Солнце поднялось над лиловыми вершинами Сихотэ-Алиня, осветило, обогрело тайгу. Пощекотало лучиком нос Тигру. Тигр чихнул и проснулся. Потянулся, размял все четыре лапы, поточил когти о ствол росшего поблизости дерева, широко зевнул и отправился к ручью попить водички. До ручья было не очень далеко, но и не близко, владения у Тигра были обширные. Вот идёт он тигриной тропой, и вдруг слышит: птица Кедровка кричит.
- Кар-раул! Кошмарр! Катастррофа!
Остановился Тигр и спрашивает:
- Чего ты, Кедровка, с утра пораньше крик подняла?
- Как?! – удивилась Кедровка, - Да ты разве не слышал ночной гррозы?!
- Слышал, - проворчал Тигр, - ну и что?
- Как что?! – подпрыгнула Кедровка, - А рразве не знаешь, что в веррховьях рручья большой камень ливнем подмыло, и он с верршины горры упал?!
- Ну и что? – снова спросил Тигр, нетерпеливо дёрнув хвостом.
- Ррусло рручья перрекррыло! – заверещала Кедровка.
- Ну и что? – опять спросил Тигр, - Мне что до этого?
- Как это? Как это? А не к рручью ли ты идёшь на водопой?
- К ручью, - согласился Тигр.
- А воды-то там и нет!
Тигр знал Кедровку как птицу вздорную и болтливую, словам её он не очень поверил. Дошёл до ручья и видит: в самом деле, русло опустело, и вместо воды осталась только жидкая грязь. Тигр брезгливо отряхнул лапы.
- Ну, видел? – заорала подлетевшая Кедровка.
- Ну и что? – равнодушно заметил Тигр, - Дойду до верховий ручья и там напьюсь, подумаешь.
- Дуррак! – обругала его Кедровка.
Тигр в ответ только фыркнул на сварливую птицу. Отправился он выше в горы, туда, где брал начало таёжный ручей. Идёт вдоль опустевшего русла, а солнце припекает всё сильнее, высыхает, трескается земля. По берегам ручья тяжко вздыхают великаны кедры. Остановился Тигр возле самого большого кедра и спрашивает:
- Что ты, дядька Кедр, так тяжко вздыхаешь?
Зашумел Кедр кроной душистой, осыпал Тигра пыльцой.
- Большой камень ночью упал, - прошелестел Кедр, - русло ручья перекрыл. Воды не хватает.
- Так идём со мной, - предложил Тигр, - выше камня воды вдоволь!
- Не могу я из земли корни вытащить, - заскрипел Кедр, - не дойти мне до верховий ручья!
- Мне что за дело, - буркнул Тигр и пошёл дальше.
Долго шёл в горы, всё вверх и вверх, и вот дошёл до камня, упавшего в ручей. Камень был не так уж велик, но тяжёл и сидел в каменистом русле плотно. Только скудные капли воды пробивались из-под него. Обошёл Тигр камень, напился, прилёг отдохнуть. Вдруг слышит – сопит кто-то, ногами шаркает. Поднял Тигр голову и увидал старого белогрудого Медведя, лесного мудреца, что жил в дупле старого дуба. Ссориться с Медведем Тигру не из-за чего, он вежливо поздоровался и спросил, что заставило косолапого так высоко в горы с утра подниматься.
- Да вот, Кедровка сказала, что камень русло ручья перекрыл, - покачал большой чёрной головой Медведь, - плохо дело.
- Чем так уж плохо? – удивился Тигр, - Вот мы пришли и воды напились.
- Мы-то пришли, - проворчал Медведь, - а кедры? Они сейчас цветут, не хватит воды – и шишек с орехами сладкими не хватит тайге.
- Шишки! – фыркнул Тигр, - Орехи! Мне-то что? Я орехов не ем.
- А кабанов? – прищурился Медведь.
- Кабанов ем, - сказал Тигр, - ну и что? Я хищник!
- А что едят кабаны? – спросил Медведь.
- Ну… - Тигр задумался, - Едят чего-то. Мне что за дело?
- Мало будет в тайге кедровых орехов, уйдут кабаны искать пропитания в дальние места. Что ты станешь делать?
- За ними пойду.
- А вовсе вымрут от голода?
- Кто вымрет, кабаны? Из-за каких-то орехов? – удивился Тигр.
- Кедр всей тайге кормилец, - сказал Медведь, - и даже тебе, Тигру. То мясо, что ты ешь, само орехами кормится: и кабан, и изюбр, и кабарга, и косуля, и даже заяц. Не будет кедрового ореха, тут и тебе, Тигру, голодная смерть.
- Ррр, - сказал Тигр и оглянулся на лежащий в ручье камень.
Только подумать, из-за такого пустяка – и столько бед в будущем! Рассердился Тигр на камень, ударил его лапой. Камень шевельнулся, но остался на месте.
- А ну-ка, разом, взяли! – скомандовал Медведь, навалившись на камень с другой стороны.
Тигр тоже на задние лапы встал, толкнул камень – ни с места. Стал тогда Медведь под камень копать, а Тигр принялся камень толкать. Устали оба, когти обломали, но из-под камня вода потекла уже струйкой. Тут послышалось недовольное рокханье, и к ручью вышел Кабан.
- Чего это вы тут делаете?
Объяснил и ему Медведь, какая беда приключилась. Подрыл Кабан камень клыками да пятачком своим, пихнул боком. Покачнулся камень. Медведь с Тигром тоже поднажали – да и вытолкнули камень, покатился он вниз по склону, а за ним с весёлым журчанием хлынула вода в освобождённое русло.
- Вот и ладно, - сказал Медведь, - вот и хорошо. Славно потрудились.
- Ишь ты, - хрюкнул Кабан, - потрудились! Да я один всю работу сделал, без меня вам и не справиться бы!
- А вот я тебя съем! – рявкнул Тигр.
- Сперва догони! – взвизгнул Кабан и рванул в тайгу со всех копыт.
Тигр гонялся за ним до позднего вечера. Поймал или нет, никто не рассказывает, но только ночью Тигр очень довольный спал на берегу ручья, прислушиваясь к журчанию воды и шелесту ветра в кедровых кронах. Кедры пили воду, пылили душистой пыльцой. Много будет к осени сладких орешков, всем хватит на пропитание – и белогрудому медведю, и изюбрю, и кабану, и кабарге, и бурундуку, и птице кедровке. И тигр голодным не останется. В тайге никто не сам по себе, всем дело до каждого, все друг с другом связаны в неразрывную цепь Жизни.
