Проблема с пивом. ( Посвящается всем дачникам ).
В таверне Корагона до самого потолка стояли крики и ругань.
Посетители стучали кружками по столам и скандировали: « Хапуга! Жмот!». И Корагону было очень обидно, что его друг Вильям орал и стучал громче всех.
-- Хватит драть глотки! – не выдержал пивовар. – Вы же ничего не знаете, я ни в чём не виноват!
-- Да что ты говоришь! – ехидно прищурился Вильям. – Тогда кто же виноват в том, что кружка пива подорожала в два раза? Хочешь с нас, своих друзей, бабла нарубить?
-- Дурак ты! – в сердцах плюнул Корагон. – Ты хоть знаешь из чего варят пиво?
-- Из воды. Из чего же ещё?
-- Из воды! – передразнил Корагон. – Суп себе свари из воды и радуйся, а для пива нужен ячмень. Я раньше покупал мешок ячменя за 250 золотых, а теперь надо заплатить 500! И что мне прикажешь делать? Если так пойдёт и дальше, вы не только дешевого пива не дождётесь, даже дорогого не увидите.
Шум в таверне стал постепенно затихать.
-- И с чего это ячмень так подорожал? – удивился Вильям.
-- А я почём знаю? Все цены устанавливают городские власти, а именно бургомистр Лариус.
-- Лариус?! – снова взревели взбешённые посетители. – На кол бургомистра! Пошли громить ратушу! Сжечь, к Белиару, весь Верхний квартал!
-- Тихо, тихо! – вскочил Вильям. – Мы не справимся с паладинами. К тому же мы не знаем, почему Лариус поднял цены. Может у бургомистра на это тоже была причина? Давайте для начала напишем Лариусу петицию, чтобы он вернул прежние цены.
Народ ещё немного пошумел, но в конце концов решил, что в доводах Вильяма есть рациональное зерно.
Корагон притащил свиток, перо и в течение часа общими усилиями петиция была составлена.
-- Ну вот, – Вильям положил послание бургомистру в сумку, – завтра с утра пойду в ратушу. А вы ждите и не вздумайте куролесить. Не хватало ещё беспорядков в городе!
* * *
На следующее утро, вскочив спозаранку, Вильям первым делом решил привести себя в порядок. Ведь негоже было заявиться в ратушу как чумазый бродяга. Стража может даже на порог не пустить.
Вильям как следует побрился, умылся и попробовал причесать свои лохмы, но ничего не получилось. Тогда, не заморачиваясь, он завязал их сзади в небольшой хвост. Затем он почистил свои крутые охотничьи доспехи и сапоги, а напоследок сбрызнул себя душистой водой, привезённой сто лет назад из столицы.
-- Ух, какой я красавчик! – Вильям с удовольствием оглядел себя в зеркало. – Так можно и богатенькую невесту в Верхнем квартале закадрить.
И вот, весь наряженный, начищенный, отмытый и благоухающий на пол квартала, Вильям предстал у городской ратуши. Стражники были так ошеломлены его появлением, что без всяких вопросов пропустили к бургомистру.
-- Чем обязан вашему визиту, господин... – Лариус приподнял голову от бумаг, что читал, и невольно поморщился. – А, это ты... Что за маскарад?
-- Я принёс петицию от всех граждан Ремесленного и Портового кварталов, – гордо заявил Вильям.
-- И что там? Какие-то требования?
-- Мы хотим, чтобы ты вернул старые расценки на ячмень. На пиво сейчас просто драконовские цены! Среди людей начались возмущение и смута.
-- Да знаю, – устало вздохнул Лариус. – Но что делать? Ячмень выращивает этот смутьян — лендлорд Онар. В его распоряжении самые большие земельные угодья. Остальные же фермеры могут сеять только пшеницу и сажать овощи. Согласись, без пива можно прожить, а вот без хлеба и репы сложновато будет.
-- На что ты намекаешь?
-- На то, что цену на ячмень заломил Онар! – раздражённо воскликнул Лариус. – С него и спрашивайте. А теперь ступай, мне надо работать. И скажи своим любителям пива, что все беспорядки будут пресекаться самым жестоким образом, а смутьяны посажены в тюрьму.
С этими печальными вестями Вильям вернулся к Корагону.
-- Может, поговорить с Онаром? – предложил пивовар. – Мало ли какие у него тёрки с нашими властями, но мы-то тут причём?
-- Хорошо, схожу к нему, – уныло ответил Вильям. – Но что-то мне подсказывает, что с Онаром будет трудно договориться.
Не откладывая дело в долгий ящик, Вильям отправился к лендлорду.
-- Это куда же такой ароматный жених намылился? – принюхавшись, заехидничали стражники у Восточных ворот, когда Вильям проходил мимо. – Неужели на свидание к кротокрысам?
-- А на ваши рожи даже кротокрысы не глянут, – буркнул Вильям.
Он надеялся, что по дороге запах сможет выветриться. Не хватало ещё, чтобы над ним потешались наёмники с фермы! Но оказалось, что духи были сделаны на совесть, и Вильяму пришлось искупаться в озере и хорошенько прополоскать одежду, прежде, чем явиться к Онару.
-- Что тебе нужно? – недружелюбно взглянул на Вильяма лендлорд.
-- Я насчёт ячменя. Почему ты повысил на него цену?
-- Что, пьянчуги в Хоринисе засуетились? – осклабился Онар. – Можешь передать им, что я уменьшил посевы ячменя в два раза.
-- Зачем? – удивился Вильям. – Как же теперь наше пиво?
-- А я решил развести у себя виноградник. Буду сам вино делать и продавать. Очень выгодное дельце! И плевать мне на ваше пиво! Нужен ячмень, сами и выращивайте.
Огорошенный этой новостью, Вильям вернулся в город.
-- Что будем делать? – он оглядел всех присутствующих в таверне. – Может и правда засадим поле ячменём?
Народ загалдел, заспорил. Идея, вроде, всем понравилась, но возиться в поле никто не желал. Рыбакам надо было ловить рыбу, мастеровым работать в своих мастерских, а торговцам стоять у прилавков. Выходило, что только Вильяму делать было особо нечего, так почему бы ему и не заняться земледелием?
-- Что там сложного? – принялись уговаривать его посетители таверны. – Засеешь поле , да и жди урожай. Потом останется лишь обмолотить, и вари пиво целый год.
-- Да вроде и правда ничего сложного... – в раздумье почесал затылок Вильям. – И охотиться можно, пока урожай будет зреть. Только вот, где поле то найти?
-- У Лобарта всё засеяно, – сказал Корагон. – У Акила тоже. У Бенгара в основном пастбища для овец. Сходи к Секобу. Может у этого скряги что-нибудь есть?
На этом и порешили. И уже на следующее утро Вильям бодро прошагал мимо таверны « Мёртвая гарпия» к усадьбе Секоба.
« И чего они всё время в земле ковыряются? Засеяли пшеницу и сиди отдыхай. – Подумал Вильям, подозрительно глянув на работников Секоба, гнувших целыми днями спины на полях фермера. – Может Секоб их заставляет , чтобы без дела не болтались?»
-- Мне не нужны работники! – раздражённо процедил Секоб, когда Вильям предстал перед его очами. – Убирайся с моей фермы! Нечего здесь шастать.
-- Я к тебе не наниматься пришёл, а арендовать одно из полей.
-- Арендовать поле? – заинтересованно переспросил Секоб. – И чем же, если не секрет, ты хочешь его засеять?
-- Ячменём, – не стал скрывать Вильям. – Он сильно подорожал, так почему бы и не подзаработать?
-- Хм... – хмыкнул Секоб. – Есть у меня одно подходящее для этого поле. Оно даже вспахано. Но беда в том, что рядом лес, и оттуда постоянно лезут всякие твари. Но ведь ты охотник и сможешь справиться с ними. Это мои лодыри на отрез отказываются работать там. Ну как, согласен?
Вильям кивнул. Вариант показался ему весьма удачным. И ячмень расти будет, и на охоту далеко ходить не надо. И он поинтересовался, во сколько обойдётся аренда?
-- Золота мне не надо, – отмахнулся Секоб. – Просто, после сбора урожая каждый пятый мешок ячменя ты отдашь мне. По рукам?
-- По рукам! – обрадовался Вильям такой сделке. Ведь лишнего золота у него, как всегда, не было.
* * *
Поле оказалось далеко на отшибе от фермы Секоба. Почти со всех сторон его обступал лес, из которого доносился то вой волков, то кудахтанье падальщиков.
Но Вильяма это не смутило, ведь такие звуки были ему привычны. А вот два мешка ячменя, которые он занял у Онара на обещание вернуть потом четыре, вызывали у Вильяма некоторые сомнения. Это сколько же понадобится времени, чтобы всё раскидать по пашне?
Но, как говорится, глаза боятся, а руки делают!
Засучив рукава, Вильям принялся засевать поле, стараясь кидать семена не очень густо и поровней. Ведь для себя же старался!
Провозившись без отдыха до самых сумерек, Вильям с ужасом понял, что осталось ещё больше половины поля.
И хорошо, что недалеко было жилище знахарки Сагитты. Вильям еле дополз до пещеры и рухнул спать, даже отказавшись от ужина.
Ещё почти два дня продолжались посевные мучения.
И вот, наконец, последнее ячменное зёрнышко нашло своё место в пашне.
Радости Вильяма не было предела! Он отправился в «Мёртвую гарпию» и хорошенько там отметил завершение ( как он думал) полевых работ, а потом отсыпался пару дней.
Восстановив свои измотанные силы, Вильям решил, что пора наведаться к полю. Вдруг там уже ячмень колосится?
Ещё издали он увидел, что пашня как была чёрной, так и осталась. Ни одного зелёного ростка! Однако между борозд бродила целая стая падальщиков, ковыряясь своими здоровенными клювами в рыхлой земле.
-- Это что же они там делают? – Вильям похолодел от мысли, что твари выклёвывают посеянные зёрна.
Никогда ещё не кидался Вильям на падальщиков с такой ожесточённой ненавистью!
За минуту он перебил половину стада, и остальные твари в ужасе разбежались. Но не очень далеко. Прячась в кустах, падальщики выжидали, когда человек уйдёт.
-- Не дождётесь! – Вильям показал в их сторону неприличный жест и решил соорудить на обочине поля шалаш, чтобы охранять свой ячмень.
Вскоре временное жилище было готово. Рядом с ним Вильям разжёг костёр, на котором стал коптить окорока убитых падальщиков, надеясь, что оставшиеся в живых сделают нужные выводы и больше на поле не сунутся.
Так прошло несколько дней.
И вот, после небольшого дождика в бороздах стала пробиваться нежная зелень. Под тёплыми лучами солнца она быстро набирала силу, и вскоре поле стало походить на лесную поляну.
-- Красота-то какая! – хвалился Вильям, пришедшей проведать его Сагитте. – Гляди, какие густые всходы.
-- А ты уверен, что это растёт ячмень? – не разделила его восторгов знахарка. – Похоже на обычную траву. Тебе надо бы прополоть поле, а то эта гадость забьёт весь твой будущий урожай.
Приглядевшись, Вильям ахнул, ведь на каждый колосок ячменя приходилось, как минимум, с десяток сорной травы! Только сейчас он догадался, почему работники Секоба целыми днями тусуются на полях.
-- О, Иннос! – взмолился Вильям. – Ну почему ты не отговорил меня от всей этой затеи?
Однако, делать было нечего. Снова засучив рукава, Вильям принялся за прополку. И надо сказать, что посевные работы показались ему после этого просто детской забавой.
На всё про всё ушло больше недели.
Усталый, словно каждый день сражался с целой ордой орков, совершенно вымотанный и обессиленный, Вильям вырвал последнюю травинку и, кое-как разогнувшись, окинул взглядом плоды своих титанических трудов.
Вот теперь поле было как на картинке! Всходы ячменя , уже довольно приличных размеров, дружно потянулись к солнышку.
-- О, Иннос, спасибо, что я остался жив! – прошептал Вильям и, схватившись за поясницу, которая при каждом шаге издавала жалобный скрип, скрючившись, поплёлся в свой шалаш.
Свалившись там на тюфяк, он забылся тревожным сном...
Разбудила его Сагитта.
-- Привет! –
