густые сумерки. По дороге Обб размышлял обо всем, что удалось сегодня узнать.
Что всегда его удивляло – почему хозяева горы никогда не пытались подсунуть им ложные сведения, даже когда обнаруживали присутствие людей. Пытались дотянуться до видящих, и зачастую убивали их, сводили с ума, порабощали… но не лгали – никогда. Обб не мог этого понять. Ведь это было так просто. Люди никак не могли проверить истинность полученных таким путем знаний. А управлять ими с помощсю обмана было бы даже проще, чем с помощью силы. Либо хозяева горы не умели лгать, либо – считали людей слишком ничтожными для этого.
Тем временем они спустились в деревню и подошли к хижине главы совета старейшин. Сам Грон – глава совета – выскочил им навстречу вместе с еще несколькими старейшинами.
Мадлен, которая всю дорогу старалась как-то держаться, едва не рухнула у входа. Ее немедленно подхватили и внесли внутрь. Юношам тоже помогли зайти и усадили к огню. Только сейчас Обб почувствовал, как же он на самом деле измучен. Кинул взгляд на Орса. Пытается держаться прямо, несмотря на усталость. Ему тоже досталось,– сочувственно подумал Обб. И не меньше, чем им с Мадлен. Тревога, ожидание, неизвестность… пожалуй, ему пришлось тяжелее всех, хотя он никогда в этом не признается.
Для вернувшихся видящих принесли пальмовый сок, который должен был взбодрить их. Урсы, в отличие от обитателей резерваций, или даже от людей с равнины, никогда не делали из пальмового сока вино. Зная о его целебных свойствах, они считали это кощунством.
– Вы сможете рассказать нам обо всем сегодня? – спросил Грон, видя, что все трое немного приободрились.
Юноши одновременно взглянули на Мадлен. Девушка кивнула.
– Думаю, вам следует все узнать именно сегодня.
Старейшины и трое видящих уселись в круг. После короткой медитации все распустили пучки на голове, позволяя густо росшим тонким длинным отросткам рассыпаться по плечам. Отростки сидевших по соседству переплелись между собой. Видящие начали свой рассказ.
Им не нужны были слова. Все, что они видели, слышали или чувствовали, тут же передавалось остальным. Возможность общаться подобным образом давало им то, что урсы называли своим проклятием.
* * *
Повествование кончилось. Все начали расходиться. Обб немного приотстал от остальных и остался в хижине с Гроном.
– Я хотел спросить, учитель, – робко начал он, решившись наконец задать мучавший его вопрос.
– Не зови меня так, – прервал Грон. – Ты знаешь, после того, что случилось восемь лет назад, я не имею права называться чьим-либо учителем.
Обб знал об этом. Грон был раньше видящим. Одним из лучших за всю историю племени. И поплатился за это. Он хотел знать больше, чем другие. Больше, чем можно было узнать. Во время одного из сеансов видения он попал под власть хозяев горы. Ему удалось остаться в живых и даже освободиться от тяжести чужого разума, поработившего его, но путь на гору с тех пор был закрыт для него навсегда.
Он перестал быть видящим и не мог учить других. Однако благодаря своим знаниям и своему авторитету он остался в совете старейшин и даже стал его главой. Обб преклонялся и трепетал перед этим человеком.
– Ну что же ты молчишь? – прервал затянувшуюся паузу Грон. – Ты что-то хотел узнать? Присаживайся, – он сделал приглашающий жест рукой и сам уселся к огню.
– Да, я хотел спросить, – приободрившись, начал Обб. – Скажите, почему хозяева горы никогда не лгут? Ведь им ничего не стоило бы заморочить голову любому из нас…
– Я сам часто об этом думал. Мне кажется, что им это просто не приходило на ум. Они ведь не люди, совсем не люди… – Грон на минуту задумался.– Мы для них вроде суетливых букашек.
– То есть они считают нас слишком ничтожными?..
– Хочешь сказать, недооценивают нас?.. О, нет. Ни в коей мере. Более того – они считают нас угрозой своему существованию. В этом они даже переоценивают нас.
– Но чем мы можем им угрожать? – изумился Обб. – Мы даже ничего не знаем о них – за исключением того, что их могущество беспредельно. Неужели они боятся, что мы отберем их гору?
– Они – хозяева не только этой горы, Обб. Они – хозяева всей этой планеты…
– Но разве не люди – хозяева этой планеты?.. – Обб, не сдержав удивления, перебил старейшину самым неподабающим образом.
– Нет, – тот, казалось, совсем не рассердился за непочтительность. – Люди пришли сюда лишь полторы тысячи лет назад. А они жили здесь всегда. Эта планета – их дом.
– Тогда почему их никто никогда не видел?..
– Я ведь сказал – они не люди.
– Кто же тогда?.. Духи? Боги?
– Никто этого не знает. Немногие пытались выяснить. И почти все погибли. Выжившие – я в их числе – сумели узнать слишком мало. Потому и остались в живых.
– Они убивают тех, кто узнал слишком много, – догадался Обб.
– Они пытаются убить или захватить любого видящего, которого обнаруживают, – возразил старик. – А чем дальше видящий прошел по их тропам и чем больше узнал, тем более он уязвим для них, и тем сложнее ему от них скрыться. Поэтому-то мы и забиваемся в любую нору, где они не могут нас достать…
– Под самым носом у них – у подножия ИХ горы, – усмехнулся Обб.
– Эта гора – всего лишь один из узлов их сети сообщений, – заметил Грон. – Живут-то они, думается мне, совсем не здесь… А подножие горы – что-то вроде… Ну, мертвой зоны, что ли. Или они просто не обращают на нас внимания, пока мы не окажемся там, где им проще всего нас достать…
– А где они, по-вашему, живут? – от любопытства Обб забыл обо всем на свете.
– Я думаю, за горами, на юге, – парень вытаращился от удивления. – Посуди сам, – продолжал Грон, – Ведь наши предки вынуждены были бежать оттуда больше тысячи лет назад. А нам, урсам, туда и вовсе ход заказан: попадешь туда – станешь марионеткой, безмозглой куклой.
– Но наши предки бежали от обрушившихся на них стихийных бедствий… Так говорит история.
– О, да. Оползни, наводнения, гибель урожая, непонятные болезни, нашествия крыс, бешенство домашнего скота… Это еще не полный перечень. Считаешь, бывают такие совпадения? В течение нескольких десятков лет?..
– Но кто мог устроить все это? – Обб был потрясен. Разумеется, с историей были знакомы все в племени урсов, но юноша впервые сопоставил известные каждому события, происходившие более тысячи лет назад, когда люди вынуждены были бросить обжитые места и бежать на север, с мыслью, что все обрушившиеся на них бедствия были не игрой слепых стихий, но чем-то умышленным. – Лишь всемогущим богам такое под силу. Кто еще имеет власть управлять стихиями? Реками, камнями?..
– Я не знаю. Но уверен, что те, кто все это делал, – совсем не боги. Спросишь, почему? Потому что мы знаем границы их могущества. Потому что мы научились не только противостоять им, но и проникать в их тайны. Пусть совсем немного, но наши знания накапливаются и растут. То, что мы, урсы, существуем, – уже само по себе доказывает, что их сила далеко не беспредельна. Впрочем, не стоит их недооценивать. Мы сами можем сделать их сильнее, вложить им в руки оружие против себя самих… – Грон перевел дыхание. Обб, замерев, ловил каждое слово. – Знание. Знание – это оружие. Мы понемногу узнаем кое-что о них. Но и они узнают многое о нас – от нас самих.
– Может, это и хорошо? – робко предположил Обб. – Они узнают больше о людях, поймут, что люди им не враги…
– Мальчик! – старейшина печально усмехнулся. – Они давным-давно уже решили, что люди для них – заклятые враги. И свое решение они уже не переменят. Сдается мне, у них есть для этого свои причины. Ведь полтысячи лет перед тем, как начать выживать людей со своей земли, они никак себя не проявляли. Они просто наблюдали…
– То есть они знают о нас практически все, мы о них – почти ничего…
– Не совсем. Мы знаем, что они, как и мы, способны наблюдать, делать выводы. И учиться. В том числе – у нас. И от нас зависит, чему они научатся или не научатся. Например, лгать. Подозреваю, что у них нет такого понятия. И важно, чтобы они и не узнали его – от нас…
– Мне раньше были непонятны некоторые из правил видения, – медленно проговорил Обб. – Они казались бессмысленными. Мы все им следовали, не понимая… Только теперь я начинаю понимать.
– Именно поэтому послушание – первое качество, которое мы воспитываем в будущих видящих, – усмехнулся старик.
Обб взглянул на старейшину – не рассердится ли тот за новый вопрос, за назойливость, однако, похоже, тот был настроен дружелюбно и готов ответить сегодня на любой вопрос.
– А почему, – осмелев, начал он, – Мы без особого труда узнаем об их ближайших намерениях, о том, что они видят и знают о мире и людях, живущих на равнине, и не можем ничего узнать о них самих?
– Ну, на этот вопрос, пожалуй, легко ответить. Ближайшие новости – это то, что лежит на поверхности. Они… могут разговаривать об этом и даже не заметить порой, что их подслушивают. Но знания об их самих, об их истории – это то, что находится в памяти. Копаясь в чужой памяти, нельзя остаться незамеченным. Кроме того, во время моего последнего сеанса видения, – я ведь тогда пытался узнать что-нибудь именно о них самих, – так вот, у меня тогда сложилось впечатление, что они и сами-то толком не знают, кто они такие. Просто не задумывались об этом. Какая-то странная особенность самовосприятия…
– Как такое может быть? – удивился Обб.
– Ты ведь видящий, – мягко упрекнул его Грон. – Неужели не заметил, насколько их разум отличается от нашего? Они ведь мыслят совсем иначе, чем мы…
– Я замечал порой, – задумчиво проговорил Обб, – Они не по-человечески спокойны, бесстрастны, неторопливы… Как боги.
– Или как камни, – заметил Грон.
– Камни? – удивился Обб. – Разве камни могут мыслить?..
– На этот вопрос, боюсь, тебе никто не сможет ответить, малыш. Есть много такого в мире, чего мы не знаем, не представляем, не можем объяснить. Но мне порой кажется, что сама эта планета восстает против людей-захватчиков…
