезапно поднявшегося сильного ветра улетел далеко за пределы Москвы. Конечно, отчёт о полёте вовремя отправить в газету не получилось, но, как ни было сердито руководство «Москвы газетной», Гиляровскому, спустя некоторое время, позволили опубликовать воспоминание-очерк. Гиляровский написал его в духе репортажа – так, как будто полёт состоялся вот только что. Сам Владимир Гиляровский говорил, что впечатление от полёта было настолько сильным, что детали он помнил даже спустя многие годы, а впечатления остались с ним навсегда.
Гиляровский-журналист очень любил новизну, и вдобавок, по своей натуре он был весьма активным и разносторонним человеком. Не было того, что бы него не привлекало и не манило за собой. Он писал о гонках и скачках, о появляющихся на московских улицах новых автомобилях, делал репортажи о Хитровом рынке, что было небезопасно: ведь в конце XIX – начале XX века Хитров рынок был центром бандитских разборок. Однако «дядя Гиляй», как звали его друзья и близкие ему люди, сумел найти общий язык даже с криминальными авторитетами – так сильно было его обаяние.
В редакции его репортажи ценили очень высоко, и помимо устойчивого гонорара, который в то время составлял 5 копеек за строку, Гиляровскому доплачивали ежемесячно 100 рублей. Командировки оплачивались отдельно. В месяц журналист получал 300 рублей. В наше время такие цифры, конечно, не воспринимаются, но на тот момент это была очень хорошая зарплата. В общем, обе стороны – и редакция, и корреспондент – всегда оставались довольны друг другом.
.
