- Это я, твой суслик, - радостно промурлыкал Никита Андреич, приоткрыв входную дверь квартиры.
- А суслика жду-у-ут, - из комнаты вытянулась ножка и поиграла наманикюренными пальчиками. Показалось улыбающееся лицо и самой хозяйки ножки.
- Как я скучал, заинька, - плаксиво пожаловался Никита Андреич, торопливо снимая ботинки. – Работа, работа, работа..
- Бедненький, - вытянула губки бантиком хозяйка. – А я как скучала, мусеночек, - и в доказательство этого под тонкой сорочкой колыхнулись груди. Качнулись, заставив Никиту Андреича жадно облизнуться.
- Ну проходи, проходи, - нетерпеливо махнула рукой Ленуся. – Мой, кстати. Что делает?
- Твой муж, а он же мой подчиненный, - Никита Андреич ласково потрепал ее за щеку, - уехал на базу за металлом. Будет не раньше шести.
- М-м-м, - мурлыкнула она. – А я сказала начальству, что ко мне приедет сантехник.
Никита Андреич довольно хмыкнул.
- Та-а-ак, кто здесь сантехника вызывал? Где трубы текут?
- Здесь, здесь все течет, - она схватила его за руку и потащила к кровати. – А где ваш инструмент, господин сантехник?
Лена мягко упала на одеяло. Сорочка будто нечаянно задралась, открыв жадному взгляду гостя ядреные крепкие бедра. Никита Андреич рывком стянул с себя брюки. Ленусик томно запрокинула голову и поиграла шарами грудей. Миг – и молочные ляжки поехали в стороны. И там, между ними, робко выглянул треугольник мечты. Как испуганный ежик – мелькнул и спрятался. Кадык Никиты Андреича дернулся.
- Вы только хорошо посмотрите, господин сантехник, - зашептала Лена.
- О, я все посмотрю, вы не волнуйтесь, - засипел Никита Андреич, подползая к бедрам. Те раздвинулись, как ворота на проходной. Колючий ежик улыбнулся, показав розовое пузо. Никита Андреич всхрапнул, достал из цветастых трусов сардельку и пихнул ею ни в чем неповинного ежа.
И запыхтела жеманно Ленусик. И тыкался Никита Андреич, вспотев и сопя. И досталось бедному ежику. И плакал он, всхлипывая.
- Ох, - промычал Никита Андреич, устало скатившись с Ленусика.
- Да-а-а, - поддержала раскрасневшаяся Лена. Она закинула ножку на его мягкий студенистый живот. – Ну и тяжелый ты…
Стук входной двери заставил их вздрогнуть и побелеть.
- Кто та-а-ам? – Спросил обмерший Никита Андреич.
- Не знаю, - прошипела Лена с вытаращенными глазами. – Прячься под диван.
Его толстые ноги не слушались и предательски дрожали в коленках. Он на полу согнутых наконец залез под кровать.
- Давай, давай, давай, - толкала его рыхлую задницу Лена. Боже – до чего бегемотина! Волна отвращения вперемешку с гневом заставила Лену сжать зубы. Этот идиот застрял; и теперь половина тела нелепо торчала чемоданом из-под кровати. Ей захотелось порвать его на куски. Да еще семейники-парашюты в красно-желтый цветочек валялись посередине комнаты и как будто вопили о блуде. Ленка закрыла лицо руками и окаменела.
- Проходи, - приглушенно и радостно прозвучал голос ее мужа, Витьки. Ленка в кровати сжалась в комок. Только не это! Зашел, наверное, с Мишкой и Вовкой попить пивка.
- Заходи, красивая, никого нет.
- Точно? – Кокетливо переспросил женский голос.
- Точно. Моя на работе.
- А что, Витюша, ты сказал моему папе? Не представляю, как ты работаешь под его началом.
В коридоре раздался звонкий девичий смех.
- Для него я на металлобазе.
- Какой ты у меня умный.
Никита Андреич, застрявший в капкане кровати, заверещал, и ошалелая Ленка подумала, что его хватит удар.
- Лиза, Лиза, девочка, - как крот из норы, он попытался вылезти. Проклятая кровать! Ступня Лизы молотком застучала ему по лбу.
- Тише, тише ты, хряк.
И он не узнал могильного голоса и перекошенного лица, свесившего с кровати. Колючие злые глаза Ленусика в него. Будто смерть, растрепанная и жуткая, закрыла свет.
- Тише ты, толстомяс. У Витьки разряд по боксу.
Жуткий шепот Ленусика взорвался в ушах. Никита Андреич беззвучно скулил. Лиза, его девочка, с этим паршивцем Семеновым в каких-то пяти метрах. И он больше не мусик, он – толстомяс! Он, директор завода, лежит неизвестно где с голой жопой, и на него смотрит безжалостная овчарка.
- Зачем я родился на этот свет, - Никита Андреич заплакал. Ответом ему был ненавидящий взгляд волчицы и новый удар ступни. Он спрятался.
- Задавлю, говядина, - ласково прошипела Ленусик.
Из соседней комнаты понеслись охи да ахи. Там стонали, кувыркались и вскрикивали – Никита Андреич закрыл уши руками и беззвучно бубнил. Ленусик мерно раскачивалась на кровати, пустым взглядом смотря в потолок. Некстати пришла мысль, что и тут муж ей утер нос. Кого он привел? Молодую, красивую и наверняка стройную. Вон как они резвятся, словно молодые барашки.
Лена позавидовала ритму скрипящего дивана из соседней комнаты. А она? Что она? Такого, как этот, из-под кровати достать на белый свет стыдно. И где вообще были ее мозги? Что с того, что директор? Велика важность. Она со злости пнула наугад вниз, где, по ее расчетам должна была находиться ненавистная рожа директора.
А Витька, конечно, гад. Сволочь – она тихонько заплакала. И испугалась его потерять. Вон, сама дочка директора прыгнула в койку. Не-е-ет, теперь она будет лучшей женой на свете. И Витюшеньку-подлеца не отпустит на шаг. Фигушки.
Витюша-подлец оказался выносливым и битый час терзал в заложницах Лизу. Там, за дверью, было весело, там царило счастье. В другой же комнате два чужих и разных человека, не глядя друг на друга, мечтали, что все это когда-то закончится…
